Однако такая политика не могла продолжатьсядолго. В ее рамках невозможен был не только экономический рост, но и выход издолгового кризиса, как бы ни сокращали бюджетные расходы. Построенная«денежными властями» финансовая «пирамида» государственных краткосрочныхобязательств с 1997 г. качественно превышала возможности бюджета по ееподдержанию. Помесячные расходы на погашение и обслуживание внутреннего долгаустойчиво (в 1,5-2 раза) превышали все налоговые поступления в федеральныйбюджет. В этой ситуации проводившаяся уже второй год политика секвестированиярасходов бюджета ради их перераспределения на обслуживание государственногодолга потеряла смысл. Рост расходов федерального бюджета на эти цели до 1/3 еговеличины не остановил рост пирамиды государственного долга, которая, перед темкак рухнуть, увеличилась в 1998 г. более чем на 100 млрд. руб. Перефразируяизвестный афоризм, это не только преступление, это – бессмыслица. Бессмысленнооплачивать финансовым спекулянтам невиданные в мировой практике сверхприбыли засчет экономии на детских пособиях и зарплате бюджетникам, так как возможностиэтой экономии намного меньше лавинообразно нарастающих долговых обязательств.Таким образом, если причины и последствия макроэкономической политики былиизрядно затуманены наукообразной демагогией, то действия правительства вусловиях бюджетного кризиса не оставляли сомнений в реальных (а недекларировавшихся публично) приоритетах проводившейся политики.

В проведенном в 1997 году незаконном секвестрерасходов федерального бюджета четко обнажились реальные приоритеты бюджетнойполитики правительства. Согласно принятым решениям сокращение составило 30% посеверному завозу, угольной отрасли, оборонному заказу, 55% – по остальнымнезащищенным статьям. Законодательно утвержденные бюджетные ассигнования нанациональную оборону были обеспечены финансированием в 1997 г. всего лишь на66,9%, в том числе такая защищенная статья, как продовольственное обеспечениеВооруженных сил – на 64,2%; на фундаментальные исследования и содействиенаучно-техническому прогрессу – на 61,5%; на промышленность, энергетику истроительство – на 57,9, в том числе на конверсию оборонной промышленности – на15,5%; на сельское хозяйство и рыболовство – на 44,5%; на образование – на76,3%, в том числе на дошкольное воспитание – на 60,1%; на культуру и искусство– на 38,1% [70]. Но секвестру не подлежали расходы по обслуживанию госдолга,которые, таким образом, оказывались самыми приоритетными. Они не только несеквестрировались, но постоянно перевыполнялись относительно бюджетных лимитов.В результате расходы на обеспечение сверхприбылей финансовых спекулянтов отинвестиций в пирамиду государственного долга составили свыше четверти всехрасходов бюджета в 1997 г., став самой крупной статьей бюджетных расходов.

Эта тенденция получила закрепление в бюджете1998 г. При сокращении по сравнению с предыдущим годом запланированныхсоциальных расходов на 8 млрд. руб. рост расходов на обслуживаниегосударственного долга составил 33 млрд. руб. В нем не только зафиксирован тотже уровень расходов на обслуживание государственного долга (в полтора разапревышающий расходы на национальную оборону), но и предоставлено правительствуправо секвестра значительной части расходов по другим статьям в целяхперераспределения бюджетных средств на оплату сверхприбылей финансовыхспекулянтов. Запланированные в бюджете расходы на образование, здравоохранение,культуру, национальную оборону, науку и технический прогресс оказываютсянеобязательными, если денег не хватает на поддержание сверхприбылей финансовыхспекулянтов. При фактическом исполнении за девять месяцев 1998 г. расходнойчасти федерального бюджета в среднем на 48,3% от годовых назначений, расходы наобслуживание государственного долга были выполнены на 70,5%, в то время какрасходы на промышленность, энергетику и строительство – на 23%, насельскохозяйственное производство – на 22,5%, финансирование государственныхинвестиций – 8,9%, на конверсию – 4%. Практически не проводилось погашениязадолженности перед предприятиями оборонного комплекса, а текущие платежисоставляют 10-15% от утвержденных лимитов. Приспособление к бюджетному кризисупутем произвольного сокращения всех расходов, за исключением постоянно растущихрасходов на обслуживание государственного долга привело к стабилизациинепроцентных расходов федерального бюджета на крайне низком уровне около 10 %ВВП при доходах бюджета в 11,9% ВВП, в том числе налоговых доходах – 9,1% ВВП.Острый бюджетный кризис фактически стал хроническим – величина расходовфедерального бюджета сократилась за истекшее шестилетие впятеро, а по сравнениюс союзным бюджетом – на порядок.

Уже несколько лет подряд уровень бюджетныхрасходов оказывается на треть ниже минимума, необходимого для поддержания самыхпервоочередных социальных расходов и национальной безопасности. При этом изгода в год нарастала дополнительная нагрузка на бюджет по обслуживаниюгосударственного долга. При таком уровне бюджетного финансирования неизбежнымстановится разрушение обороноспособности страны и национальной безопасности,свертывание системы социальных гарантий, деградация государства и населения.Явный перекос расходов бюджета в пользу выплаты сверхвысоких процентов погосударственным обязательствам объяснялся не столько объективнойнеобходимостью, сколько прямыми коммерческими интересами влиятельных финансовыхструктур, привыкших использовать госбюджет в качестве главного источникасверхдоходов. В конечном счете, как указывалось выше, покупателем эмитируемыхправительством обязательств становился Центральный банк, который на эти целирасходовал значительную часть денежной эмиссии. Только в отличие от прошлойпрактики, когда эмиссионный доход направлялся в казну (на финансированиедефицита бюджета), революционеры сочли более целесообразным егоперераспределение в частных интересах в форме процентов по государственнымобязательствам. В том числе в пользу доходов самого Центрального банка, которыйв 1995-1997 гг. фактически был коммерциализирован своим руководством,перераспределявшим доходы этой важнейшей государственной монополии в своюпользу. Проведение этой линии было безнравственно, не говоря уже о правовой иполитической стороне разного отношения правительства к своим обязательствамперед финансовыми спекулянтами (которые выполняются полностью и в срок) и переднаселением и производственной сферой (которые всякий раз срываются или невыполняются вовсе). Эта открытая дискриминация занятых в бюджетных отраслях,науке, Вооруженных силах, а также всего общества должна быть прекращена.

Произошедший 17 августа 1998 г. крахфинансовой пирамиды государственных краткосрочных обязательств вместе срешением Центрального банка о замораживании валютных операций капитальногохарактера и девальвации рубля фактически означал финансовое банкротствогосударства, ставшее закономерным результатом проводившейся последние годымакроэкономической и финансовой политики. Удивительным было упорство, с которымруководители правительства и Центрального банка 1994 – первой половины 1998 гг.и ответственные за обслуживание госдолга специалисты этих органов отрицали нетолько угрозу краха финансовой пирамиды ГКО-ОФЗ, но и отказывались признатьочевидный для всех «пирамидальный» принцип обслуживания госдолга (всоответствии с ним долговые обязательства погашались за счет новых займов).Даже за несколько дней до краха руководители Правительства и Центробанкаотвергали все предложения о реструктуризации госдолга как неприемлемые инастаивали на правильности проводившейся политики дальнейшего наращиваниядолговых обязательств.