Старк отпустил его и выпрямился. Глаза его все еще были чужими — в них не было ничего человеческого. Гильмар сделал шаг назад, как будто отступая перед чем-то нечистым, но сказал:

— Ты не всегда будешь сильным, Старк. У дикаря, как и у человека, тело уязвимо. В один прекрасный день оно станет кровоточить, и собаки разорвут тебя.

Вождь очаров встал на колени, плача от ярости и стыда.

— Не оставляй меня в живых, — сказал он. — Ты унизил меня перед моими людьми.

— Тут нет стыда, — сказал Старк, — Разве человек может быть сильнее всех? Я не из вашего мира. А на Скэйте ни один человек не может противостоять Северным Псам. Но чтобы твои люди не считали тебя слабым, мы сейчас это докажем…

Джерд сгорбился и закашлялся, вытянув шею. Старк подозвал стаю. Она собралась вокруг него, отводя глаза, чтобы они не показались Старку вызывающими. Старк отдал приказание — и трое очаров были парализованы. Они открыли рты под оранжевыми повязками и закричали. Затем они убежали, шатаясь.

— Теперь, — сказал Старк предводителю очаров, — мы пойдем в дом. Гильмар, возьми своих людей и иди вперед. А ты… как тебя зовут?

— Экмал.

— Ты, Экмал, останешься рядом со мной. И не забудь, что собаки читают твои мысли.

Он приказал собакам следить, но не убивать без приказа.

Исполненные ненависти Бендсмены пошли вперед. Красивые бесстрастные юры шли за ними. Экмал шел рядом со Старком, держа руки подальше от своего пояса с острыми ножами. Собаки шли по пятам за Старком. Ветер свистел по-прежнему, воздух был коричневым, но человек при необходимости мог двигаться в этом аду.

Люди в оранжевых кожаных плащах вывели из дома животных, которых держали там для безопасности. Животные были стройные, длинноногие, с толстыми лапами, покрытые густым мехом всех цветов. Они были черные, желтые, коричневые, полосатые, пятнистые. Они грациозно выступали, вытянув шеи, увенчанные узкими головами с умными янтарными глазами.

Люди, выпускавшие животных, встретились с теми людьми, что бежали от собак. Они громко разговаривали, жестикулировали, а потом уставились на вошедших, некоторые протянули руки к оружию.

— Скажи им, Экмал, — приказал Старк.

— Бросьте оружие! — крикнул Экмал. — Эти собаки-демоны убили сто Бегунов. Повинуйтесь этому человеку, иначе он спустит на вас Псов.

Люди что-то забормотали, но опустили руки. Экмал повернулся к Старку.

— Что ты хочешь от нас?

— Воды для собак. Приготовьте всех ваших животных, чтобы я и еще три человека могли отправиться в путь. Позаботьтесь о провианте.

— Всех животных? Это невозможно!

— Всех ваших животных с провиантом и водой.

— Мы тут останемся пленниками без животных!

Как все люди пустыни, Экмал с ужасом думал о передвижении пешком.

— Именно, — сказал Старк, — Как Бендсмены и Лорды Защитники, когда они придут, если пережили бурю.

Экмал вытаращил глаза.

— Лорды Защитники? Они придут сюда?

— Этот человек из другого мира разрушил Цитадель, Экмал, — сказал Гильмар, — Он сжег ее, и Лордам Защитникам больше негде жить.

Ошеломленные люди в капюшонах прямо и неподвижно стояли на ветру.

Подняв руки к небу, Экмал запричитал:

— Темный Человек выполнил пророчество! Он разрушил Цитадель! Мы не будем больше охранять Высокую дорогу в Юронну! Он погубил нас, Наследственных Стражников! Наши священные жены и матери, наши высокие сыновья и дочери с голубыми глазами — они все умрут. Наши деревни засыплет песок. Даже фалларины забудут о нас…

Люди в капюшонах застонали, и из глубины дома им ответили жалобные стоны женщин.

Раздался резкий крик. Что-то зазвенело, упав на камни за открытой дверью.

Это был лук, Н’Чака, чтобы посылать стрелы…

— Обождите! — громко крикнул Гильмар. Голос его разнесся далеко. — Не делайте сейчас ничего — вас убьют собаки. Наша очередь еще наступит. Лорды Защитники не бросают своих детей. Цитадель отстроится заново, но пророчества больше не будет. Скэйт стар, но силен. Ни один человек, даже иноземец, пришедший со звезд, не может победить его. Отпустите его, пусть он уходит! Он найдет свою смерть в объятиях Скэйта.

— Пусть Скэйт задушит его, — сказал Экмал, — Пусть Старое солнце выжжет его внутренности. Пусть его сожрут Бегуны.

— Прикажи выполнять то, что я сказал, — напомнил Старк.

Экмал отдал приказание. Короткие резкие слова вылетали из-под повязки, закрывающей его лицо. Люди повиновались, но в их глазах читалась ненависть к Старку. Их было одиннадцать человек, не считая вождя. Вывели животных — их было восемнадцать. Экмал сказал:

— Колодец внутри дома.

Следи за ними, Джерд.

Каменная кладка была очень древней и крепкой. Дом строили на века. Непрерывные атаки ветра и песка нанесли на камни разнообразные рисунки. С каждой стороны от двери в стене шли постройки, некоторые были даже двухэтажными. В углу находилась башенка с множеством отверстий, откуда доносилось воркование, как будто там жили птицы. Деревянные двери, окованные железом, привезенным торговцами из Тиры, были очень тяжелы. На металле, более дорогом, чем чистое золото, виднелись рубцы, оставленные когтями Бегунов.

Внутри, в теплом и спокойном воздухе, пахло дымом, животными, пищей. Конюшни располагались справа, за перегородкой. Там находились четверо животных херсенеев. Их головы были опущены, бока тяжело раздувались от дыхания. Колодец состоял из двух каменных желобов — один для животных, другой для людей.

Главное помещение было большим, чистым и содержалось в порядке. Оружие под рукой, на стенах — драпировки и трофеи, а также орнаменты, некоторые настолько экзотические, что было видно — их явно привезли с юга по дороге Бендсменов. Мешки с зерном, кувшины с вином и маслом стояли в нишах. Сзади большой зал переходил в серию коридоров, которые вели в другие комнаты. Старк не сомневался, что Бендсмены имели достаточно комфортабельные жилища. В целом это было приятное место, чтобы отдохнуть от тягот путешествия.

Внутри, в комнате, находилась группа женщин, некоторые с младенцами. На них были яркие шерстяные платья. Красивые лица с тонкими чертами были открыты, и на них ясно читалась враждебность. Они окружали женщину, стоящую на коленях и утешающую мальчика лет одиннадцати. Его шерстяная туника была опоясана оранжевым поясом, но лицо еще не было закрыто повязкой мужчин. Он весь дрожал, пытаясь сдержать рыдания, но, увидев Старка, потянулся за упавшим луком.

— Нет! — сказал Экмал, хватая его за руку и слегка касаясь блестящих волос ребенка, — Это мой сын Джефр. Умоляю тебя…

— Напои собак, — сказал Старк.

Женщины расступились, давая вождю пройти. У них была гордая осанка, а загорелые руки и шеи украшали ожерелья и браслеты из металла и темных камней, звеневшие при каждом движении. Джефр встал и пристально смотрел на Старка, пока мать не отвлекла его внимания.