– В основном тут работают телки, – сказал Гэй. – Они и тот кролик в синем костюме. Большинство у них – белые, но я насчитал десять наших. И у одного из них – нашивки сержанта.

– Сержант, – повторил Алим. – И его слушаются?

– На задних лапках пляшут, стоит ему махнуть рукой.

– Офицеры?

– Не видел. Мне кажется, командует именно он.

– Они добились! – внезапно воскликнул Джеки. – Черт, ведь они действительно смогли!

Алим промолчал: брат сам все объяснит. Мгновением позже тот заговорил:

– То, о чем мы трепались прошлой ночью. – Голос его дрожал от возбуждения. – Не «власть черным», а просто власть. И ведь их очень много.

– Не так уж много.

– А если им нужны новобранцы? – предположил Джеки.

– Ты рехнулся? – Гэй фыркнул. – Вступить в ряды армии, чтоб ее?

– Заткнись. – Нассор уставился в бинокль.

У берега кипела упорядоченная деятельность. Мусор выносили за пределы лагеря и сваливали в ямы. Часовые и аванпосты. На огне – лохани с горячей водой, все моют свою посуду.

Этот лагерь в принципе походил на обычный военный, но не совсем… Чем-то он отличался, что-то здесь было иначе, чем следовало.

– Алим, у них есть то, что нужно нам, – зачастил Джеки. – Сила. И оружие, чтобы делать все, что заблагорассудится. Мы могли бы присоединиться к ним, а тогда удержать любое место, какое захотим. Могло бы получиться даже лучше. Столько людей – да мы могли бы захватить долину! Присвоить себе урожай. Набрать рекрутов. Завладеть штатом, наконец.

– Ты нюхнул, что ли? – спросил Гэй.

– Заткнись, – опять прошипел Алим, и оба его товарища сразу поняли – он не шутит.

Воцарилась тишина. Прекрасно. Но проблема состояла вот в чем: откуда у Нассора будут сила и власть, если его банда присоединится к солдатам?

– У них вообще нет тачек?

– Мотоцикл. Здоровая «хонда». Двое укатили на ней на север. На разведку. Один наш, другой белый.

– В форме?

– Белый был в комбезе, – ответил Гэй. Судя по тону, брат не понимал, что происходит, и не мог взять в толк, зачем Алиму знать такие подробности.

– А у нас – грузовик, и мы можем раздобыть еще тачки, – произнес Нассор.

Фермерский коттедж, который они видели раньше у дороги. Три грузовика, которые охраняют десять или пятнадцать мужиков с винтовками. У Алима не было шансов наложить лапу на машины, но с таким отрядом… В поле зрения показался сержант, и Алим шикнул на Джеки и Гэя. Точно наш, огромный амбал, не совсем черный. Светло-коричневый, с бородой. В армии? Хотя нашивки сержантские, а на ремне сбоку – нехилый пистолет. Он всем приказывал, а остальные тут же вставали и выполняли распоряжения: принесли еще дров для костра, начали разбирать посуду…

Главный не кричал, ему не требовалось размахивать кулаками и орать. Да, у него была сила… и власть, которой он пользовался на всю катушку.

Алим пристальнее всмотрелся в бородатого. Затем оторвался от бинокля и оскалился в усмешке.

– Это же Хук.

– Что? – удивился Гэй.

Джеки ухмыльнулся.

– Хук. – Нассор с облегчением вздохнул. – Я его знаю. Мы с ним поладим.

Но сперва потребуются приготовления. Он должен побеседовать с Хуком как равный с равным, как командир. Разговаривать они должны как двое людей, обладающих властью. Нельзя, чтоб парень догадался, насколько все плохо у Алима.

Нассор оставил Джеки на холме и спустился к братьям. Пора кричать и орать.

Надо заставить этих ублюдков потрудиться.

К полудню в банде навели порядок. Теперь их лагерь тоже выглядел неплохо, и создавалось впечатление, что в нем больше народу, чем в действительности.

Алим взял с собой Джеки и своего брата Гарольда и направился к воякам.

– Мне страшно, – признался Гарольд, когда они приблизились к берегу.

– Хука испугался?

– Он однажды сделал из меня отбивную, – объяснил тот. – В девятом классе.

– Ага, но ты сам нарвался, – заявил Нассор. – Ладно, нас увидели. Гарольд, пойдешь туда. Винтовку дай мне. Руки подними. Скажи сержанту Хукеру, что я хочу с ним поговорить. И веди себя так, чтобы он остался тобой доволен, ясно? Прояви уважение.

– Не сомневайся, проявлю, – буркнул парень.

Он выпрямился и пошел так, как ему велел Алим. На ходу он пытался насвистывать.

Нассор почувствовал какое-то движение справа. Хукер заслал своих людей ему во фланг. Он обернулся и закричал воображаемой охране:

– Стойте там, уроды! Это мирные переговоры, усекли? С первого, кто пальнет, я шкуру спущу! Вы знаете, что я не шучу!

«Я слишком треплюсь, – подумал Алим, – будто я боюсь, что они не выполнят мой приказ. Но армейские остолопы услышали меня. Стоят столбом. А Гарольд теперь в лагере и никто пока не выстрелил».

Он затаил дыхание. Вот-вот все решится…

«Сделано! – возликовал Нассор, – Он говорит с Хукером, да, клянусь богом! А Хук уже идет мне навстречу. Все отлично, мать-перемать!»

В первый раз со дня Падения Молота он почувствовал гордость и надежду.

Два тяжелых сельскохозяйственных грузовика тащились по раскисшей дороге, с трудом прокладывая путь к вновь образованному острову в море Сан-Хоакин. Они затормозили у супермаркета, по-прежнему наполовину затопленного, с витринами, оттертыми от грязи ценой немалых трудов. Из кабины выпрыгнули вооруженные мужчины и заняли позиции неподалеку.

– Приступаем, – произнес Кэл Уайт.

В руках он сжимал автомат Дика Уилсона. Он первый вошел в залитое водой здание и сразу же оказался по пояс в мутной воде. Остальные последовали за ним.

Деланти закашлялся и попробовал дышать ртом. Невыносимо воняло смертью. Он поискал, с кем бы поговорить, с Петром или с Джонни, но те двигались в противоположном конце колонны. Хотя они уже второй день занимались магазином, никто из астронавтов еще не привык к здешним запахам.

– Если бы все зависело от меня, я подождал бы неделю, – заявил Кевин Мюррей, маленький, пузатый и длиннорукий.

Раньше он работал продавцом в магазине кормов, и ему повезло жениться на сестре фермера.

– Чтобы сволочи в форме и сюда добрались? – отозвался Кэл. – Секунду…

Уайт и еще один мужчина двинулись в глубь магазина. С собой Уайт взял их единственный исправный фонарь (он светил от мышечных усилий) и автомат Дика.

Оружие казалось Рику нелепым и непристойным. Вокруг властвовала смерть. Но высказывать свои мысли вслух он не осмелился. Прошлой ночью Дик принял беженца с юга, который сообщил сведения, стоившие того, чтобы его накормили: южную долину терроризировала банда чернокожих, которая уже успела объединиться с солдатами-людоедами.