Неправительственные организации также могут играть важную роль в разъяснении вреда, наносимого коррупцией, и необходимости борьбы с нею. Например, на Филиппинах была создана структура под названием Procurement Watch Inc. (PWI) для разъяснения организациям гражданского общества, представителям СМИ, политикам, госслужащим и населению в целом преимуществ эффективной некоррумпированной системы госзакупок и предложений по изменению законодательства. Широкая пропаганда была необходима, чтобы обеспечить поддержку предложенному законопроекту (Campos and Syquia, 2006). После его принятия PWI начала проводить обучающие семинары для неправительственных организаций, планирующих осуществлять мониторинг тендеров по госзакупкам в своих регионах, для СМИ и для мелких и средних предприятий, заинтересованных в получении государственных контрактов. Опыт работы PWI показывает, что и в других развивающихся странах неправительственные организации могут взять на себя аналогичные функции с целью продвижения реформ системы госзакупок.

В некоторых международных финансовых институтах созданы следственные подразделения для выявления фактов внутреннего и внешнего мошенничества и коррупции. Однако эти институты не делятся сведениями друг с другом и не применяют коллективных санкций. В свое время двое из авторов предложили разработать для этих структур программу информационного обмена, координируемую «международным центром обмена информацией о коррупции» (Ware and Noone, 2005). Такой центр мог бы обрабатывать сведения, необходимые для принятия коммерческих и кредитных решений, проведения расследований и содействия национальным правоохранительным органам. Кроме того, данные могли бы использоваться для коллективных действий в отношении коррумпированных режимов, компаний и отдельных лиц. На сегодняшний день эти инициативы наталкиваются на серьезные бюрократические и политические препятствия. В частности, институты могут заявить, что санкции, введенные их коллегами, обусловлены политическими мотивами, и отказаться от коллективных действий. Или же один из институтов может проигнорировать выводы другого из опасения, что следствие было проведено недостаточно объективно и тщательно. Подобные проблемы решаются путем активного обмена информацией между институтами и предоставления каждому из них права «самостоятельно проверять выводы другого института и делать независимые заключения». Об этом пишут Уэр и Нун (Ware and Noone, 2005, р. 42), добавляя, что коллективные действия могли бы предотвратить некоторые крупнейшие аферы, связанные с государственными закупками.

В настоящее время активизируются международные усилия по сокращению коррупции и мошенничества в сфере госзакупок. Помимо прочего эти усилия направлены на унификацию норм, стандартов, процедур и терминологии, способствуя повышению прозрачности и предсказуемости процесса государственных закупок. Проведению стандартизации в этой области способствуют модельные законы и кодексы, в том числе разработанные Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) и Американской ассоциацией адвокатов{202}. Еще одним важным направлением является подписание региональных и международных антикоррупционных конвенций. Четыре такие конвенции охватывают десятки государств-участников, взявших на себя обязательства по борьбе с коррупцией. Это Межамериканская конвенция ОАГ против коррупции, Конвенция ОЭСР о противодействии подкупу иностранных государственных служащих при осуществлении международных хозяйственных операций, Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, а также недавно ратифицированная Конвенция ООН против коррупции{203}. Как отмечают Сандхольц и Грей (Sandholtz and Gray, 2005), дополнительное преимущество участия в многосторонних конвенциях состоит в том, что страны, «наиболее интегрированные в мировую экономику и активно участвующие в деятельности международных организаций (таких как МВФ, ОЭСР, ООН и Всемирный банк), характеризуются наименьшим уровнем восприятия коррупции».

Когда в 1980-х гг. впервые стали проводиться оценки воздействия на окружающую среду, некоторые утверждали, что они будут мешать реализации проектов, окажутся слишком дорогостоящими и затормозят развитие. Однако сегодня проведение таких оценок стало неотъемлемой частью осуществления крупных общественно значимых проектов.

Одним из последних новшеств в области предотвращения мошенничества и коррупции является оценка коррупционной уязвимости. Подобно оценке воздействия на окружающую среду, она может проводиться перед началом реализации масштабных проектов, связанных с госзакупками. Оценка коррупционной уязвимости позволяет на основе аналитических данных определить вероятность возникновения коррупции в запланированном проекте. До того, как приступить к распределению средств, в рамках оценки коррупционной уязвимости проводится анализ ситуации в конкретной стране. Результаты оценки позволяют разработчикам проекта и международным финансовым институтам более эффективно планировать меры по обеспечению целевого расходования государственных средств. Например, если многие государственные служащие или их родственники являются владельцами частных компаний, имеет смысл запустить программу обязательного раскрытия финансовой информации, чтобы чиновники не передавали контракты собственным коммерческим структурам. Если за реализацией проекта следят контролеры, оценка коррупционной уязвимости может дать ценную информацию для составления протоколов мониторинга в конкретных условиях.

Можно выделить следующие элементы оценки коррупционной уязвимости.

• Оценка ситуационных и страновых рисков. Предусматривает оценку ситуации в стране с точки зрения ее коррупционной уязвимости. Являются ли взятки необходимым условием получения контрактов, лицензий и разрешений? Если да, то какие методы и схемы наиболее широко распространены? Часто ли возникают конфликты интересов между государственными служащими и коммерческими предприятиями? В каком состоянии находятся антикоррупционные программы на федеральном, региональном и местном уровне? Способно ли государство выявлять и пресекать коррупцию в высших эшелонах власти?