Падиал, как и надо было ожидать, рассыпался в уверениях преданности; на него действительно можно было теперь вполне полагаться, ибо будучи суеверным, как и все люди его племени, он не способен был пренебречь ужасными наказаниями, которые ждали клятвопреступника.

Для того чтобы это путешествие совершилось без затруднений, брахматма разрешил им взять Тамби, великолепного слона из Джахара-Бауга, и затем отпустил их. Факир и падиал поспешили к самой отдаленной части дворца, которая выходила в сторону необитаемых развалин древнего Биджапура, и, выйдя оттуда незамеченными, направились к дворцу брахматмы.

Путь их проходил мимо хижины падиала, который зашел туда, чтобы торжественно передать свои обязанности сыну, так как должность ночного сторожа считается в туземных городах наследственной. Спустя несколько минут оба входили в пустой дворец верховного вождя общества Духов Вод. Когда затем падиал привел свою жену и водворил ее в новое жилище, Утсара доверил ей от имени Арджуны надзор за дворцом Джахара-Бауг до тех пор, пока обстоятельства не позволят верховному вождю вернуться обратно.

Странная вещь, но в соответствии со старыми традициями Востока самое роскошное жилище может считаться в безопасности от воров до тех пор, пока находится под защитой женщины. Если вы должны отлучиться куда-нибудь, вам достаточно оставить в своем доме женщину с ребенком, чтобы бродяги не тронули его, даже в том случае, если он открыт. Таковы нравы Декана.

После довольно плотного обеда, в котором освобожденные пленники нуждались после своего длительного голодания, Утсара и Дислад-Хамед отправились в загон слона Тамби; к своему удивлению они, нашли там карнака, не оставившего своего поста. В ту ночь, когда англичане арестовали не только брахматму и всех членов Совета Семи, но и всех слуг, они вынуждены были оставить карнака Синнасами ввиду беспокойного поведения слона. Пять минут спустя на спине Тамби поместили хаудах, а затем его подвели к амбарам и кладовым дворца, где нагрузили всякой провизией, чтобы путникам не приходилось останавливаться в дороге.

Они двинулись в путь с наступлением ночи, потому что брахматма приказал им ждать захода солнца, чтобы не обратить на себя внимания. Но, несмотря на эту предосторожность, их заметили. Когда они выехали из развалин Биджапура и направились по старой брахманской дороге, третья часть которой тянется вдоль тенистых берегов Кришны, из развалин вышел скороход-туземец из касты бегунов и бросился по их следам ровным и легким бегом; такой аллюр они могут поддерживать целые месяцы, утомляя самых сильных лошадей; недаром бегунов считают самыми знаменитыми скороходами в мире.

Оправданное подозрение. — Шпион. — Остановка в лесу. — Отдых. — Волшебный куст. — Парализованный страхом. — Призрак. — Кража.

ЧТО ЖЕ СЛУЧИЛОСЬ? КТО МОГ ОТПРАВИТЬ бегуна по следам послов?

Несмотря на все старания Сердара скрыть свой приезд в Индию, повсюду разнесся слух, что он инкогнито высадился на берег и снова сделался душой готовившегося восстания. Кто мог распространить этот слух? Фредерика де Монморена видели только двое-трое из его близких друзей, которые позволили бы скорее четвертовать себя, чем кому-либо открыть эту тайну. Самые тщательные розыски не могли бы указать источник этих слухов. Но есть вещи, которые носятся в воздухе и которые никто не может объяснить. Весьма возможно, что в данном случае сами индусы, у которых мысль о восстании была всегда неразрывно связана с именем их любимого героя, решили, что общее восстание немыслимо без Сердара… Как бы там ни было, но этот слух распространялся с таким упорством, что Кишнайя предупредил своих приверженцев о необходимости иметь этот факт в виду, ибо в одно прекрасное утро они могут проснуться в пламени пожара, которое пожрет их в первую очередь. Предводитель тхугов сообщил также о своих подозрениях сэру Лоуренсу, который согласился с ним, что такими слухами не следует пренебрегать, и предоставил ему со своей стороны полную свободу действий.

Но как открыть убежище знаменитого авантюриста? Было почти достоверно известно, что он скрывался не в Нухурмуре, потому что оттуда он не мог бы отдавать свои приказы. Шпионы главаря душителей, которых последний постоянно держал в Велуре, не замечали никакого особенного движения в горах, — а они не могли бы не заметить частого появления и исчезновения послов, что указывало бы на присутствие Сердара. Не было его также и в Пондишери, ибо во французском городе он не мог оставаться неизвестным даже и в течение двадцати четырех часов. Не мог он скрываться и у раджей Юга, ибо резиденты, от которых ничто не ускользало, официально объявили бы об этом. Даже сам губернатор Бомбея, которому поручено было осторожно навести справки, не нашел ли Сердар приюта у своего зятя полковника Кемпбелла, отвечал, что хорошо всем известные патриотические чувства полковника ставят его выше всяких подозрений и он ручается за то, что последний никогда не приютит у себя бунтовщика.

И действительно, когда губернатор спросил прямо полковника, как он поступит, если когда-нибудь зять его попросит у него приюта, тот отвечал ему:

— Как англичанин я запретил бы ему вход в свой дом; как офицер я знаю свой долг и никому не поручил бы арестовать его.

Фредерик де Монморен второй раз подвергал опасности британское владычество в Индии, а потому полковник Кемпбелл не мог дать другого ответа.

Проследив таким образом все места, где мог быть Сердар и где его не оказалось, Кишнайя пришел к весьма логическому заключению, что в том случае, если Сердар находится в Индии, он может быть только в Биджапуре, где ему легко скрыться благодаря внутреннему расположению дворцов Омра и Джахара-Бауг.

Главарь душителей, несмотря на всю свою хитрость, не смог получить от брахматмы Арджуны точного плана внутреннего устройства обеих резиденций, и в древнем замке Адил-шаха последний из факиров лучше его знал все потайные ходы. При таком положении дел ему ничего не оставалось, как поручить наблюдение за дворцами своим людям, которым он доверял гораздо больше, чем факирам общества Духов Вод.

В день бегства Утсары Кишнайе сообщили, что любимый факир брахматмы вышел около полудня из колодца, где он неизвестно почему прятался, и затем исчез в кустах на дне рва, который окружает дворец, однако следов его нигде не нашли. При этом известии Кишнайя, который боялся, что факир будет содействовать бегству его пленников, отправился немедленно в зал, где находился вход в Колодец Молчания, и пришел туда через несколько минут после того, как Утсара оттуда вышел. Он успокоился, видя плиту нетронутой, но прежде чем уйти, оставил одного из своих слуг, приказав ему немедленно уведомить его, если произойдет что-нибудь особенное.

Факира, как видите, могли застать в самый момент освобождения им падиала: он находился еще в зале, когда шум шагов одного из людей Кишнайи привлек его внимание и заставил броситься в один из потайных ходов. В этой борьбе хитростей и уловок большую роль играл случай, роль которого в делах человеческих ни в коей мере нельзя отвергать. Появись только на лестнице в известный момент кто-либо из людей Кишнайи — и дела приняли бы совсем другой оборот. Утсара был бы захвачен во время своих размышлений и убит на месте при попытке оказать сопротивление. Последствия же были бы таковы: падиал умер бы от голода в мрачной тюрьме, а сэр Джон Лоуренс, вице-король Индии, был бы спасен, в чем вы убедитесь в свое время. В жизни нередко случается, что самые ничтожные события становятся необычайно важными по своим неожиданным результатам.