«Эта проблема не такая уж масштабная, — сказал Соркин. — Подавляющее большинство товариществ продавалось как положено. Нам попалось несколько скверных брокеров, вот и все».

Кляйн с сомнением посмотрел на Соркина. С Кляйном были два инспектора — Мэри Хьюз и Джеймс Бернс, который недавно подключился к расследованию. К моменту этой встречи, весной 1991 года, регулирующие органы Айдахо собрали достаточно информации, чтобы понять: речь идет не о нескольких недобросовестных брокерах. Заверения о надежности товариществ содержались непосредственно в рекламных материалах, рассылаемых из Нью-Йорка. Сотрудники регулирующих органов навели кое-какие справки и обнаружили, что похожие проблемы имели место в ряде подразделений Prudential Securities в соседних штатах.

«Прошу прощения, Ной, но я не верю, что во всем виноваты плохие брокеры, — сказал Кляйн. — Мы видели материалы, которые поступают из Нью-Йорка. Вот где истоки проблемы».

Соркин принялся настойчиво возражать, утверждая, что бóльшая часть товариществ продавалась должным образом.

Кляйн просто покачал головой.

«Хуже того, в ряде случаев брокер, о котором идет речь, давала инвесторам рекомендации о вложении капитала, используя фирменный бланк, где было написано, что она является вице-президентом Prudential-Bache, то есть ответственным лицом. Разумеется, инвесторы верили тому, что она говорит».

«О нет, — сказал Соркин. — Она не является ответственным лицом».

«Ошибаетесь, — сказал Кляйн, доставая копию бланка Луизы Шнайдер. — Вот здесь написано “вице-президент”».

«Но она не является должностным лицом».

Кляйн вздохнул. Он вел прицельный огонь по одной из мошеннических проделок, весьма распространенных не только в Prudential Securities, но и на Уолл-стрит в целом. Рядовым биржевым брокерам часто дают должности с громким названием, чтобы они могли произвести впечатление на клиентов. Когда подобное должностное лицо из крупной брокерской фирмы, действующей в масштабах страны, дает советы, безусловно, инвесторы следуют им более охотно. На Уолл-стрит это считается всего-навсего удачным маркетинговым приемом. Но Кляйн прекрасно понимал, что это еще одна нечестная уловка.

«Простите, возможно, я учился не в лучшей юридической школе, но в те времена, когда я получал образование, вице-президент был ответственным лицом», — сказал Кляйн.

«Нет, это просто звание», — сказал Соркин.

«Ной, это смешно. Звание — не пустой звук. Для людей, которые принимают решение о том, куда вложить свои деньги, оно что-то значит».

Соркин улыбнулся.

«Готов поспорить с вами на самое холодное пиво в Айдахо, что для клиентов нет никакой разницы, является ли она рядовым брокером с лицензией или вице-президентом».

«Я не пью пиво, — сказал Кляйн, — но готов заключить пари. Я с удовольствием выйду на улицу и задам сотне людей вопрос, у кого они предпочли бы купить акции — у вице-президента Prudential-Bache или у рядового брокера с лицензией. И бьюсь об заклад, что гораздо большее впечатление на них произведет тот, кто имеет звание вице-президента, и именно с таким человеком они захотят вести дела».

Теперь улыбался Кляйн.

«Именно поэтому вы и присвоили ей это звание».

Они поговорили еще немного. Соркин спросил, что нужно, чтобы довести расследование до конца. Насколько понимал Кляйн, фирма хотела уладить дело. Он сразу отмел эту идею.

«Теперь мы в состоянии решить все проблемы, — сказал он. — Но нам нужно представлять масштабы случившегося».

Они перешли к обсуждению проблем, которые инспектора Айдахо выявили в подразделении Бойсе. Когда встреча подошла к концу, наступил вечер.

Несколько недель спустя штат Айдахо утвердил программное заявление о новой директиве, принятой по итогам расследования дела о товариществах. Любой сотрудник брокерской фирмы, имеющий звание, предполагающее официальные полномочия, считается ответственным должностным лицом. При желании фирма могла продолжать обманывать клиентов, но теперь она несла ответственность за подобные злоупотребления.

Секретарь сообщила Биллу Кридону, что в приемной его ждет посетитель. Кридон поднялся и направился в приемную. Мысль о предстоящей встрече не радовала его.

Было 9 марта 1991 года, половина третьего пополудни. Несколько месяцев назад Кридону пришлось уволиться из Prudential-Bache, поскольку он отказался вводить своих клиентов в заблуждение по поводу их законного права возбуждать судебные дела и требовать возмещения убытков, нанесенных им фондом ипотечного инвестирования VMS. Теперь он нашел работу в брокерской фирме поменьше. Но Pru-Bache не оставляла его в покое. Стоило кому-то из клиентов подать жалобу, фирма тут же вносила сведения об этом в личное дело Кридона.

Его посетителем оказался Майкл Ликосати, адвокат из Keesal, Young & Logan, калифорнийской юридической фирмы, которая представляла Prudential Securities и специализировалась на арбитражных разбирательствах. Поздоровавшись с Ликосати, Кридон проводил его к себе в кабинет. Это был молодой адвокат, который показался Кридону довольно дружелюбным. Они сели, и адвокат сразу перешел к делу.

Бывший клиент Кридона, Бетти Джин Проссер, подала в арбитражный суд иск против Prudential Securities. Она купила изрядное количество акций фонда VMS, а потом поняла, что ее обманули.

«Но ее действительно обманули, — перебил Кридон. — Она должна получить назад все свои деньги. Как и все остальные мои клиенты».

«Этого не будет, — сказал Ликосати. — Ваши клиенты не смогут вернуть все свои деньги».

«Почему нет? — спросил Кридон. — Они стали жертвами мошенничества».

«Все не так просто, — ответил Ликосати. — Билл, поймите, я тоже обеспокоен данной ситуацией. Если на Prudential будут оказывать слишком сильное давление, она может объявить себя банкротом. Мы должны уладить дело с этими людьми, но мы не хотим ставить Prudential в слишком жесткие условия».

Ликосати объяснил, что Prudential Securities хочет, чтобы Keesal, Young & Logan представляла Кридона в деле Проссер. Это позволит выработать единую линию защиты.

«Это в ваших же интересах, — сказал он. — Если уладим эти дела, представляя вас, мы не станем преследовать вас, требуя денег. Но если мы не будем представлять вас и уладим эти дела сами, у нас будут все основания возбудить против вас судебное дело».

«Хотя я больше на них не работаю, — подумал Кридон, — они продолжают давить на меня».

Кридон отложил ручку.

«Послушайте, лично я не хочу, чтобы меня представляла Keesal. Я намерен раскрыть карты, и мне не нужна защита. Я говорил клиентке, что VMS — это надежные инвестиции. И я дам показания, которые помогут ей вернуть свои деньги».

«Надеюсь, вы этого не сделаете», — сказал Ликосати.

«Паршиво, — подумал Кридон. — Но ты не запугаешь меня, принуждая к сотрудничеству».