Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Драко учили всему, что положено знать мальчику его происхождения. Учили всему, что посчитал правильным его отец. И до некоторых пор Малфой-младший искренне верил, что и сам этого хочет. Но, глядя на Поттера, оставшегося сиротой и принимающего собственные решения, Драко внезапно поймал себя на мысли, что никогда и ничего не решал сам. Не выбирал цвета в своей комнате, не выбирал игрушки, не выбирал друзей… Да и не было у него друзей, были назначенные друзьями мальчишки! Все и всегда за него решали. Даже его будущее уже решил отец, выбрал для него будущую жену, дело, окружение.
«А чего я хочу сам?» — спросил себя как-то Драко. И не нашелся с ответом.
— Что делаешь? — пытаясь отбросить невеселые мысли, спросил Малфой.
— Подарок для девочки, — ответил Гарри, заканчивая выводить линии на пергаменте.
— Для этой… Лавгуд? — уточнил Драко.
О Лавгудах он знал совсем немного, а до того, как с Луной Лавгуд начал переписываться Поттер, и вовсе не выделял из числа остальных чистокровных семей. Но за последние месяцы Гарри так часто писал этой девочке письма, что невольно заинтересовал приятеля, хотя Малфой до сих пор не мог понять, что Поттер нашел в дочери безумного владельца журнала «Придира».
— Для нее, — с улыбкой согласился рейвенкловец. — Так что случилось?
— Мама… Она уедет сразу после Рождества, — сказал Драко и снова вздохнул.
Ему было непривычно обсуждать с кем-то семейные проблемы. Да и не тянуло прежде их обсуждать. Казалось, он не может жаловаться, но теперь вот захотелось. Тем более, Драко знал, что Гарри не посмеется, выслушает и никому после не расскажет.
— Она редко проводит здесь больше нескольких месяцев подряд, предпочитает наш дом в Испании, — прошептал Драко. — И в этом году тоже… Только на несколько дней вернется. А я так соскучился!
Когда Малфой жил дома, то не реагировал так остро на отсутствие матери половину года. Но сейчас мысль о том, что она проведет с ним всего несколько дней после стольких месяцев разлуки, приносила боль и разочарование.
«Я хочу провести каникулы с родителями!» — мысленно воскликнул мальчик, хотя прежде воспринимал как само собой разумеющиеся отъезды матери и вечную занятость отца.
— М? — Поттер поднял на Драко взгляд. — Твоя мама… болеет?
Подобный вопрос от другого человека Малфой воспринял бы в штыки, но в голосе Гарри была бездна сочувствия, и Драко, всегда старавшийся быть сильным, тихо всхлипнул, прежде чем ответить:
— Вот уже несколько лет ее мучает слабость. Магия утекает, как вода. Отец проводит для мамы ритуалы, но это не помогает. Иногда… Она может днями не вставать с постели.
— О… — выдохнул Поттер.
— Они мне ничего не рассказывают, но я же не слепой, — выдохнул Драко со злостью. — Мама! Она из семьи Блэков, а те никогда не выказывали слабости. Хотя где теперь те Блэки? Прадед умер в прошлом году, дедушка Сигнус почти не встает с постели, хотя и не такой уж старый, Кассиопея Блэк — отшельница, ее никто не видел уже лет тридцать, тетка Беллатриса… Мама о ней старается не вспоминать. Тетка Андромеда… Мама пыталась с ней встретиться после смерти бабушки Вальбурги, но та не ответила. Дядя… Дядя Сириус... — Драко осторожно глянул на Гарри, но тот никак не отреагировал. — Блэков совсем не осталось, а ведь была одна из самых сильных и многочисленных семей!
— Мне жаль, — с искренней жалостью произнес Гарри, откладывая свои записи. — Но ты ведь… не виноват, что так вышло. Возможно… это все временно, и скоро твоей маме станет легче.
Драко глянул на приятеля, закусив губу.
— Не уверен, что это так, — некоторое время спустя признался Малфой. — Родители при мне не обсуждают ничего важного, но я как-то подслушал…
Мальчик вновь вздохнул, вспоминая разговор отца и крестного трехлетней давности.
Тогда тоже была зима, крестный смог вырваться из Хогвартса на несколько дней раньше, как и обещал. Драко уже предвкушал, как покажет Северусу собственноручно сваренные зелья. Не то чтобы Малфою-младшему очень нравилось Зельеварение, но это занятие увлекало больше, чем изучение магических законов.
Услышав от своего эльфа, что профессор только-только вошел в дом, Драко стремглав бросился вниз, желая поскорее увидеть крестного. Но на лестнице вспомнил, что отец всегда ругал его за детское поведение, затормозил, перевел дух и отправился дальше уже спокойнее. И именно поэтому стал свидетелем разговору между лордом Малфоем и Северусом Снейпом.
— Я усовершенствовал зелье, — усталым голосом признался крестный, передавая отцу деревянный сундучок, в котором позвякивало что-то стеклянное. — Это восстанавливающее должно помочь.
— Я очень на это надеюсь, — отозвался Малфой-старший, бережно перехватывая ценный груз.
Драко насторожился. Еще никогда голос отца не был столь тих и печален.
— Как она сейчас? — не меньше крестника насторожился Северус Снейп.
— Слабость, — ответил Люциус. — Мы сказали Драко, что Нарси простыла и останется в постели, пока не подействует перечное.
— Он все еще верит, что зелье только детям помогает за одну ночь? — усмехнулся профессор.
— А что еще я должен был сказать сыну? — напряженно спросил лорд Малфой. — Что его мать, не болевшая даже в детстве, с трудом переносит приступы слабости с того самого лета, когда мы… вызвали у нее роды?
— Тише, Люц, — одернул отца крестный. — Мы договорились, что никто и никогда не узнает, что Драко появился на два месяца раньше срока!
— Треклятое пророчество! — выдохнул отец. — Если бы не оно…
— Спокойнее, — одернул крестный.
Драко стоял, как громом пораженный. И после с трудом справился с выражением лица, чтобы не выдать себя.
— И зачем они это сделали? — спросил Гарри, когда Малфой закончил рассказывать.
— Ты что-нибудь знаешь о пророчестве…
— Из-за которого Тот-Кого-Нельзя-Называть устроил охоту на мою семью? — предположил
