21 ноября Вашингтонская конференция приняла так называемые резолюции Рута. В них говорилось о необходимости «уважать суверенитет, независимость, территориальную и административную целостность Китая». Китайская делегация настаивала на конкретных обязательствах, обеспечивавших целостность Китайской республики, однако Япония предпочитала не поднимать вопрос о китайской конституции раньше времени[1174]. Тем не менее эти обязательства значили больше, чем все предыдущие гарантии обеспечения политической и территориальной целостности Китая. Британия, убедив Японию вывести все свои войска с Шаньдунского полуострова, вокруг которого шло столько споров, считала, что пошла на значительную уступку. Япония обещала, что Китай сможет выкупить германский контракт на аренду железной дороги в течение 15 лет. И в этом случае отступление Токио соответствовало стратегическим переменам, которые инициировал Хара и продвижением которых занимался Такахаши.

Годом раньше, летом 1920 года, в политике Токио в отношении Китая возник еще один кризис. Генералы Ву Пей Фу и Сао Кун из группировки Жили во второй раз изгнали с поста премьер-министра военачальника Дуань Цижуя, пользовавшегося покровительством Японии[1175]. В японской армии, дислоцированной в Маньчжурии, слышались голоса авторитетных лиц, требовавших, чтобы Чжан Цзолинь, которому также благоволила Япония, использовал эту возможность для распространения своей власти на северо-восток страны вплоть до Монголии. Однако лояльность Чжана вызывала сомнения, а в Токио все еще не оправились от взрыва антияпонских настроений, последовавшего за акциями протеста по поводу Шаньдуна и Версаля 4 мая 1919 года. После конференции по вопросам стратегии на Востоке, состоявшейся в мае 1921 года, Токио решил пересмотреть свою оборонительную позицию. Япония будет последовательно защищать свои особые интересы на территориях, расположенных к северу от Великой Китайской стены, а значит, не имеющих отношения к Китаю. При этом необходимо умерить притязания военачальника Чжана на руководство всей страной. Япония будет стремиться к поддержанию нейтралитета в своих отношениях с Чжаном и Жили. Взаимовыгодное экономическое сотрудничество будет в гораздо большей степени способствовать тому, чтобы Китай и Япония определили свое место в новом мировом порядке[1176]. Неуемная японская армия в Маньчжурии была взята под усиленный контроль. На переговорах между Японией и Китаем, состоявшихся в ходе Вашингтонской конференции, делегацию Японии возглавлял либерально настроенный посол Киджуро Шидехара, который сумел направить их в мирное русло. Эту линию Шидехара олицетворял на протяжении последующих десяти лет.

Китайцев не устраивали предложения относительно Шань- дуня, прозвучавшие в Вашингтоне[1177]. Перед зданием, в котором проходила конференция, собирались возмущенные демонстранты из числа проживавших в Америке этнических китайцев, которые пытались воспрепятствовать дальнейшему участию в переговорах делегации Китая. Однако со времен Версаля настроения в мире изменились. В 1919 году в Париже позиция Китая вызывала симпатии во всем мире. Тогда в затруднительном положении оказались японцы. Теперь же напористая дипломатия китайских националистов вызывала обеспокоенность мировой общественности. Западные державы не относились к числу друзей Советского Союза, но попытки Китая воспользоваться слабостью России в Восточной Азии они воспринимали с явной тревогой. В октябре 1920 года, за год до Вашингтонской конференции, Веллингтон Ку сообщал из США, что американская пресса трактует аннулирование Китаем прав России как «подготовительный шаг» к отмене всех льгот для иностранцев в Китае. В США бытовало мнение о том, что это был ни более ни менее как разработанный большевиками план «атаки на экономическую и политическую систему капиталистических государств»[1178]. Бейнбридж Колби, последний госсекретарь при президенте Вильсоне, высказал не предвещавшее ничего хорошего мнение, что «Китай, делая вид, что подчинен русским коммунистам, рискует утратить дружеское расположение» мирового сообщества, что «создаст повод для агрессии». Необходимость обеспечения безопасности стратегических активов России, таких как Китайско-Восточная железная дорога, и стала поводом для интервенции западных держав. 11 октября 1920 года дипломатический корпус в Китае направил Пекину ноту коллективного протеста, в которой указывалось на то, что аннуляция прав России не должна считаться прецедентом. Ответ Китая был уклончивым. Окончательный договор с Россией еще не заключен. Китай готов обсудить с дипломатическим корпусом modus vivendi, но конкретные вопросы будут решаться в двустороннем порядке.

Во время Вашингтонской конференции Китай вновь стал препятствием на пути международного урегулирования, но теперь уже не было той готовности закрывать глаза на проблемы во внутренней политике Китая, которая существовала в 1919 году. В начале января 1921 года китайско-японские переговоры в Вашингтоне зашли в тупик, а тем временем патриотически настроенные националисты с Юга и группировка Жили свергли пекинское правительство, созданное Чжан Цзолинем[1179]. В конце апреля возобновились открытые военные действия между основными группировками, которые уже через неделю ожесточенных боев привели к разгрому сил Чжана, что вынудило его отступить от Великой стены в направлении Маньчжурии. Как ехидно заметил один британский дипломат, к моменту начала Вашингтонской конференции пекинское правительство представляло собой немногим более, чем «группу людей, именовавших себя правительством, но которые, в западном понимании, уже давно таковыми не являлись»[1180]. Веллингтон Ку продолжал строить хорошую мину при плохой игре, но «делегация, представлявшая Китай как некую политическую целостность, не хотела и не могла… сказать правду о Китае». Из «ложного чувства лояльности Пекину и стремления сохранить лицо» китайские дипломаты «скрывали истинное положение дел в стране и ее потребности». Китаю не нужна была демонстрация патриотических чувств мандаринов, получивших образование на Западе. Ему требовалось честно признать всю сложность своего положения и обратиться «за поддержкой и защитой», необходимыми для построения способного выполнять свои функции государства[1181]. Все это было прекрасно, но какие цели могла преследовать подобная международная поддержка государственного строительства в Китае? Очевидная цель Вашингтона состояла в том, чтобы положить конец соперничеству великих держав в Восточной Азии. Но это не означало немедленного признания Китая в качестве равного.