человека баксы? Приехал какой-нибудь хрен из командировки, остались доллары и решил их толкнуть. Ну это так, навскидку. Уверен, что в Конторе не дураки сидят и придумали бы, как сделку обыграть так, чтобы Билл поверил в реальность. А тут меня вытягивают. Идиоты, что ли? Нет, не идиоты. Идиотов в таких заведениях не держат, тем более майоров. Тогда что? Тут вариант получается под номером два. Вы, дорогой Евгений Платонович, оказались «под колпаком» у Хомякова. За какие такие подвиги? А хрен его знает. Обычный студент. Ну в боксе успехи вроде бы неплохие. Ну пару-тройку песен сочинил.

Тут я остановился, как громом поражённый. Ох и не хрена себе вы Евгений Платонович «обычный студент»! Как говорили в моё время «стартанули вы, попав в новую жизнь, не по-детски»! Такой вот спурт получился. За год практически стал, во-первых, Мастером спорта СССР и двукратным чемпионом Союза по боксу. А во-вторых, у нас что, «обычные студенты» по два-три косаря в месяц на книжку получают? Ага, щас! И помимо книжки ещё капает. И живут «обычные студенты» в двухэтажных телефонизированных хатах со всеми удобствами. Ну и сочиняют студенты там для стенгазеты что-то или в местную многотиражку. А «обычный студент Покровский» – хрен ли нам, кабанам! – сразу на Центральное телевидение попёр. Красавец! И песни, замечу, не для непростых, а самых что ни на есть правительственных концертов пишет. Талантище, блин, многостаночник!

Опять же, могли насторожиться, что в моих песнях присутствуют разные стили. Если что, заявлю про Эдуарда Артемьева. У того диапазон от попсы до серьезной классики. А я чем хуже?

Ещё и в институте выбился в отличники, ни хрена толком этот институт не посещая.

Мало того, доклад для научного кружка оказался столь глубокомысленным и интересным, что с подачи Борисова оказался напечатан в журнале «Известия Академии наук СССР. Техническая кибернетика». В немного сокращённом виде, но на пять страниц вышло, Аккурат между статьёй академика Глушкова, посвящённой ОГАС, и статьёй доктора технических наук Анатолия Китова «Программирование экономических и управленческих задач».

О чём ты там трепался с преподом, когда типа сессию сдавал? О перспективах развития электроники? Да так убедительно, что у профессора челюсть отвалилась. Тебя кто за язык тянул? В образ вошел? И после этого ты спрашиваешь, что это было? А была это скорее всего, дорогой мой Женя, этакая проверочка типа теста. Как себя господин Покровский поведет в нестандартной ситуации. Ну и вы, господин Покровский, в очередной раз жизнерадостно лажанулись. Не так уж откровенно, конечно, но опять же абсолютно нестандартно. Значит, товарищ Хомяков себе в мозгу очередную зарубку сделал. И ещё у него ко мне один вопросик появился, наверное.

Да, блин, ситуёвина получается веселая… Ладно, будем считать, что на вопрос «кто виноват?» мы ответили. Теперь не менее интересный вопрос – а что нам, собственно, делать дальше? Идти к Хомякову и «под большой стакан» признаваться в попаданчестве? Угу, разбежался! Это не уровень Хомякова, и даже не Хлесткова, наверное. Тогда что? Думается мне, что вот так резко что-то менять в своей жизни всё же не стоит. Майор не дурак и сразу почувствует, что вы, Женя, начали о чём-то догадываться. Поэтому продолжаем себя вести как ни в чем ни бывало. А вот как пройдёт песня «Малая Земля» и дорогой наш Леонид Ильич обратит – а он обратит стопудово – внимание на мою скромную персону, вот тогда и будем думать, что делать дальше. Во всяком случае, записи мои пусть пока себе спокойно полежат. Хотя думать, что делать дальше, наверное, стоит заранее. И чтобы, если судьба сведёт меня с дорогим нашим Леонидом Ильичом, экспромт получился заранее подготовленным. Ну а теперь домой. А то жрать хочется до жути.

Первые дни я ходил сам не свой, мне казалось, что все оборачиваются и смотрят мне в спину, многозначительно ухмыляясь. Неприятное ощущение врагу не пожелаешь. Полина, естественно, заметила, достала меня вопросами, что со мной случилось? Женщины – они всё видят. Я отговаривался, что никак после той истории, когда меня милиция до кучи после драки загребла, не отойду. Она пожимала плечами:

– Уж на улице подраться, насколько я тебя знаю, ты всегда был горазд. Неужто кутузка так на тебя подействовала? Плюнь и забудь! Лучше сочинил бы песню, что ли, у тебя это неплохо получается.

Да уж, сочинитель из меня тот ещё… Хотя, думаю, практически любой на моём месте не удержался бы от возможности позаимствовать ещё непридуманные вещи. Это ж какой соблазн. Что ни говори, а слаб человек, ой как слаб… Эта аксиома подтверждается с древних времён, и только крепкие духом могут удержаться от разного рода соблазнов. А я, выходит, не так уж и крепок.

Но раз уж начал из себя изображать крутого композитора, то чего ж теперь в позу вставать… И сел думать, чем могу порадовать любимую и её коллектив под неказистым названием «Свердловчанка». На следующий день наиграл ей на гитаре мелодию, в моём прежнем мире известную, как песня Барбары Стрейзанд «Woman in love». Ту самую, к которой в том же 1980-м году ВИА «Здравствуй, песня!» написали русскоязычный текст. Не мудрствуя лукаво, я назвал её «Влюблённая женщина».

Оригинал мне больше нравился, что, наверное, естественно, но и его, и переведённый текст я помнил только частично. Русскоязычный в виде первого куплета и припева, что мне сейчас весьма пригодилось. Поэт я, правда, не ахти какой, но недостающие куплеты вроде бы получились, как говорят урки, с которыми я только недавно виделся, в масть.

Когда песня была окончательно готова, я отдал её Полине, предложив аранжировку сделать её музыкантам. А ноты и текст в этот же день отнёс Нечипоренко, тот обещал всё зарегистрировать в ВУОАП и заодно выдал мне очередную рапортичку о моих доходах на музыкальной ниве. Неплохо, неплохо… За последние полтора месяца «грязными» набежало почти пять тысяч. О потраченных на бытовые агрегаты для дома деньгах я уже забыл, можно идти снимать очередные поступления, большую часть по традиции переводя на срочный вклад.

А вот кстати, хороший приёмник не помешал бы. Хочется иногда послушать западные радиостанции, и не только музыку, в отличие от большинства сверстников. Несмотря на «глушилки», радиолюбителям всё же удавалось ловить «вражескими голоса». Найти искомое получилось в комиссионном, где меня уже знали. А за коробку конфет женщина-продавец вынесла из подсобки приёмник «ВЭФ-204» – тот же «ВЭФ-201», только экспортный вариант, это я ещё с прошлой жизни помнил. Тут же проверили, на КВ-волнах в том