Проныра что-то пробулькал.

– На человеческом языке, – велел Магнат. – Я хочу, чтоб эти двое понимали, о чем ты со мной говоришь.

– Да, господин. Я только сказал, что мы так или иначе дознаемся о поступках этих двоих человеков. В конце концов, у меня ведь есть их прислужники. Их можно допросить.

Восьмерка равнодушно махнула лапами:

– Каким бы способом вы ни сбежали, положение ваше от этого лишь усугубилось. А своего вы так и не добились.

– Мы бы уже погибли, если б не сбежали, – возразил Джефри.

– Чушь! – ответил Проныра. – Единственной целью моего господина Магната было показать тебе, Равна, что лучшим выбором станет сотрудничество с ним.

Равна поняла, что тут все просто пропитано смертью и интригами, и коснулась руки Джефри. «Придержи-ка свой буйный темперамент, Ольсндот». Секунду помедлив, молодой человек опустился на скамью: вроде бы он понял невысказанную мысль.

Она посмотрела вверх, Магнату в морды:

– Вы сказали, что своего мы не добились. Чего же рассчитываете добиться от нас вы?

– От родича Йоханны – ничего. – Магнат впился когтями в троны, но, казалось, не заметил этого. – А от тебя… Я хотел бы убедить тебя прежде всего в том, что сопротивление моим и… – Он покосился на Проныру. – Как бишь там зовут твою марионетку?

– Невил Сторхерт, господин.

– Да. Так вот, сопротивление моим и Невила планам самоубийственно. Вам с Древорезчицей придется так или иначе принять предложенный мною альянс. Но я вижу, что ты о нем еще и не догадывалась, так ведь?

Равна изобразила усмешку:

– Как вы справедливо заметили, мы несколько выпали из колеи общественной жизни. Да и что бы значила моя оппозиция?

– Ты все еще располагаешь поддержкой множества двуногих. У тебя есть технические знания, которые помогут нам научиться управлять машинерией двуногих. И тебя, вероятно, послушает Древорезчица.

«Так. Значит, Древорезчица еще на троне, а Невила приперли к стенке. Он так отчаялся, что готов наконец показать всем своих иностранных союзничков». Равна постаралась выпрямиться на скамье, как если бы у нее оставалась какая-то реальная власть над этим миром.

– Не стремлюсь вас оскорбить, господин, но чем вы можете склонить меня на свою сторону?

Магнат в явном замешательстве переглянулся со своими элементами:

– Ты что, не выглядывала из окон, пока вы сюда летели?

– Да. Мы видели сотни километров хаоса, а в их сердце – эта Резервация, которую вы возвели. Чем вы для этого воспользовались? Каким-то непонятным нам тайным оружием?

– Вероятно, я и есть это тайное оружие. – Голос шел с другой стороны палаты, от стаи тропических в арлекинских плащах. – Или, выражаясь корректнее, я должен бы сказать, что я представляю тайное оружие. Я – Дар Хора.

– Дар Божий? – переспросила Равна. – Мы гнались за другим таким на севере.

– Вы убили другого такого на севере, – сказал Магнат.

Джефри от гнева едва мог усидеть на скамье. «Правда и ложь, как их расплести?»

Местная версия Дара Божьего сурово глядела на них.

– Не утруждайте себя отрицанием убийства, – ровным голосом сказал арлекин. – Некоторые элементы того Дара Божьего спаслись бегством. Их было достаточно, чтобы мы узнали, как часть его отправилась назад, в надежде решить дело переговорами. Мы знаем, что случилось дальше. – Он махнул лапами. – Но это не слишком нас занимает. Мы, Дары, приходим и уходим, как появляются и исчезают груды еды на рыночных площадях. Всего-то и разница, что мы встречаемся реже и обладаем глобальной значимостью. – Стая слезла со своих мест и рассредоточилась вокруг остальных, чтобы лучше видеть людей. Охранникам пришлось потесниться.

Тропический Дар приближался с уверенностью стаи, знакомой с человеком – или же лишенной страха утратить разум, сблизившись с подобными себе. Во всяком случае, агрессивным, как Магнат или Проныра, он не был.

– Наше тайное оружие вокруг вас. Это Хор.

Существо указало лапами через высокие окна в сторону горной гряды пирамид.

– И ваш бог говорит через тебя? – спросил Джефри с едва заметным сарказмом.

Дар Божий вздернул морду:

– Нет. Или не напрямую. Но все, что здесь произойдет, станет известно Хору нынче же вечером. – Стая снова указала на пирамиды. – Вы ведь видите собравшихся там?

Равна прищурилась, всматриваясь в колоссальные сооружения через грубо сработанное плоское стекло. Солнечный свет лился почти вертикально, Великая Пирамида сияла золотом.

Голос Джефри выразил изумление:

– Тени, Равна… я думаю, там толпы Когтей! – Особи были отсюда различимы как точки на ближней пирамиде второго порядка. На Великой же Пирамиде таких точек были тысячи, они закрывали собой огромные пласты золотой облицовки. И они взбирались по граням все выше. Даже в самых удивительных рассказах Странника про Хор ничего подобного не фигурировало.

– Вас это впечатлило? – спросил Магнат. – Меня впечатлило. А этого не так просто добиться.

Равна с трудом отвернулась.

– Да, – сказала она. – Но почему вы считаете это тайным оружием? Я знаю, что Тропический Хор существует по крайней мере так же долго, как северные цивилизации, и все это время он представлял собой не более чем барьер, препятствующий сообщению севера и юга по суше. Хор просто не может быть умнее слитной стаи или человека.

Не так глубоко Внизу в Медленной Зоне. В Запределье коллективные разумы попадались, но устремления их, как правило, ограничивались тупым гедонизмом. Чтобы достичь большего, следовало вскарабкаться к Трансценденции, а там групповые разумы были всего лишь одним из бесчисленных способов обрести подлинную Силу.

– Ха-ха! – сказал Магнат высоким голоском дразнящего ребенка. – Слышишь, Хор? Они подвергают сомнению вашу божественную природу.

Дар Божий развалился на ковре вокруг людей и рассмеялся:

– Но вы, Магнат, тоже подвергаете сомнению божественность Хора.

Стая оправила на себе арлекинские плащики. Шелудивая ее шкура во многих местах пестрела проплешинами в шерсти, хотя они в целом сочетались с одеянием оборванца-заморыша. Равна задумалась, какой дискомфорт испытывает это существо в кондиционированном помещении. Дар Божий продолжал застенчиво:

– На самом-то деле все, что я помню из своего пребывания в Хоре, так это чувство неизъяснимого блаженства. Жалко мне вас, северян, которым оно недоступно. И еще больше жалко людей, которые бессильны к нему причаститься, даже если бы пожелали того. Но вы и они слишком зациклены на совершенных людьми убийствах. Элемент потерян здесь, стая там – нам-то что? – Он помолчал. – Подозреваю, что Равна Бергсндот по существу права. В целом Хор не умнее обычной слитной стаи. Существуют, однако, места и моменты, где интеллект его почти приближается к этому пределу, их миллионы и миллионы каждый день. Временами Хор исторгает из себя Дары – таких, как я. Они существуют дольше. Это самопожертвование, ибо чем дольше я остаюсь с вами, тем сильнее замыкаюсь в себе и теряю связь с коллективом. Так что да, Хор как целое наверняка не обладает интеллектом в вашем понимании этого слова, но способ познания реальности, избранный нами, счастливей вашего чахлого прозябания. – Дар Божий опять замолк, глядя большинством элементов наружу, на Пирамиду. Неплохая имитация задумчивого томления духа. Внезапно стая нарушила молчание: – Мне только что пришло на ум, что люди способны удовлетворить свой интерес к Хору способом, какой всем слитным стаям вовек останется недоступен.