– В общем-то, вы, люди, нам не нужны, – любил нравоучительно говаривать Магнат.

Тимор опер бинокль на раму и всмотрелся вдаль. Сперва его взору предстал орошенный дождем камень. Никаких следов странного первого пассажира. А, вот другая часть корабля. Главный люк скрывала из виду скругленная часть корпуса, но у двери наружу стояла караульная стая. Вид у стаи был такой, словно происходящее у люка ее очень занимало. Тимор смотрел еще секунду, стараясь не дышать, чтобы руки не дрожали. Стая с ружьями ссыпалась по трапу, держа стволы опущенными к земле, но непрерывно озираясь по сторонам. Она напоминала Стрелка по Тарелочкам, который обычно охранял Тимора.

И вот появился человек. Высокий, молодой. Под таким углом зрения трудно… да это же Джефри Ольсндот! Разве он не из подхалимов Невила?

Мысль тут же вылетела у Тимора из головы: за первым человеком вышел второй.

Равна!

Тимор перегнулся через подоконник, чуть не свалился вниз и на миг потерял ее из виду. Когда он снова навел бинокль, Равна уже спустилась по трапу. Казалось, что она опирается на Джефри. Увидеть ее здесь – какое счастье… или беда? Тимор знал бы точно, если бы видел, куда ее ведут. Тарелочник сопровождал Равну и Джефри в маленький транспортный фургон. Там уже сидел синглет.

Минутой позже извозчик тронулся с места, за ним побежал Тарелочник. Они едут сюда, во дворец Магната! Фургон исчез из виду, въехав под башню. Еще несколько секунд Тимор наблюдал за аэролетами, но, кроме стай экипажа и техников аэродрома, больше никого не заметил.

Тимор спрыгнул с подоконника и пристегнул бинокль к щиколотке. Может, удастся что-то подсмотреть и дальше, но спокойно усидеть он был просто не в состоянии. Надо сказать Гери. И подумать, как теперь вести себя с Магнатом. Тимор научился предсказывать реакцию Магната на технические разработки, которые мальчик ему предлагал, хотя и сам не всегда понимал, почему тот реагирует именно так. Поначалу Тимор пытался объяснить Магнату, почему стае целесообразно заключить с Равной союз. Магнат отнесся к его увещеваниям с прохладцей, но Тимор был уверен, что Магнат, во всяком случае, не поступит с ней так, как того хотел бы Проныра.

Почти уверен.

Его обуяла жажда действий. План можно составить и на бегу. Он вскочил и, спрятав бинокль в отделанный бархатом ящичек, вышел из камеры. Гери томилась сразу над ним. Подниматься по лестнице было больно, хотя ступени в домах Когтей Тимору давались легче человеческих. Одно время Тимор думал было пожаловаться, но потом решил, что переделать лестницу так, чтобы у него не болели ноги, все равно никто не возьмется. Если Магнат когда-нибудь начнет воспринимать Тимора как ценного советника, он просто прикажет переселить его из башни.

Крохотный лестничный колодец дышал холодом, на стенах и ступенях конденсировалась влага. Двери на верхнем этаже были металлические, с каучуковой уплотнительной вставкой. Он осторожно постучал в них, потом рискнул открыть:

– Гери, привет. Это я, Тимор.

На самом-то деле никто иной в эту дверь и не вошел бы.

– Могу я войти?

Ответа не последовало, но Гери вообще редко отвечала, только в самые хорошие дни. Тимор переступил порог и оказался в стылом полумраке. По стандартам Домена в камере было тепло, но все же градусов на десять холоднее, чем снаружи. В отличие от лестничного колодца, воздух в камере был сравнительно сухой. Сам Тимор провел в этой камере несколько десятидневок, но отсутствие окон и постоянная необходимость перемещаться между теплым и холодным помещениями чуть его не доконали. Гери тоже на это жаловалась, когда чувствовала себя в силах выбраться из камеры.

– Гери?

Тени сместились, поднялась чья-то морда.

– Она здесь. Она сказала – никого не принимать.

Это была Тюремщица, не слишком умная четверка, но самношк она немного понимала.

– Привет, Тюремщица. – И он постарался просвистеть-протявкать имя стаи.

Как обычно, Тюремщица покачала головами в усмешке, но была ли она удивлена или довольна его произношением, Тимор не мог судить. Стая сбилась в кучу по одну сторону койки: Гери боялась, когда Тюремщица окружала ее отовсюду. Тимор сел с другой стороны. Гери нерешительно пошевелилась под одеялами, отодвигаясь. Она старалась не смотреть ни на Тимора, ни на Тюремщицу. Наверное, у нее плохой день – в такие дни ее не удавалось даже коснуться, не то что обнять.

«Черт побери, но надо же кому-то сообщить». Тимор положил руку на краешек одеяла, в которое куталась пятилетняя девочка. Гери на много лет младше Тимора, но он был лишь чуть выше ее ростом. Когда-то Гери совершенно ясно понимала, что Тимор на самом деле почти взрослый, просто коротышка. Теперь она часто путала его со своими друзьями-одноклассниками по Академии. С тех пор как девочка пообщалась с Пронырой, ее многое ставило в тупик, а кое о чем она вообще отказывалась думать.

– Гери, у меня очень хорошие новости. Здесь Равна! Я сам ее видел!

Фиалковые глаза девочки уставились на Тимора. Тень эмоции пробежала по ее маленькому темному лицу. Тимор для простоты решил радоваться любому выражению лица Гери, не связанному со страхом.

Секунду девочка обдумывала услышанное.

– Что она сказала?

Гм. Какой умный и отрезвляющий вопрос. Гери это умела – он помнил ее четырехлетней малышкой по Домену. Там она все время задавала такие вопросы!

– Я с ней еще не встречался. Я пойду к Магнату. Прямо сейчас. Может, я смогу что-то для нее сделать.

Опять пауза, но Гери не отвела взгляда.

– А мне с тобой можно? А Эдви можно? Мы тоже можем что-то сделать.

Она по-своему любила Магната, но впервые выразила желание его посетить. К сожалению, Эдви почти наверняка мертв.

– В другой раз, Гери. Мне нужно туда уже сейчас. Но я скажу ему, что ты хочешь увидеться с Равной.

Интерес девочки улетучился, но спустя долгое мгновение Гери проронила:

– Да.

Лестница не доходила до подножия башни, а оканчивалась выходом на небольшую веранду примерно на середине высоты. Когда Тимор приходил туда, тропический воздух облекал его так плотно, что передвигаться было все равно как плыть в бассейне, полном очень теплой воды.

Спуститься с башни, а равно и подняться на нее, можно было лишь через эту веранду и только убедив пропустить себя стаи охраны с ружьями. Одна такая стая стояла прямо в дверях, апатичным, одурелым от жары взглядом созерцая человека. Тимор помахал стражнику и прохромал несколько метров по окружности башни к лифтовой шахте, которую охраняла другая стая. Этим утром дежурил Снайпер.

– Снайпи, приветик. Мне надо вниз. Увидеться с Магнатом.

Снайпи повертел мордами, в его позе чувствовалось недовольство. Он посвистел и потявкал что-то стае у двери. Стаи охраны очень не любили оставлять у выхода только одного часового. Кроме того, насчет Тимора имелось недвусмысленное распоряжение Магната – не отпускать мальчишку на прогулки вокруг башни одного. Помявшись, Снайпи сдался. Четверо элементов Снайпера поднялись на лапы, один отодвинул решетку лифта, двое других взяли Тимора за воротник рубахи и брюки, чтобы он ненароком не свалился в бездну между платформой и клетью. Стаи полагали, что беспрестанный тремор Тимора представляет для его жизни нешуточную угрозу. Тимор знал, что они ошибаются. Он упал всего однажды, и то на лестнице.