Несмотря на интенсивные усилия НКО по созданию и производству сборных и понтонных мостов, ему на протяжении всей войны так и не удалось обеспечить Красную Армию моторизованной техникой для быстрого форсирования рек в боевой обстановке. Вместо этого советским войскам пи штурмовом форсировании водных преград приходилось использовать множество лодок и мелких речных судов.

Кроме описанных выше технических средств, НКО организовал производство других видов специального снаряжения, включая маскировочные сети, искусственные материалы для маскировки местности, бутафорские макеты танков, артиллерии и другого тяжелого вооружения, а также иные средства, позволяющие отвлечь внимание противника от своих намерений. Такие средства в большом количестве состояли на вооружении рот маскировки,[743]которые НКО придавал действующим фронтам Красной Армии при наличии конкретной оперативной необходимости.

Оборудование связи

В первый год войны Красная Армия столкнулась с острой нехваткой надежных средств связи, особенно радиостанций. Хотя накануне войны было разработано и испытано несколько новых моделей раций и других видов средств связи, советская промышленность не сумела произвести их в достаточных количествах для удовлетворения тактических и оперативных потребностей Красной Армии. Поэтому в самый критический момент проводимой немцами операции «Барбаросса» у советских войск отсутствовали адекватные средства связи любого вида — особенно мобильные, необходимые для эффективного управления войсками в ходе маневренных военных действий.

Проблемы со связью на более высоком уровне НКО попытался разрешить, разработав и запустив в производство в 1942 году радио-телетайп модели «Алмаз», а в 1944 году — радио-телетайп «Карбид». Однако и та, и другая модель были слишком громоздкими, поэтому они мало подходили для использования в быстро меняющейся боевой обстановке мобильной войны.

На стратегическом и оперативном уровне Ставка и Генштаб в 1941 году и в начале 1942 года использовали для связи с действующими фронтами и армиями радиостанции модели PAT, эффективная дальность которых достигала 2000 километров. Армии для связи с подчиненными им корпусами, дивизиями и бригадами применяли станции типов РАФ и РСБ, эффективная дальность которых достигала соответственно 600 и 60 километров.

За лето и осень 1942 года, а также в начале 1943 года НКО удалось несколько улучшить стратегическую и оперативную радиосвязь, используя для связи между Ставкой и действующими фронтами более надежные телетайпные аппараты «Бодо», а на уровне фронтов и армий — радиостанции средней мощности РАФ-КВ и маломощные радиостанции «Север». На армейском уровне применялись телеграфные аппараты СТ-35, на корпусном и дивизионном уровне — радиостанции 13РП и 13Р.[744]

На протяжении 1943 года НКО смог наладить поступление в войска все большего количества раций более современных моделей. Например, советская промышленность произвела за 1943 год 192 рации PAT, 188 раций РБ и 320 телетайпов «Бодо», а также на 130 процентов увеличила производство полевых телефонов.

В начале войны дивизии Красной Армии использовали для тактической связи портативные рации РБ и 6ПК, эффективная дальность действия которых достигала 10 километров, хотя их тоже не хватало. Наиболее надежными тактическими радиостанциями Красной Армии были портативные рации РБМ, которые появились в 1942 году и вскоре стали стандартными тактическими радиостанциями в Красной Армии. Такие радиостанции использовались в качестве личных средств связи большинством командиров дивизий и корпусов и армий, они обладали эффективной дальностью действия до 30 километров.[745]

Кроме того, в конце 1943 года появились и другие модели тактических станций, в том числе прототипы новых раций А-2, спроектированных для использования в стрелковых батальонах и артиллерийских дивизионах, а также многочисленные радиостанции 12РТ. Последние устанавливались на танках и обладали дальностью действия от 5 до 20 километров на стоянке и от 3 до 14 километров на марше.[746]

Появление этих новых систем связи позволило увеличить количество радиосредств фронтов и армий втрое, а на тактическом уровне — вдвое. Теперь командиры всех уровней могли эшелонировать свои радиосети на значительно большую глубину, чем в 1942 году. В результате к концу 1943 года адекватной радиосвязью были оснащены практически все танковые армии, танковые и механизированные корпуса Красной Армии, а также основные части РВГК.[747]

В отношении надземной кабельной и проводной связи Красная Армия после начала войны полагалась в основном на телефонные аппараты с магнето модели ТАИ-43 и полевые коммутаторы моделей ПК-30 и ПК-10. Конечно, в постоянно меняющейся боевой обстановке эти средства связи обладали очень ограниченной эффективностью. Только после того, как фронт в конце 1942 года несколько стабилизировался, штабы и войсковые соединения смогли уверенно полагаться на проводную связь — но лишь до тех пор, пока Красная Армия не начала быстрое наступление.

К концу 1943 года практически все штабы Красной Армии и подчиненные им действующие войска были связаны между собой надежной радио- и проводной связью. Позднее в ходе войны эта связь дотянулась до всех тактических частей и даже индивидуальных боевых машин — таких, как танки.

В дополнение к радиосвязи и проводной связи Красная Армия применяла курьеров — пеших и лыжных, а также специальные курьерские соединения, офицеров связи, связных собак, легкие самолеты По-2 и У-2,[748]машины, мотоциклы и бронеавтомобили БА-10 и БА-64. Каждое из этих средств связи обладало своими возможностями и особенностями, поэтому в разных условиях и на каждом командном уровне частота их применения могла быть совершенно разной.

Химическое и огнеметное вооружение

Всегда с подозрением относясь к намерениям немцев, Красная Армия была достаточно подготовлена к ведению химической войны, как оборонительной, так и наступательной. Для обороны были подготовлены силы и оборудование, способные защитить свои войска от химических атак немцев и проводить обеззараживание личного состава и техники после таких атак, для наступления — различное химическое, огнеметное и дымовое вооружение.