— Один, — крик сорвался с ее губ, когда она вскочила на ноги, и скользя по снегу, бросилась вперед. Она знала, что это был именно он. Ведь он обещал, что вернется к ней.

— Стой! — позади нее раздался истошный крик Ингрид, — Я никогда не позволю тебе спасти его. Он умрет прямо там, куда отправил Гаррика.

Но, у Евы не было времени раздумывать или дожидаться хоть кого-то, кто может прийти на помощь. Не обращая внимание на Ингрид, она легла на лед, молясь только о том, чтобы он, хотя бы ненадолго, но смог выдержать вес ее тела.

Ингрид не собиралась отступать. Забыв обо всем, пребывая во власти ненависти, она упала на лед, следом за Евой. Пусть будет так. Лучше они умрут здесь все вместе, чем она позволит девчонке и Одину выжить.

— Тебе никогда не добраться до него, — прорычала она. Схватив Еву за лодыжку, она потянула ее к себе, оттягивая от того места, где они в последний раз видели Одина.

— Отпусти меня, — закричала Ева, дернув ногой. Крик боли, раздавшийся вслед за этим, показал ей, что удар достиг цели. Не оборачиваясь, она ползла вперед, пока наконец не добралась до Одина. К ее счастью, она находилась не слишком далеко от того места, где тот скрылся под водой, и стоило ей только опустить руку, как он тут же схватился за нее. — Один, — прошептала она, сжимая его пальцы, чтобы он почувствовал ее прикосновение.

— Ева, — изумленно прошептал Один, невольно трясясь от холода. — Глупая девчонка, — прорычал он. — Если вы беремся отсюда, сам прикую тебя к кровати.

Не обращая внимание на эти слова, Ева тащила его к себе, хрипло дыша от напряжения. Что бы не случилось, она спасет его, и никогда не отпустит. Никогда.

Она уже практически вытащила его, когда резкая боль пронзила ее плечо. Вскрикнув, Ева едва не разжала руки, но сдержалась, понимая, что, если сделает это, Один вновь окажется в воде. Собрав последний силы, она сделала последний рывок, помогая ему выбраться.

Тяжело дыша, она схватилась за его рубашку, пряча лицо у него на груди. Ей просто не обходимо было отдохнуть. Голова невыносимо кружилась, а рана на плече просто разрывалась от боли.

Но, Один не думал останавливаться. Зная, какая опасность грозит им на льду, теперь, он уже сам тащил ее к берегу. Обо всем остальном он подумает потом.

— Один, — закричал Джеймс. Задыхаясь, он подбежал берегу, и опустившись на колени, протянул руки, готовый принять Еву. Он не мог поверить, что она совершила такую глупость, бросившись к озеру. Но, вместе с этим, он с облегчением понял, что, если бы не она, Один никогда не смог бы спастись.

— Возьми ее, черт бы тебя побрал, — прорычал Один, подтягивая Еву вверх, чтобы Джеймс мог вытянуть ее.

Не обращая внимание на угрозу в его голосе, Джеймс принял Еву и торопливо перенес ее на берег. Один взобрался следом.

— Там Ингрид, — закричал Джеймс, указывая куда-то за спину Одина.

Торопливо перевернувшись, Один посмотрел на озеро, туда откуда только что спася, только благодаря Еве.

— Мы не можем оставить ее там, — прорычал Один. Пусть она и предала их, но просто смотреть на гибель женщины он не мог.

— Не двигайся, — что есть сил закричал он, но похоже Ингрид не собиралась слышать его. Встав на ноги, она медленно побрела к берегу, но лед, и без того слишком хрупкий, треснул окончательно. Издав громкий крик, женщина провалилась под воду.

Один бросился вперед, но Джеймс схватил его за руку, останавливая.

— В этом нет смысла, — прошептал он, указывая на озеро. Ингрид так больше и не появилась. — Она утонула.

Тяжело дыша, Один зажмурился. Страх, невиданной силы, охватил его. Дрожа, он пополз к Еве.

— Ева, — прошептал он, но она почему-то не отвечала ему.

Нахмурившись, он притянул ее к себе, и тут же понял, что ее глаза закрыты, а лицо белее снега, на котором она лежала. Волна ужаса накрыла его с головой. Под его рукой расплывалось что-то теплое, и вытянув ладонь, Один понял, что она обагрена кровью. Кровью Евы. В ее плечо, слишком глубоко для поверхностной раны, был вонзен кинжал. Кинжал Грэга.

Прижав Еву к себе, Один запрокинул голову и закричал от боли.

Когда-то, Один наивно полагал, что жизнь Евы в его руках и лишь он вправе распоряжаться ею. Но только увидев ее кровь, понял, как сильно ошибался. Силы покидали ее, капля за каплей, и он ничего не мог с этим поделать. Он, воин, от рук которого погибали его враги, не мог помочь своей женщине.

Он не помнил, как донес Еву до замка. Все, что сохранилось в его памяти, это ее бледное, бескровное лицо. Ее безжизненное тело все еще стояло перед его глазами.

Зарычав от собственного бессилия, он прислонился к стене и устало сполз вниз, не в силах стоять на своих ногах. Он не мог поверить, что Селия и Лира посмели прогнать его из комнаты. Черт бы их побрал. Сейчас, все что он хотел, так это находиться рядом с ней, с ее кроватью. Там, где ему и положено было быть. Он обещал, что никогда не оставит ее.

— Проклятье, — прорычал он, вскакивая на ноги. Он не будет сидеть здесь, ожидая пока его позовут. Если понадобится, он разгонит от нее всех этих склочных женщин.

— Как она? — тихий голос Джеймса остановил его, уже тогда, когда он собирался открыть дверь в комнату.

Резко повернувшись, он посмотрел на друга, но тот отвернулся от него.

— Почему ты позволил ей сделать это? — Один бросился к нему и схватил за рубашку, притягивая к себе. — Я просил тебя забрать ее. Просил увезти оттуда. Ты должен был позаботиться о ней, — яростно прорычал он.

— Ты думаешь, я не думают об этом? Почему позволил ей пойти за тобой? — обессиленно прорычал Джеймс, даже не пытаясь вырывать от него. — Ева обманула меня, забрала лошадь и бросилась к тебе. Я должен был поймать ее, но не сумел. — он покачал головой, не зная, что еще сказать. Вина разъедала его изнутри, и он молил только об одном. Чтобы Ева пришла в себя.

С тоской во взгляде он посмотрел на дверь. Куда угодно, только не на Одина.

— Ты должен был удержать ее, — прорычал Одина, грубо встряхивая его, — Она должна была жить, а не страдать.

Дверь открылась, и в коридор вышла бледная, как полотно Лира. Устало привалившись к стене, она потерла слезящиеся глаза. Джеймс вырывался от Одина, и бросился к ней, чтобы поддержать. Он видел, какой обессиленной она выглядела.

— Нам придется прижечь рану. Кровь не останавливается, — прошептала она. Не выдержав, она заплакала и прижалась к Джеймсу.

Один не стал ее дослушивать. Оттолкнув их с пути, он ворвался в комнату и подошел к кровати. Как и Коллум до этого, Ева лежала на боку, бледная и такая хрупкая. Рана на плече выглядела слишком ужасающей.

— Тебе придется держать ее, — прошептала Селия, продолжая перемалывать в тарелке лекарство, которое готовила для Евы, — Ты готов?