— Доктор, — спросил Джордан, — Питер обращался за помощью?

— Да, но даже если за него заступались, это имело обратный эффект. Однажды, например, когда один мальчик сильно его толкнул, Питер дал ему сдачи. Это увидел учитель, который привел обоих мальчиков в кабинет директора для наказания. С точки зрения Питера, это была самозащита, но тем не менее, его тоже наказали. — Кинг облокотился на стойку. — Более недавние воспоминания связаны со смертью брата и неспособностью Питера быть таким же хорошим учеником и сыном, каким был его брат.

— Питер рассказывал о своих родителях?

— Да. Питер любил своих родителей, но не чувствовал, что может рассчитывать на их защиту.

— Защиту от чего?

От неприятностей в школе, от мыслей о самоубийстве. Джордан повернулся к присяжным.

— Исходя из ваших бесед с Питером и результатов обследований доктора Гертца, можете ли вы диагностировать с точки зрения медицинской психиатрии состояние Питера шестого марта 2007 года?

— Да, у Питера было посттравматическое стрессовое расстройство.

— Объясните, пожалуйста, что это значит.

Кинг кивнул.

— Это расстройство психики, которое случается после ситуации, в которой человека либо унизили, либо подвергли насилию. Например, все мы слышали о солдатах, которые, вернувшись с войны, не могут приспособиться к окружающему миру из-за посттравматического стрессового расстройства. Люди, страдающие ПТСР, часто переживают эти события в кошмарных снах, имеют проблемы со сном, чувствуют себя одинокими. В особо сложных случаях, после серьезной травмы, у человека могут быть галлюцинации и диссоциация.[26]

— Вы хотите сказать, что утром шестого марта у Питера были галлюцинации?

— Нет. Я считаю, что он находился в состоянии диссоциации.

— Что это значит?

— Это когда человек физически присутствует, но мысленно отсутствует, — объяснил Кинг. — Когда человек может отделить свои эмоции по поводу происходящего от осознания того, что происходит.

Джордан сдвинул брови.

— Погодите, доктор. Вы хотите сказать, что человек в состоянии диссоциации способен вести машину?

— Конечно.

— А установить взрывчатку?

— Да.

— А зарядить оружие?

— Да.

— А выстрелить из этого оружия?

— Разумеется.

— И все это время человек не осознавал бы, что делает?

— Да, мистер МакАфи, — сказал Кинг, — именно так.

— Как вы считаете, когда Питер пришел в такое состояние?

— Во время наших бесед Питер рассказал, что в то утро, шестого марта, он встал рано и хотел проверить интернет-сайт с отзывами о его видео-игре. Случайно он открыл старый файл — электронное письмо, которое он отправил Джози Корниер, раскрывающее его чувства к ней. Это было то самое письмо которое за несколько недель до этого разослали по всей школе и которое послужило причиной еще большего унижения, когда в столовой с него стянули брюки. Питер говорит, что после того как он увидел это письмо, он больше ничего не помнит.

— Я постоянно открываю старые письма по неосторожности, — сказал Джордан, — но это не приводит меня в состояние диссоциации.

— Компьютер всегда был для Питера безопасным оазисом с помощью этого приспособления он создавал свой уютный мир. Мир, населенный людьми, которые его ценят и которых он контролирует, чего нет в реальной жизни. И когда эта безопасная зона вдруг стала еще одним местом, где его унижают, это спровоцировало состояние диссоциации.

Джордан скрестил руки на груди, входя в роль «адвоката дьявола[27]».

— Ну не знаю… мы говорим об электронной почте. Можно ли вообще сравнивать психологические травмы жертвы буллинга с состоянием ветеранов, воевавших в Ираке, или людей, выживших одиннадцатого сентября?

— Говоря о ПТСР, следует помнить, что травматические события оказывают на разных людей разное влияние. Например, для некоторых причиной возникновения ПТСР может стать жестокое изнасилование. А для кого-то будет достаточно даже кратковременного ощупывания. Независимо от того, что стало травматическим событием — будь то война, нападение террористов, сексуальное насилие или буллинг, — важно эмоциональное состояние субъекта на тот момент.

Кинг повернулся к присяжным.

— Возможно, вы слышали, о синдроме избитых жен, например. Для постороннего наблюдателя кажется нелогичным то, что женщина — даже если она на протяжении многих лет подвергалась насилию — убивает мужа, когда тот крепко спит.

— Возражение, — сказала Диана. — Вы здесь видите жену, подвергавшуюся насилию?

— Разрешаю, — ответил судья Вагнер.

— Даже если женщина, жертва семейного насилия, и не подвергается угрозе в данный момент, психологически она уверена, что угроза есть. Из-за того, что женщина постоянно подвергается насилию, она начинает страдать от ПТСР. Она живет в постоянном страхе, что что-то произойдет, что будет происходить постоянно, и это заставляет ее взять оружие, несмотря на то что в этот момент ее муж храпит. Для нее он все равно представляет непосредственную угрозу, — сказал Кинг. — Ребенок, страдающий от ПТСР, как Питер, боится, что в конце концов те, кто над ним издеваются, его убьют. Даже если этот человек в данный момент не толкает его, не бьет, это может произойти в любую секунду. Таким образом, как и женщина, подвергавшаяся домашнему насилию, он начинает действовать, хотя в тот момент — для вас и для меня — причин для нападения нет.

— Разве возможно, что никто не заметил нерационального поведения? — спросил Джордан.

— Возможно. Ребенок, страдающий ПТСР, предпринимал неудачные попытки получить помощь, а поскольку издевательства продолжались, он перестал обращаться за ней. Он социально отделился, потому что не был уверен, что следующее взаимодействие не приведет к очередным издевательствам. Возможно, он даже думал о самоубийстве. Он убежал в выдуманный мир, где он главный. Но поскольку он возвращался туда все чаще и чаще, ему стало тяжело отделить этот мир от реальности. Во время акта насилия ребенок с ПТСР может вернуться в состояние измененного сознания — диссоциация от реальности, благодаря которой он не чувствует боли или унижения во время инцидента. Я считаю, что именно это и произошло с Питером шестого марта.