и я могла сказать, что ему нужно время, чтобы подумать об этом. Я наклонилась вперед и жадно поцеловала его, показывая, как сильно он мне нужен и как сильно я хочу его тоже.

— Подумай об этом, — выдохнула я ему в губы.

— Хорошо, — согласился он, и выражение его глаз говорило о том, что он действительно имел это в виду. Он действительно попытается понять эту мою сторону. Я тихо вздохнула, в последний раз прикоснувшись губами к его губам, затем встала и побежала прочь от него.

Он не смог бы обдумать мои слова, прижавшись к моему телу, а я не хотела заставлять его принимать решение, которое его не устраивало, так же, как не хотела, чтобы он заставлял меня меняться.

Проходя мимо библиотеки Ригеля, я заметила Синди Лу, прислонившуюся к стене, пока она разговаривала с парнем в черной майке и бейсболке. Его голова повернулась в мою сторону, когда я подошла к ним, и мои брови поднялись, когда я узнала Брайса. Глаза Синди сузились, когда я продолжила идти, а Брайс бросил вокруг них глушащий пузырь, чтобы я не могла подслушать, о чем они говорят.

Я понятия не имела, что общего между Драконьей шлюхой королевой драмы и маленькой сучкой Райдера, но они явно не хотели, чтобы я знала.

Я почувствовала, что на меня смотрят, когда я уходила от них, и, оглянувшись, обнаружила, что они оба смотрят в мою сторону. Я надеялась, что они не объединились в клуб «Я ненавижу Элис». Это было бы чертовски жалко.

Я спустилась во двор Акрукса и обнаружила Данте, который вместе со своими Волками расположился среди скамеек для пикника. Братство в данный момент не располагалось на трибунах, но палящее солнце явно соблазнило Клан Оскура позагорать. Большинство из них были полуобнаженны, ловя лучи, а я наблюдала за рельефным торсом Данте, пока несколько самок пытались привлечь его внимание.

Он заметил меня, и медленная улыбка скользнула по его лицу, когда он небрежно встал и отошел от своей стаи, бормоча какие-то оправдания, пока они хныкали от разочарования. Он кивнул в сторону кафейтерия, направляясь в ту сторону, и мои губы дернулись, когда я продолжила идти к Альтаир Холл. Я не могла поцеловать его на глазах у его стаи, иначе они ожидали бы, что я запишусь в Клан, поэтому мы должны были проводить время только наедине.

Я направилась внутрь и, как только убедилась, что поблизости никого нет, прибавила скорости, помчалась к главному входу и на скорости обогнула здание, выбрав длинный путь обратно в кафейтерий.

Благодаря своей скорости я добралась туда раньше Данте и ждала, пока он появится на тропинке, поймав его взгляд, прежде чем отступить за угол здания, где нас никто не сможет увидеть.

Небольшой участок травы был спрятан здесь, создавая идеальную солнечную ловушку. Я закрыла глаза, чувствуя, как солнечные лучи омывают меня, купаясь в их ощущениях.

— Почему ты выглядела такой обеспокоенной там, amore mio? — спросил Данте, завернув за угол и обнаружив, что я жду его.

— Я говорила с Габриэлем о Короле… среди прочих вещей, — я лишь пожала плечами, не желая повторять все это снова. — Короче говоря, мы собираемся попытаться устроить ловушку в следующее полнолуние.

— Я с вами, — горячо согласился Данте, даже не спрашивая меня. Он всегда был так уверен, без колебаний, без долгих раздумий, он принимал решение и придерживался его. И мне это чертовски нравилось в нем.

Я протянула руку, зацепилась за пояс его шорт и притянула к себе.

— Однажды ты мне уже кое-что сказал, — промурлыкала я низким голосом, пока он опирался руками о стену по обе стороны от моей головы, прижимая меня к себе своим огромным телом.

— Разве? — спросил он непринужденно, словно не понимая, о чем я говорю.

— Да, — твердо ответила я. — И иногда мне хочется сказать тебе это в ответ.

Данте широко улыбнулся на мгновение, а затем наклонился так, что его губы оказались в нескольких дюймах от моих. — Не стоит, — мрачно ответил он.

— Не стоит? — удивленно спросила я, прижимая ладони к стене позади меня.

— Скажи это только тогда, когда ты захочешь говорить это все время. А не иногда, — он придвинулся ближе ко мне, и я задохнулась, когда между нами вспыхнуло электричество.

Я подняла подбородок вверх, жаждая его рта, но он колебался, едва касаясь своими губами моих.

— Ti amo, — прорычал он, прежде чем сократить расстояние между нами и поглотить удивленный вздох, который я издала от его слов.

Он глубоко поцеловал меня, его язык поглаживал мой, а его страсть заставила мои колени ослабеть, когда он показал мне, как много для него это значит. Он любил меня. Это красивое, сильное, опасное существо любило меня. Даже несмотря на то, что я была разбита, убита горем и солгала ему, он все еще любил меня, и мое сердце колотилось от острой потребности сказать ему это в ответ.

Но я не была уверена, что смогу. Дело не в том, что я не хотела. Скорее, я не была уверена, что достаточно исцелилась, чтобы почувствовать это. Недостаточно. Не полноценно. Не так, как он заслуживает. И пока я не способна дать ему такую любовь, мне казалось несправедливым позволять этим словам слетать с моих уст. Поэтому вместо того, чтобы навешивать ярлыки, я показала ему свои чувства в этом поцелуе, я отдала ему каждую частичку себя, даже сломанные, разрушенные части, и обнажила их перед ним.

— Я думал, ты не можешь целовать ее? — голос Леона прервал нас, и Данте отстранился, прервав наш поцелуй, повернувшись лицом к своему другу.

Взгляд Леона был темным, его выражение лица было нечитаемым, когда его взгляд скользил между нами, и я пожевала свою нижнюю губу. Все слова, которые я хотела сказать ему, застряли в моем горле.

— Мы с Райдером решили расторгнуть сделку, — объяснил Данте, его рука скользнула в мою.

Леон кивнул, его брови нахмурились, когда он обдумывал это. — И как именно ты убедил его сделать это?

— Мы оба решили, что хуже не иметь ее, чем позволить друг другу иметь ее. Поэтому мы втроем просто перестали