И прекрасный синий остров в чёрной мгле.

Сил осталось уж немного.

Бесконечная дорога.

Беспросветная тревога.

Не прощаюсь.

Не прощаюсь!

Не прощаюсь?..

Жёлтый парус

Мне сигналы подаёт…

Возвращаюсь.

Возвращаюсь!

Возвращаюсь?..

Но меня уже никто не ждёт.

Так мотаются по свету иудеи,

лишь заслышат клич ужасный:

«Вон, евреи!».

И качаются по волнам йегудишки…

Может, скверные людишки?..

Прощания… Слёзы… Поехали… Москва… Прощания… Слёзы… Поехали… Чоп… Будапешт казался холодно-враждебным, красивым и непонятным, как сфинкс…

Приехали… Израиль… Встречали песнями… Доброжелательны… Неужели все они евреи?!

Ужас какой! То есть… Я хотел сказать: «Ужасно как интересно!».

В аэропорту какой-то совершенно секретный еврей попросил всё, как на духу, рассказать. Ну я ему и поведал эту «мансу» с КГБ.

Был и я простачок, и в те годы не раз

Про ночной Тель-Авив слышал чудный

рассказ,

Как возил «йегудим» в Израиль тарантас…

Тарантас назывался тот «Боинг».

И душа рисовала картины себе:

Будто мчусь в Тель-Авив я на велосипе…

На востоке царит Иудейский хребет

И безумно прекрасен собою.

Припев:

Сладострастная отрава, золотой Ерусалим,

Синагоги притулились меж церквями.

Про тебя жужжат евреи над ухом моим:

«Йерусалим, Джерусалем, Душа Страны и

Град Святой – Йерушалаим».

Съёмная квартира… Утомительные, казённые слова: «мисрад клита»… «ульпан»…

Женя с Мишей решили покинуть Ленинград. Спрашивают, куда покидать.

А что ответить?.. Страной, вроде, горжусь. Труда и крови вложено много. Ну, работы нет… Так это «дело житейское»… Чёрная-то уж точно будет… Для тех, кто постарше и послабей… Без связей и денег… А те, которые посильней… Те могут и не напрягаться… Жильё вот есть… Что да, то нет… Потому что не своё… И стоимость его такая, что «не будем – о грустном»…

Жарко?.. Есть кондиционер… Правда, дорого и шумно… Арабы, теракты?.. Это уж, – почти точно, – временно… Всего несколько сотен лет… А может, даже и значительно раньше… В связи с землетрясениями… Какие ж теракты, когда никого нет?.. Евреи?.. Так возможно ж, не все плохие?.. И есть места красивые… Правда, могут отобрать…

В общем, страна замечательная, если бы не жара, землетрясения, арабы и евреи…

Сестра с семьёй решили всё же ехать в Израиль: Штаты слишком долго ждать, а Россия непредсказуема.

Ищу нормальную работу… «А лопатой по зубам не хочешь?»… Только чёрная… Иду в «нисрать клиту»… Дали курсы… Ещё поиски работы… На хорошую – то есть по специальности – уже старый… На замечательную, – по, откуда ни возьмись, протекции, – но такую, что из Израиля не выпустят, – боюсь: мне надо на могилы ездить… Пошёл на чёрную…

Тель-авивский завод дешёвых, но популярных, украшений… Я – помощник помощника гальванщика… Беседы о судьбах России и Палестины с арабами-палестинцами на корявом иврите…

С точки зрения Вселенной, прошло всего лишь мгновение, как Авраам ушёл оттуда, откуда Саддам уже насобачился стрелять по Земле Обетованной советскими «скадами»…

В противогазе душно…

Стройка… Я – электрик по долбёжке стен… Арабы-палестинцы… Беседы не ведутся: жарко, пыльно и тяжело…

Работаю электриком (почти не долблю стены) у частника… Еврей в вязаной кипе… Благодушен, местами набожен, но много не даёт…

Работаю и учусь на курсах техников персональных компьютеров.

Оказывается, техниками здесь называют тех, кто ремонтирует, а инженерами тех, кто разрабатывает. Иди знай: в СССР кличка и у тех, и у других могла быть одинаковой…

Учусь и самостоятельно. Под персональные компьютеры и программирование. Проклятые мои мозги вширь, по верхам, не берут – только вглубь – да ещё и путаются. Время уходит. Переучиваю русский и немецкий (про немецкий мама с папой наивно думали, что мне легче будет в школе, так как ближе к идишу) на, соответственно, иврит и английский… В школе действительно казалось, что было легче, вследствие того, видимо, что на идиш я знал около десятка слов, а главное, знал три его «источника, три составные части»: «киш мен тухес», «тухес блус» и «мах зих ништ нарес», потому и не «брал в голову» неудачи в изучении языка основателей научного коммунизма… Теперь же в моём органе мышления всё спуталось: то ли я немецкий на иврит переучиваю, то ли английский на русский перевожу?..

Появилась «своя», но принадлежащая банку, квартира в Лоде – «мегаполисе» наркоманов…

Путч в Москве… Сердце в пятках: вдруг не впустят на могилы…

Пронесло… Но партию жалко… «Оторвалась от коллектива»…

Борьба с банком-кредитором, чтобы выпустили – из страны так и не построенного демократического сионизма в страну зачаточной демократии – проведать могилы.

Первая поездка в Аккерман к могилам. Горько… Больно…

СССР «во мгле». Михаилу Сергеевичу обидно за державу. Мне тоже, но за три: за СССР, – что развалился, за Украину, – что отвалилась, за Израиль, – что маленький.

* * *

В кожаной куртке красиво, конечно, —

но страшно.

В кожаной куртке ужасно тепло, —

да, ужасно.

Кожу содрали с кого-то…

как больно!

А мы вот одели её —

и довольны.

Сколько болей в каждом шаге твоём,

человече?

Скольких живущи хмы к пользе своей

искалечим?

Стройка в Лоде… Я на ней временный рабочий… Опять арабы-палестинцы… Однако и интеллигенция русская есть… еврейского пошиба, правда… Ну там… врачи, учёные, инженеры всякие… В общем, «отребье»…

«Килополис» – Азур, а я в нём вольным дворником промышляю: на свободе, то есть на улицах, метлой и граблями махаю…

«Продвинулся»: в магазине компьютеров техником значусь… по ним же… по «писюшкам»… Это на американский манер кликуха, а если по-нашему, так просто PC будет…

Что-то много стало попадаться «под руку» плохих евреев. То там обманут. То сям подлянку сделают…