— Гвеллан! — кричит епископ, а я наконец раскрываю рот и ору:

— Помогите! — а потом у меня перехватывает дыхание, туман набивается в рот пахнущей водорослями ватой.

Ничего не понимаю, этот туман как будто проникает мне в мозг, успокаивает, но не может достучаться, просит сосредоточиться на шуме воды… А я не могу сосредоточиться, как он просит, ну и как бы я могла, болтаясь на высоте макушек деревьев на берегу? Пытаюсь отбиваться, но только вязну еще сильнее, как в паутине. И меня тащит-тащит-тащит, куда-то в сторону, к полю, на нем растут синие цветы…

И противный визг мешает, пронзает меня до макушки… Это я, оказывается, ору изо всех сил, уже охрипла, теперь сиплю…

Туманный вихрь швыряет меня вниз, Гвеллан перехватывает меня у самой земли, притягивает к себе каким-то огненным заклятием, но искры меня не обжигают.

– Я тебя защищу, — говорит он, задыхаясь, но ни капли не верит в свои слова.

Безобидная для меня вода оказалась к нему немилосердна: везде, куда попадали капли, одежда как будто заледенела и поломалась, а кожа… Наверное, тоже, некоторые прорехи обрамлены узкой багровой каймой.

— Даже ценой своей жизни защитите? — спрашиваю я, глядя, как перед нами взмывает огромная волна.

— Я же поклялся тебя защищать, — говорит он, обреченно вздыхая.

А мне чудится, что за стеной воды едва различимы две фигуры — сейчас они кажутся просто силуэтами в театре теней на мутной глади: девушка и юноша, судя по контурам одежды. И они словно вслушиваются в наш разговор, девушка мотает головой так сильно, что длинная коса взмывает змеей, юноша кивает.

Вода внезапно отступает, не обрушивается на землю, а как будто стекает со стены ручейками в реку, это очень похоже на таяние айсберга.

Я вглядываюсь туда, где стояли двое и решали мою судьбу — но там пусто. Наверное, померещилось, может, я приняла отражение себя с архимагом за неведомых спасителей. У меня вдруг подкашиваются ноги, и я висну на его плече, не в силах сделать ни шагу. А он легко подхватывает меня на руки и бережно несет куда-то, не произнося ни слова.

– Вот теперь вы с епископом можете обсуждать что угодно. Я снова нуждаюсь в вашем заклятии магического сна или что это было, — говорю я ему, он морщится, но отвечает почти беззаботно:

— Подслушивать неприлично в высшем обществе, разве нет?

— Но у меня потеря памяти, и эти правила…

— Ты забыла одними из первых, — заканчивает он за меня и снова чуть морщится.

Ему трудно даже говорить, и я уже хочу потребовать, чтобы меня поставили на землю, но мы добираемся до кареты.

Подслушать мне ничего не удается, всю дорогу назад епископ сетует, что исцеляющая Благодать его не коснулась и при помощи четок он может лишь слегка облегчить страдания архимага. И, конечно, мы обсуждаем инцидент, но моя роль в беседе весьма скромна — я решаю умолчать и о том зове, который слышала, и о двух загадочных силуэтах. Уж слишком они похожи на бред или галлюцинацию. А если и не похожи, то я не уверена, что могу делиться с епископом этой информацией. Архимаг внушает мне доверие, но кто знает, что у него на уме.

Впрочем, от моих спутников тоже немного толка в решении сложной загадки. Они не могут вспомнить ни одного случая подобного нападения на кого бы то ни было и решают не высказывать никаких гипотез.

— Я наведу справки в своем архиве, — говорит нам на прощание епископ. — Возможно, что-то обнаружится. Тогда я напишу вам.

Теперь мне понятно, отчего путь от дворца епископа мы проделали верхом: карета попросту не проехала бы по горным тропам. Широкий тракт оборывается внезапно, переходя в узкую каменистую тропу. По обеим сторонам ее высятся серые валуны, некоторые из них столь велики, что размерами не уступают церковной маковке. Между ними бледнеют клочки выгоревшей травы — странно, ведь еще только самое начало лета. И тут же царапает неприятная мысль: вдруг и сюда добирается тот колдовской туман, что сегодня едва не парализовал меня? Он высасывает соки из земли и деревьев, из цветов и листьев… На миг мне становится зябко, но архимаг крепко держит меня, и от близости его тела отчего-то делается тепло… как будто он и вправду может оградить меня от любой напасти.

"Стихия воды непредсказуема, — вот и все, чего мне удалось добиться, когда я вновь заикнулась о водяных щупальцах, опутавших карету. — Возможно, Его Преосвященство сам спровоцировал нападение. Его четки… он несведущ в магии, а пользуется довольно мощным артефактом. Случайное соединение бусин, даже прикосновение к ним в определенном порядке, могло превратить безобидную речку в гигантскую волну"… "А туман? — не унималась я. — Почему он охотился за мной?". "Тебе не следовало покидать карету", — архимаг произнес это таким тоном, что у меня пропало желание расспрашивать его и дальше. И мы так и молчали всю дорогу: мне было приказано поглубже надвинуть капюшон, чтобы случайные прохожие не таращились на спутницу владыки Гвеллана. Но он же обещал мне разговор в замке?

Прежде мне ни разу не доводилось ездить верхом, хотя друзья часто звали меня с собой на конноспортивную базу, мол, боишься кататься, так хоть лошадок покормишь. А я вот… не собралась, в общем. Теперь сижу как куль, даже стыдно немного, а едва знакомый человек еще и придерживает меня за талию — как чувствует, что свалиться я могу в любой момент.

Тем временем мы въезжаем на мост, мой взгляд скользит по камням ограждения — и я… даже не знаю, как сказать. Или мне просто почудилось? Ограждение моста представляет собой практически единый монолит, камни словно оплавлены…

— Драконий огонь, — небрежно бросает владыка Гвеллан, заметив мое изумление. — Поговаривают, что дедом моего далекого предка был сам король драконов.

Я нервно сглатываю: после того, что я видела в пути, мне только драконов и не хватает.

— Тебе нечего бояться, — немного снисходительно усмехается Гвеллан. — Драконов в наших краях давненько никто не видел.

Угу, думаю я про себя, конечно! Как и речку, вмиг становящуюся водяным спрутом…

— А они… ну, драконы, на самом деле существуют?

— Кто же теперь скажет? Может быть — да, а может быть, и нет.

И вот, я опять ругаю себя: Алесса Коэн выросла в этом мире, она не должна терять голову, встречая неизвестных духов, колдовской туман или слыша о драконьем огне. Ее с рождения окружают волшебные существа, а я… ну да, сказки читала, да и те не особо любила. Я же росла серьезной девочкой и лет после семи предпочитала совсем другие книжки. А вот это все — виверны, драконы, водяные и духи деревьев — это для малышни. Ну а теперь получается, что то, что ты всю свою сознательную жизнь считаешь неимоверной глупостью, оказывается правдой. А вот то, во что веришь и за что цепляешься — обманкой, рассыпающейся легко, как замок из песка. И ты несешься по полю, не помня себя. Идешь на зов колдовского тумана и рокочущей воды…