– Чтобы их обслуживать нам придется купить, по меньшей мере, ещё десяток андроидов… Дома будет не отдохнуть. Шум, гам… Никаких развлечений, жить будем по расписанию, вставать придется рано по утрам…

– Это ужасно! С детьми я стану некрасивой и старой… Целые дни мне придется сидеть с ними взаперти…

– Да ты и так весь день дома! И без детей ничего не делаешь! – возмутился таким словам муж.

– Да как ты можешь так говорить?! Я весь день кручусь как муха!

– Правильно говорить «как пчела»…

– Да ты просто не замечаешь, сколько у меня дел! Ты вообще не интересуешься мной!

– По мне, так ты только тратишь то, что мы получаем от комитета…

– Да если бы не я, кем бы ты сейчас был… Это я, а не ты, ведущая в нашей паре. Кто бы ты был без меня? Это мне дают деньги, на меня оформлены все субсидии комитета. Женщина главная в паре, не ты, а я!

– Замолчи!

Муж замахнулся, но глянув на вызывающий взгляд жены, руку опустил.

– И кто только придумал этот способ экстракорпорального конструирования людей… – пробормотал он.

Любимов с удивлением смотрел на выданное ему только что Вертинским техническое задание.

– Станислав Евгеньевич, но зачем? – наконец, спросил он. – Мы же уже сотворили им человека, но это?…

Любимов развел руками.

– Новый проект, теперь им нужны животные, – ответил Вертинский.

– Да кошек и собак и так на каждом углу полно! – возмутился Любимов. – Они-то как раз отлично размножаются сами. Зачем нам тратить время и силы на разработку их экстракорпорального конструирования?

– Это распоряжение комитета, – ответил Вертинский. – Человечество встретиться с нашей технологией по-прежнему не готово. Придуман план постепенного продвижения технологии «Бионики» в жизнь, будем приучать к ней людей.

– Будут тренироваться на животных?

– Ну а почему нет? Будем создавать кошек, хомячков, свинок, собак. Это только одна часть развернутой многоуровневой программы. Нам с вами досталась задача изготовить некий биологический конструктор. Продаваться будет он в любом магазине как обыкновенная игра. В результате люди будут выращивать себе домашних питомцев, а в основе процесса будет лежать наша технология.

– Но мы никогда не пробовали работать с отличными от человеческих цепочками ДНК, мы были сосредоточены только на одной цели, нам нужен был человек!

– Мы создали универсальный метод, в котором не принципиально ДНК какого организма будет заложено в построение электронной модели, – спокойно продолжил Вертинский. – Это значит, что теоретически мы можем сконструировать любое живое существо, нужно только перестроить капсулу и подправить техпроцесс. Человечество не готово принять наших биоников, но кто знает, может для начала люди примут то, что мы выдадим за очередную техническую новинку.

– Биоигрушки?

– Можно назвать их и так. Мы долгое время занимались серьезной работой, настало время отдохнуть и поиграть. Будем опробовать нашу технологию с ДНК различных живых организмов.

– Должно получиться. Но что будет потом?…

* * *

– Это сумасшествие… – глядя на только что вынутое из воспроизводящей капсулы животное, произнес Любимов. – Станислав Евгеньевич, в комитете хоть понимают, что это не игрушки? Они серьезно собираются населить ими мир?

– Мы сотворили то, что было указано в техническом задании. Комитет посчитал нужным видоизменить животных. Сейчас никого не заинтересуешь тем, что само по себе уже существует в природе. А так смотрите, презабавно получилось… – ответил Вертинский, рассматривая взятого им на руки крохотного розового цвета пушистого зверька.

Малыш забавно пошевелил огромными ушами. Вертинский провел рукой по его волнистой шерсти.

– Цветные собаки, теперь вот розовые коты… – развел руками Любимов.

– Мы создаем то, что приучит людей к нашей технологии. Приходится идти на вот такие ухищрения…

Зверек на руках Вертинского потешно наморщил мордочку и чихнул.

– Станислав Евгеньевич, но какой получился смешной! – воскликнул Любимов и взял малыша на руки.

– Один в один, как его цифровой прототип. Пойдемте, Сергей, надо протестировать его.

– А потом подарю его Эри, очень уж получился забавный! – оживился Любимов.

Вертинский с Любимовым понесли нового питомца в лабораторию мимо клеток с прочими неведомыми зверьми. Синие птицы, фиолетовые псы поворачивали к своим создателям потешные морды. Кем были все они? Их внешний вид не имел аналогов в живой природе. Их кваканьем, рычанием, кудахтаньем скоро наполнится каждый дом. Капсулы для их воспроизводства готовились к продаже.

Анна встала сегодня рано. Прохладный ночной ветерок ещё гулял по луговым травам, а на небе только-только забрезжил несмелый рассвет. Анна умылась, оделась и повязала на голову старый, доставшийся ей ещё от бабушки платок. Надев сегодня на ноги свои самые удобные, приготовленные ещё с вечера туфли, она тихонько направилась к выходу. Муж, скованный сном, не почувствовал её легких шагов. Он только слегка пошевелился, и, как малый ребенок, обнял руками подушку, когда Анна, аккуратно затворив дверь, вышла на порог.

Невесомая и сегодня, как никогда, очень юная Анна бесшумно пропорхнула по саду. Она не пошла через центральные ворота, а проскользнула в едва заметную за зеленью разросшихся кустов калитку.

Легкой поступью Анна побежала наверх. Она устремилась к тому месту, которое считалось давно забытым. Сюда нельзя было добраться на автомобиле, к нему не было протоптано тропинок, проложено дорог.

Путь пролегал в заброшенный город. Наконец, Анна ступила на его мостовую. Кусты и деревья, разорвав старое асфальтовое покрытие, перешептывались здесь друг с другом, вторя порывам ветров. Полуразрушенные здания немыми памятниками старины возвышались над землей. Птицы, да мыши были теперь обитателями этих стен. А когда-то это место было весьма людным, толкались в пробках автомобили, магазины зазывали вывесками, народ сновал по улицам плотной толпой. Теперь этот район находился в запустении. Осторожно Анна пробиралась сквозь заросли, возникшие на месте тротуара.

Ничто не тревожило устоявшийся на этих улицах покой. Сейчас здесь некому было жить. Людей осталось так мало, что ежегодно природе доставался какой-нибудь очередной опустевший район.

Анна отпрыгнула, чуть не поранив ногу о выпавшее из окна стекло. Дальше она двигалась осторожнее, но неумолимо продвигалась вперед и вперед. Старая мостовая то ускользала, то вновь появлялась под её ногами.

Анна остановилась на вершине холма. Именно сюда она так стремилась этим ясным, только ещё пробуждающимся ото сна летним утром. Здесь высился старинный храм.