– Но почему здесь? Для чего столько людей?

Тут до Любимова долетели обрывки фраз. Говорил оратор, стоящий где-то далеко впереди, почти у самого здания комитета. Надрываясь, он кричал в микрофон:

– Долой искусственных людей!… Мы требуем, другого способа воспроизводства!… Неужели все наши деньги пошли на создание биологических машин?…

– Простите, я пропустил начало… О чём там говорят? – стал переспрашивать Любимов.

– Комитет придумал способ создавать искусственных людей.

Любимов опешил. Ни о каких подобных программах он не слышал. Неужели комитет наряду с их проектом финансировал и другие аналогичные разработки? Любимов стер со лба выступивший пот.

– Простите, а что за искусственные люди? – стал переспрашивать он у рядом стоящих. – Машины? Как выглядят эти искусственные люди?

– Вот, – какой-то рослый мужчина угрюмо сунул Любимову газету.

На электронном её экране была статья о… биониках. Это был тот самый репортаж о приезде комиссии комитета в институт № 27, где работал Любимов. Корреспондент кратко описал производственный процесс, была тут и фотография воспроизводящей капсулы.

– Они хотят навязать создание этих монстров нам…, – прохрипела стоящая рядом с Любимовым старушка.

– Почему же монстров? – возмутился Любимов и тут же умолк, поймав на себе дюжину недобрых взглядов. – Я хотел сказать может быть это обычные, нормальные дети. Может быть, это единственная надежда человечества продолжить свой род. Ведь они же ещё не были представлены, вы не видели их…

Народ вокруг Любимова зашумел.

– Они хотят, чтобы мы выращивали их искусственных детей прямо у себя дома, вместо настоящих детей…

– Поставят каждому дома специальный аппарат…

– А потом эти монстры вырастут и поубивают нас или чего хуже, заставят нас всю жизнь на себя работать…

– Они хотят создать себе армию при помощи нас!

– Мы выбрали их, чтобы они помогли нам, а они хотят заставить нас растить клонов-роботов!

– Да нет же, вы не понимаете, это будут ваши дети, с вашим набором ДНК. Они абсолютно такие же, как мы с вами. Они будут состоять из всего лучшего, что есть в вас! – не выдержал Любимов.

– Вы за комитет! Да вы один из них! – возмутилась толпа. Любимов опешил, а через минуту уже распинался:

– Нет, я не из комитета. Вы всё неправильно поняли и про меня, и про новых людей. Это будут прекрасные дети, очень талантливые, очень одаренные…

Ещё через минуту Любимов уже бежал. Он уносил ноги от бросившихся за ним, от кучки дряхлеющих стариков. Заскочив в свой автомобиль, он нажал на газ и сдал назад. Осыпаемый вдогонку всякой бранью, он помчался обратно в институт.

«Как же так, – думал Любимов, проезжая по полуразрушенным улицам, – мы думали, спасаем человечество, нашли возможность продолжить наш род, а тут такой протест. Как же они не понимают, что это единственный выход! Неужели им нравятся эти приходящие в упадок города? Неужели им хочется видеть, как день ото дня нас становится всё меньше и меньше! И никакие методы нам уже не помогают! Как объяснить им, что бионики такие же люди, как и мы? Обидно, совсем не этого мы ждали. Столько трудов было положено на то, чтобы разработать технологию, чтобы опробовать процесс. Специально старались не сообщать о наших разработках, не хотели обнадеживать раньше времени людей. И вот когда, наконец, проект подошел к последней стадии, когда капсулы запущены в производство… Корреспондент был специально приглашен, чтобы информировать весь мир о радостном событии, а получился совсем обратный эффект. Может, он что-то не так написал… Надо перечитать его статью. Ведь наши бионики – идеальные дети. А эти люди не хотят принимать их…» Любимов вспомнил, как замечательно танцует Джилис, какие красивые картины пишет Тристан. Сердце его защемило. В памяти всплыли гневные лица людей в толпе. Они называли биоников монстрами! «Неужели всё напрасно?» – с грустью думал Любимов. Он рассчитывал на совершенно иную реакцию. Теперь он понимал, что человечество принять новую технологию было не готово.

Просторный зал в здании медицинского комитета был сегодня до отказа заполнен. Публика, собравшаяся здесь, шумела, гул внутри стен не утихал. Впервые за время своего существования комитет вынужден был созвать этот конгресс. Ведущие ученые, общественные деятели, политики пока ещё сохранившихся государств планеты были сегодня приглашены на заседание комитета. Решалась судьба программы «Бионики».

В центр зала вышел Лукас Триав. Этот семидесятичетырехлетний седовласый старик был весьма уважаем. Вот уже много лет он возглавлял Международный медицинский комитет репродукции и самосохранения. Человечество было многим обязано этому общественному деятелю. Его стараниями была введена программа поддержки продолжительности жизни стариков, организованы репродукционные центры, запущены многочисленные проекты возрождения.

Заиграла прекраснейшая, будоражащая душу музыка. Медленно начали проецироваться на все стены зала изображения лучших живописных шедевров, кадры из известнейших кинофильмов, знаменитые архитектурные сооружения, портреты писателей, поэтов, композиторов, и, наконец, теперь уже забытые космические станции. Было понятно, Лукас Триав демонстрировал всем то, что могло уйти безвозвратно и что надо было сохранить и передать.

В зале установилась тишина.

– Начинаем наше собрание, – без всякого приветствия начал Лукас Триав. – Вам всем известна причина, по который мы сегодня собрались. Наш конгресс посвящен программе «Бионики», вернее тем проблемам, с которыми мы столкнулись в последние дни. Именно они заставили нас экстренно созвать всех вас – лидеров своих государств. Сегодня вам предстоит решить, какое будущее мы предложим человечеству. Итак, я начну. Напомню, что по нашим указаниям в стенах лаборатории института № 27 был разработан новый способ воспроизводства людей. Это новость вам давно известна. Информация о ходе работ направлялась вам регулярно. И вот, наконец, в программе производства биоников наступил долгожданный завершающий этап. Анонс этого известия появился в прессе. И что же мы видим? Вот уже вторую неделю я наблюдаю, как перед зданием нашего комитета то и дело собираются массовые акции протеста. Люди, узнав по опубликованной нами в прессе информации о том, что мы готовы предложить им новый способ воспроизводства, теперь недовольны. Они не хотят и не готовы его принять. Это означает, что нам потребуется помощь, требуется участие каждого из вас. Итак, изначально нами предполагалось, что новый метод воспроизводства будет предлагаться семейным парам на добровольной основе, в качестве альтернативы тем методам естественной репродукции, что мы уже имеем. Однако после того как численность людей на планете за последние пять лет сократилась почти втрое, мы вынуждены настаивать на обязательном внедрении нового способа воспроизводства в каждую семью.

Старик замолчал. Он неспешно выпил воды, поданной ему расторопным андроидом, обвел ещё раз внимательным взглядом зал и только после этого продолжил: