Еще раз обдумав предложение Лэнса, я даже ощутила прилив сил и позитива. Если князь не обманет, у меня появится реальный шанс вернуться домой. Возможно в том, чтобы сыграть роль невесты его брата, и кроется какой-то подвох (не зря же Равена сбежала), но иного выхода у меня нет. А значит, будем брать то, что дают. А дают мне одну из главных ролей в чужом спектакле. Будет о чем вспомнить в старости.

Теплые лучи солнца, заливистое пение птиц над головой, сытый желудок и надежда на будущее настолько меня приободрили, что захотелось не просто жить дальше, но и радоваться жизни. В конце концов, в родном мире мое будущее тоже не играло радужными красками. Тем не менее я никогда не расклеивалась до конца и здесь не собираюсь.

Но где же Лэнс? Я уже устала загорать в рассеянной, ажурной тени окружающих меня деревьев. Разве он не опасается, что меня кто-нибудь съест? Тот же вчерашний медведь? Или опаснее князя хищника нет? Я вспомнила силуэт сидящего на ветке зверя на фоне луны. Кто он? Рысь? Очень большая рысь, примерно как та, что выходит сейчас на поляну из зарослей малинника, бесшумно ступая широкими лапами по земле.

Страха не было, а вот жгучий интерес и желание рассмотреть поближе присутствовали. Это был рыжий, с разбросанными по спине и бокам бурыми крапинами огромный кот с коротким хвостом и забавными кисточками на ушах, которые так и хотелось потрогать. А еще погладить густой, шелковистый, блестящий мех, потрепать «бакенбарды» и провести рукой по круглой голове.

Кот приближался очень медленно, а потом и вовсе остановился в паре метров от меня.

— Лэнс? — на всякий случай уточнила я.

Кошак кивнул, продолжая оставаться на месте. Я подошла и протянула руку. Зверь встопорщил усы, возможно предупреждая, что он против прикосновений. Но соблазн был слишком велик.

— Я тебе нужна. Значит, ты меня не тронешь, — сказала я рыси и опустила руку ей на голову.

Как же приятно гладить густой, шелковистый мех. Однако продолжалось удовольствие недолго. Кошак вывернулся из-под моей ладони, отскочил в сторону и исчез в тумане, из которого тут же выступил Лэнс.

— Ну ты и наглая, — то ли возмутился, то ли восхитился он. — Я решил, что лучше показать, чем рассказать, однако не ожидал, что ты примешь меня за домашнюю кошку и набросишься с ласками.

Я покраснела. Действительно, получается, прямо сейчас я нежно гладила по голове мужчину.

— Значит, ты оборотень? — спросила, чтобы хоть как-то справиться с неуместным смущением.

— Нет. Насколько я помню, оборотни в представлении людей Третьего мира какие-то извращенцы, которые не контролируют свое обращение, воют на луну и едят всех подряд.

«Емкое определение», — подумала, но вслух ничего не сказала, только кивнула.

— Я — двуликий. У меня две равноправные ипостаси. Я человек и зверь одновременно, в любом обличье.

— А зверь может разговаривать?

— Нет. Но это и не нужно. У нас есть другой способ общения.

— Какой?

— Давай я отвечу на твои вопросы, когда мы приедем домой.

Лэнс подошел к давно потухшему костру, взял свою куртку, с одобрением поглядел на уменьшившуюся горку мяса, завернул остатки еды в лист «лопуха» и сунул сверток в мою дырявую после встречи с медведем котомку.

— Раз тебе понравилось, как я выгляжу в облике зверя, предлагаю упростить наше передвижение по лесу. Только за уши не дергать и за шею не душить.

И снова передо мной рыжий, пятнистый кошак. До этого я ездила верхом только на лошадях, не считая пары кругов по зоопарку на ослике. Бег у Лэнса оказался мягче, чем у коня. Мы продолжили двигаться вдоль ручья, который становился все шире и глубже, пока не превратился в быструю речку, текущую меж высоких берегов. Лес заметно поредел, а потом и вовсе кончился. Перед нами открылась зеленая холмистая равнина. Невдалеке раскинулось круглое озеро, в которое впадала наша резвая провожатая. Лэнс остановился на его берегу и встряхнулся, предлагая мне слезть.

— Хочешь искупаться?

Поразительно, как быстро и незаметно он становится человеком.

Мужчина подошел и рукой потрогал воду.

— Холодная.

Все равно хочу. Я так давно не мылась, что стерплю любую температуру воды, даже экстремальную. Вот только…

— Ты бы не мог мне помочь расстегнуть платье?

Лэнс вопросительно изогнул бровь. Я вздохнула и повернулась к нему спиной.

— Зачем здесь столько пуговиц?! Попроще нельзя было?

Мужские пальцы коснулись моей спины и не особо шустро взялись за дело.

— Здесь глубоко? — спросила я, чтобы хоть чем-то занять неловкую паузу.

— У берега мелко. Дальше — глубже. Эти пуговицы такие крошечные… Издевательство какое-то! Наши женщины так ни себя, ни нас не истязают.

— А в чем они ходят?

— Приедем — увидишь. Все!

Лэнс справился с последней пуговицей и выдохнул с таким облегчением, будто колол дрова, а не расстегивал платье.

— Теперь ты бы мог отвернуться?

— Только недолго, — поворачиваясь ко мне спиной, усмехнулся Лэнс.

Я быстро разделась до нижнего белья и вошла в озеро. Остальное сниму на глубине, заодно и простирну. Холодная вода заколола тысячами иголочек, но времени морщиться и привыкать к ней у меня не было.

* * *

«Дэй, ты держишь связь с ловцами?» — «Постоянно». — «Сообщи им, что мы у Голубого Ока». — «Как чувствует себя моя невеста?» — «Купается». — «Она умеет плавать?» — «Не знаю». — «Так посмотри». — «Она просила отвернуться». — «И ты послушался?» — «Тарх меня побери! Она решила утонуть!» — «Может, нырнула?»

Но Лэнс уже не слушал, он бросился к озеру, с шумом и фонтанами брызг влетел в воду и… столкнулся нос к носу с выныривающей ему навстречу девчонкой. Видимо, выражение лица двуликого говорило само за себя.

— Со мной все в порядке, — рискуя прикусить язык, настолько неудержимо стучали ее зубы от холода, прохрипела Арина.

— Вижу, — буркнул Лэнс и попытался выхватить мелкую из воды.

— Не надо! — она дернулась назад и снова нырнула с головой.

— Да чтоб тебя! — рявкнул двуликий, хватая девчонку за руку и подтаскивая к себе.

Арина закашлялась. Мокрые волосы облепили лицо с посиневшими губами. Лэнс тащил мелкую к берегу, но она упорно сопротивлялась, отбиваясь руками, ногами и даже царапаясь. Вот ведь кошка!

— Я сама! Пусти!

— Замри! — князю надоела эта бессмысленная возня, он подхватил, перекинул строптивую девчонку через плечо и слегка шлепнул ее по мягкому месту ниже спины. Она тут же притихла, лишь изредка вздрагивая.

Выйдя на берег, Лэнс опустил Арину на землю. И тут же понял, в чем дело. На мелкой была лишь тонкая, полупрозрачная сорочка до середины бедра. Мокрая, она льнула к телу, ничего не скрывая, а скорее выставляя напоказ. Девчонка покраснела и обхватила себя руками.