меня слегка вздрогнуть от жара, распространяющегося по тому месту, к которому она прикасалась.

Мои глаза поднимаются, встречаясь с ее взглядом, пристально смотрящим на меня сквозь темные ресницы.

Девушка моего брата переминается с ноги на ногу, и ее брови сводятся вместе.

— Что, черт возьми, ты теперь с собой сделала! — Мой беспокойный брат подбегает ко мне. Сэйбел отступает от меня и переходит на другую сторону кухонной стойки, наши глаза не отрываются друг от друга.

Я не могу описать то чувство, которое испытываю прямо сейчас. Неудобно? Безумно? Это был долгий день.

Я смотрю, как мой брат собирает свой набор первой помощи, который он держит здесь для таких случаев, и повторяю то же самое оправдание, которое я сказала его девушке. Он знает, что я лгу, но продолжает притворяться перед ней.

— Мои первые выходные за два месяца, и оба дня мне приходилось спасать твою задницу, — поддразнивает он, вдевая нитку в иглу для наложения швов напротив меня.

Я выбрасываю ногу, и она приземляется прямо на его голень. Он стонет и садится на табурет рядом со мной, хватаясь за то место, куда я его ударила.

— Я бы сказал что-нибудь очень грубое прямо сейчас, но я думаю, достаточно сказать тебе, что у меня нервы не к черту, — ворчит он, пытаясь заглушить боль, которую я причинила.

Я показываю ему средний палец и соскальзываю со стула.

— Ну, для этого понадобится выпивка.

Я прохожу мимо Сейбел и открываю дверцы винного шкафа. Обойдя несколько винных бутылок, я тянусь за порцией виски в дальний угол. Тот, который я купила для него, чтобы добавить в набор графинов, который Андреа подарила ему на новоселье.

Я возвращаюсь к бару с виски и стаканом. Под бечевкой есть салфетка, иголка, марля и несколько разных антисептических растворов.

— Это будет… — Зак начал, прежде чем я прервала его.

— Если ты скажешь «больно», я дам тебе по лицу. — Огрызаюсь я, наливая щедрое количество янтарной жидкости в свой стакан.

Я поднимаю стакан, осушая его, когда он поднимает руки, сдаваясь. Откидываясь на спинку стула, я закатываю рукав и беру себя в руки. Мне накладывали швы в больнице до того, как Зак стал медбратом, но это будет первый раз, когда мне наложат их без анестезии. Я бы предпочла, чтобы он сделал это здесь, чем заполнял все бумаги и отвечал на вопросы в больнице.

— Сначала я должен очистить область, но я скажу тебе, прежде чем я начну с иглой, тебе нужно всего около пяти швов, так как это довольно прямая рана. Вот несколько обезболивающих, они должны подействовать, как только я закончу. — Голос Зака теперь мягче.

Я беру бутылку ликера свободной рукой и снова наполняю свой стакан. Прежде чем я успеваю сделать глоток, жгучая боль пронзает рану. Я вздрагиваю и издаю шипение.

Делая глубокий вдох, я бросаю таблетки в рот и залпом выпиваю виски, которое только что налила. Этот чертов алкоголь действует недостаточно быстро. Я смотрю на Сэйбел, и она протягивает мне еще одно маленькое полотенце, на этот раз сухое.

— Хорошо, я собираюсь начать, ты можешь использовать это полотенце, чтобы прикусить. Дай мне знать, если тебе нужно, чтобы я прекратил, я могу отвезти тебя в больницу и…

— Заткнись и начинай. Пожалуйста, — произношу я так вежливо, как только могу.

Зак стонет и закатывает глаза, но я игнорирую это и засовываю сложенное полотенце в рот. Закрыв глаза, я готовлюсь к тому, что игла впервые проколет мою кожу. Острая боль заставляет меня крепко стиснуть зубы, и капелька пота стекает по моему лицу.

Мое тело начинает нагреваться, как будто я нахожусь слишком близко к неукротимому огню. Я сильнее сжимаю глаза, когда игла входит и выходит из моей раненой кожи.

Внезапно в затуманенном сознании передо мной появляется неясная фигура. Мои глаза все еще закрыты, и боль утихает. Мое сердцебиение начинает учащаться.

— Пока не открывай глаза, ты в безопасности, — шепчет низкий голос.

Который я никогда раньше не слышала. Я пытаюсь заговорить с ним, но не могу, я заморожена.

— А теперь отдохни, Бриэль, — снова шепчет голос, на этот раз растягивая слоги моего имени.

Я не могу объяснить почему, но я чувствую, что это комфорт и забота. Я чувствую себя в безопасности. Затем все начинает исчезать.

10

БРИЭЛЬ

Постепенно приходя в сознание, я понимаю, что я не дома. Мой пульс стучит в ушах, когда я вскакиваю с того места, где я лежу. В комнате темно, только осколки лунного света проникают через окно передо мной. Кто-то кладет руку мне на плечо, и прежде чем они успевают продвинуть ее дальше, я хватаю ее и поворачиваю.

— Бриэль! Господи! Это я! Зак! — кричит он.

Я отпускаю руку моего брата; он отдергивает ее назад и прижимает к груди, одновременно потирая запястье.

— Мне так жаль, я не знала, где я была. Что случилось? — Мой голос звучит хрипло, когда я спрашиваю.

— Ладно, во-первых, ОЙ! Ты могла сломать мне руку! — На этот раз он кричит немного тише.

— Но я этого не сделала, так что прекрати ныть. Который час? Боже мой, Андреа! Она, наверное, прямо сейчас сходит с ума! — Я вскочила с дивана, на котором, должно быть, спала. Комната начинает вращаться. Зак подхватывает меня, когда я спотыкаюсь, а затем усаживает обратно.

— Сейчас 3 часа ночи, и Андреа в порядке, я сказал ей, что ты потеряла свой телефон и пришла сюда за мной, чтобы помочь тебе найти его. Ты осталась, потому что мой отец был здесь и предложил поужинать. Она вернулась домой, и ее мама останется с ней на ночь, — объясняет он, садясь рядом со мной.

— И она купилась на это? — Спрашиваю я, прежде чем уткнуться лицом в руки, которые лежат на коленях.

— Хм. Похоже на то, — размышляет он и пожимает плечами. Я качаю головой от того, насколько он невежествен, мое лицо все еще закрыто руками.

— Ты потеряла сознание, как только я наложил тебе швы, я проверил твое сердце, дыхание и кровяное давление. Все выглядело хорошо, ты просто вроде как спала, — объясняет он. Звучит почти так, как будто он озадачен этим.

Я поднимаю голову от своих рук и смотрю на него. Я вижу замешательство на его лице, когда он смотрит в окно.

— Сэйбел ушла. Не хочешь рассказать мне, что произошло на самом деле? — Спрашивает он, не поворачивая головы, чтобы посмотреть на меня.

Я объяснила ему все, что произошло и что я видела. После этого мы