Тарани удивленно уставилась на мальчишку. Тот здоровенный амбал с жуткой изуродованной рукой — герой?

— Что за ерунда! — возмутилась Ирма. — Он такой противный на вид!

— Геройство не зависит от внешности, — заметила Корнелия.

— Да нет, это я понимаю. Но он и ведет себя не по-геройски, так ведь? Ну, вот взять хотя бы нас. Мы — девушки, попавшие в трудные обстоятельства. И что делает он? Фактически шантажирует нас. Он… он забирает от нас Вилл. По-вашему, истинные рыцари и герои так поступают? Если мы вернемся обратно в Муравьишкино время, я подрисую на портрете Когтерукого усы — вот что я сделаю!

Тарани посмотрела на подругу и прижала палец к губам.

— Ирма, мы здесь не одни. Будь осторожнее со словами, — шепотом предупредила она. Незачем было сообщать всем в округе, что они путешествуют во времени. По взглядам, которые на них бросали всадники, Тарани заключила, что все-таки быть волшебником в этом мире не очень почетно.

Они находились в узкой, похожей на пещеру комнате. Теперь, когда их проводник вышел и захлопнул за собой дверь, здесь стало еще темнее, и все же Тарани смогла разглядеть человек двадцать, сбившихся в кучку возле костра, в дальнем конце помещения.

— Э-э-э… здравствуйте, — начала Ирма. — Простите, что врываемся к вам без приглашения, но нас сюда притащили эти парни на мамонтах.

Сперва воцарилась тишина. Потом одна из женщин у костра встала. Она была далеко не юной, заметила Тарани. И что-то в ее движениях говорило о боли, усталости и еще о гордости.

— Подойдите сюда, к огню, — сказала она. — Подойдите и расскажите, кто вы и как сюда попали. Я Рубин. Рубин Хромоногая. А здесь, рядом со мной, Хрусталь, Сапфир, Янтарь и Цитрин. Вон тот угрюмый господин — Серебряное Копье. Не обращайте внимания на его манеры, у него сегодня неудачный день. При строительстве ему на ногу чуть не упал каменный блок, и, кажется, он винит в этом нас. А там мой внук Свинец. Свинец, а ну-ка закрой рот. С отвисшей челюстью ты выглядишь довольно глупо.

Свинец был самым молодым в компании. Тарани решила, что он ненамного старше ее и остальных чародеек. Он таращился на них, разинув рот от удивления, но по команде бабушки с клацаньем закрыл его, как собака, случайно проглотившая муху.

— Вы люди Когтерукого? — напрямик спросила Корнелия.

— Ну, ему нравится так думать, — ответила женщина. — В том же смысле, что его башмаки это его башмаки, а его пес это его пес. Но сами-то мы считаем, что никому не принадлежим.

— Но он… ваш вожак или кто? — не отставала Корнелия.

— Скорее уж наш поработитель. Вожаком его не назовешь, он ведь нас никуда не ведет.

— Поработитель? Вы хотите сказать, что вас здесь держат в плену?

— Конечно, нет! — возмутился Муравьишка. — А если да, значит, они это заслужили! Когтерукий не станет удерживать кого-то против воли.

— Нет, уйти-то мы можем, это — пожалуйста, — сказала Хромоногая. — Если, конечно, захотим оказаться на морозе без укрытия и спать в снегу. Большинство из нас все же предпочитает получать хоть какую-то пищу и ночевать под крышей у огня. Но при этом мы должны делать, что он прикажет, иначе еды нам не видать. Разве это не плен?

— Звучит знакомо, — нахмурилась Ирма. — Единственная разница: мы обязаны делать, что он скажет, чтобы Вилл получила необходимую помощь.

— Вилл? — Хромоногая вопросительно посмотрела на девочек.

— Это наша подруга. Она… она упала и сильно ударилась головой. Мы не могли привести ее в чувство.

— Ясно, — сказала пожилая женщина. В глазах ее что-то сверкнуло. Тарани решила, что это гнев. — Знаете что, думается, мне пора нанести визит полководцу Когтерукому.

Свинец вскочил на ноги.

— Нет, бабушка! — воскликнул он. — Ты его только разозлишь!

— Ну так что? Я же говорила тебе, Свинец, этого человека не мешает иногда хорошенько позлить.

— Но… но… он лишит тебя пайка. А если ты не будешь есть, то снова заболеешь!

Хромоногая ласково взъерошила темные волосы внука.

— Ты добрый мальчик, Свинец. Но без одного ужина я не умру. Вот увидишь.

Мужчина, которого звали Серебряным Копьем, тоже поднялся.

— Не глупи, Рубин, — проворчал он. — Ты не должна вмешиваться в дела, которые тебя не касаются. Ты ведь даже не знаешь этих… этих девочек.

— Не обязательно знать кого-то, чтобы поступать по отношению к нему порядочно. Пошли, девочки, навестим Когтерукого.

— О!.. — благоговейно выдохнул Муравьишка. — Это зал всадников! Я в зале всадников!

— И что с того? — скептически бросила Ирма. — Подумаешь, обычный здоровый сарай.

— Ты не понимаешь! — кипятился мальчик. — Это же то самое место, где Когтерукий проводил со своими всадниками военные советы; здесь они разрабатывали планы сражений и боролись друг с другом, чтобы испытать свои силы, только Когтерукий всегда выигрывал… Эх, да что там говорить, ты ведь даже не представляешь, сколько историй связано с этим местом…

Он чуть не захлебывался от восхищения, и это несколько раздражало Тарани. А еще к ее раздражению примешивалась жалость — она предчувствовала, что совсем скоро многие иллюзии мальчика будут разрушены.

— Может, войдем? — предложила Корнелия. — А то снаружи слишком холодно.

— Тут везде холодно, — поежилась Хай Лин. — У меня скоро крылья закоченеют и отвалятся.

Хромоногая поглядела на подруг с любопытством.

— А правда, что вы волшебницы? — спросила она. — У вас и крылья есть поэтому?

— Ну да, что-то вроде того, — ответила Ирма.

— Как-нибудь мы обсудим это поподробнее, — сказала женщина. — А сейчас нам пора пойти потолковать с Когтеруким.

«О нет, — подумала Тарани. — Это звучит все равно как „поковырять палкой в осином гнезде!“

— Вы уверены, что… — начала она. Но Хромоногая уже резко распахнула дверь.

Когтерукий со своими всадниками расположились с большим комфортом, чем Хромоногая и ее люди, отметила Тарани. Зал всадников был гораздо просторнее сумрачной пещерки, и ревущий огонь, разведенный в яме в самом центре зала, давал намного больше тепла, чем убогий костерок в приюте рабочих. Вокруг ямы квадратом были поставлены лавки, покрытые мохнатыми шкурами. Всадники были заняты едой, они уплетали мясо какого-то животного, приготовленное над огнем. Огромная туша продолжала поджариваться, а голодные мужчины отрезали себе от нее внушительные ломти.

Когтерукий сидел на лавке, упершись спиной в деревянную стену зала. Приход незваных гостей явно не доставил ему удовольствия.

— Что тебе надо, старуха? Я ж тебе велел не ходить сюда.