— Если вы меня не пустите, все будет очень плохо и стыдно! — пробубнила я на бегу.

До коридора я добралась, но там меня ждал жестокий облом, к заветному месту уже собралась длинная очередь, так что в коридоре не протолкнуться. В том, что очень скоро все догадаются, что причина их недомогания кроется в еде, у меня не было сомнений. Так что на кухню я возвращалась тоже бегом. Там мы дружным советом решили, что бабки в кладовой закроются, повара разбудят и, если что, все свалят на него. Мол, не показал, не рассказал, напился бедненький и в кладовой уснул. Мне даже пришлось трофейное бухло отдать, чтобы по натуральней пьянка выглядела.

Сама я с ними не осталась, меня звала природа. Идея пойти на этаж с покоями этого их монстра монстров пришла от нужды. Строилась она на том, что его боятся, и очереди может не быть вовсе. На этаже поняла, что как-то людей нет совсем, а все от того, что туалет на этаже был лишь один, и тот — в личных покоях этого здорового монстра.

В любой другой ситуации я бы побоялась пойти прямиком туда, но живот скрутило так, что в покои я вбежала, не успев прикрыть за собой дверь. В комнатах было темно и тихо, лишь в камин, тихо потрескивая, тлел огонь. Сразу же побежала в ванную, которую я нашла чисто интуитивно, посчитав, что она должна быть не далеко от спальни.

Ох, как мне живот-то крутило на белом фаянсовом друге. На что только не пойдешь, чтобы этим козлам заморским, подлянку сделать. Время тянулось долго, я не особо прислушивалась к тому, что происходит в покоях этого Устрашающего, сосредоточившись на главном деле. Поэтому к моменту, как я закончила свои дела и собиралась вытереть руки после умывания, громкий шум застал меня врасплох.

Глава 8. Баба или мужик?

Это что было? Звук был громкий, как будто где-то за стенкой шкаф упал. Ноги у меня онемели от сидения на толчке, так что к двери я двигалась долго, попутно отмечая, что там явно что-то происходит. Бум, бах, кряк! Как будто драка в нашем сельском клубе, музыки и криков лишь не хватает.

Остановилась возле двери и тихонько ее приоткрыла, подсматривая в щель.

Мое дыхание сбилось, по спине прошли мурашки — я такого в жизни не видела. То, что они не люди, я поняла сразу. Какой человек может так быстро двигаться, что длинные волосы кажутся шлейфом. Они летают, как какие-то плащи, при каждой попытке одного из оппонентов нанести удар. Их было пятеро, четыре против одного — не честно. Судя по всему, этот пятый совсем не разделял мою точку зрения. Он сражался один, легко орудуя своим огромным мечом с такой скоростью, что казался одной сплошной черной дымкой. Остальные по сравнению с ним двигались как мухи, он то и дело отталкивал их от себя, как будто играя, словно убивать их сразу было слишком скучно для него. Четверо других одеты в темно-коричневые одежды со шлемами на голове. В пылу драки они что-то шипели друг другу, пытаясь нападать организованно.

Похоже, через какое-то время черному вихрю надоела эта драка, так что он молниеносным ударом отсек одному из нападавших голову, второго в мгновение ока лишился руки и проткнул плечо третьего. Из трупа без головы хлынула кровища, заляпав потолок и стены. Тот, которому отрубили руку, попытался бежать, чем еще больше забрызгал все окружающее пространство. Ой, не завидую я тому, кто будет убирать эту кровищу. Присмотрелась, а рука то серенькая, как и валяющаяся в луже крови башка. Но дурно от вида такого количества кровищи мне не стало. Все дело в том, что я, как повар и вообще девочка деревенская, не брезгливая. Папаня мой жрецом все время был, а им скотину и животных убивать нельзя — так что вся черная работа всегда была на мне. С ножом я управляюсь хорошо, скотину освежевать могу любую, как-то раз даже волка зарезала, когда тот на меня в лесу напал. Но что мои кулинарные заслуги по сравнению с настоящим мастером меча?

Черный вихрь крутанулся, увернувшись теперь уже от двух противников. Судя по звуку разбившегося стекла, безрукий решил покинуть помещение весьма радикальным методом — через окно. Взмах мечом и раненного противника тоже лишают головы, еще больше усложняя последующую уборку. Голова в какой-то тряпке катится по полу и останавливается почти у самой двери в ванную. Что я там говорила о брезгливости? Беру свои слова обратно, ибо от вида торчащей кости позвоночника внутри свело посильнее, чем от той травки фиолетовой.

Так, дышим, дышим… Просто дышим! Сейчас он с последним разберётся, прислугу убирать позовет, я под шумок в толпе бабушек затеряюсь и свалю. Не пойму, чего он тянет? Последний остался, и они стоят друг напротив друга и шипят — разговаривают.

Стоят, шипят и шипят, шипят и шипят… Желание кашлянуть и закончить этот их непонятный разговор все больше и больше одолевает меня. Сколько можно, из отрубленной головы уже кровушка натекла под самую дверь. Я уже и скрываться устала и, дабы занять себя хоть чем-то, решила присмотреться к оставшемуся болванчику и тому самому черному вихрю.

Какой мужик-то! Не просто высокий, а огромный, вот только лицо все в шрамах и серое как пепел в камине. Волосы черные, длинные. Это из-за этого его монстром обозвали? Или, потому что мудак и дерется страшно? Странно, что второй по сравнению с ним какой-то мелкий и щуплый. Да и голос у него на женский похож.

Здешний главнокомандующий вдруг сделал шаг к щуплому и сорвал с его головы странную маску. Длинные медные волосы распластались по плечам щуплого, и отчего-то мне показалось, что это женщина. Одета она была в брюки и какую-то странную рубаху коричневого цвета. У нас женщины не носят штанов, хотя в армии разрешают иногда, да и маги могут себе позволить. Не дело это, женщине в мужской одежде ходить. Скользнула взглядом по фигуре незнакомки. Там не то что грудь, бедра не наблюдаются — фигура как у мальчика-подростка. Тем не менее, этот монстр монстров смотрит своими глазищами страшными на нее, не отрываясь, как голодная собака на кость. Словно это не она тут с дружками своими пришла его зарубить.

Мне снова стало скучно, так что, совсем обнаглев, чуть больше приоткрыла дверь и решила развеселить себя, придумывая, о чем они там