Убийца на атаку жертвы отреагировал мгновенно. Едва руки Крауха схватили его, как он резко развернулся, проведя бросок с бедра.

Падая, Ганс все же не выпустил из своих рук руку убийцы с пистолетом, не давая прицельно выстрелить в себя. Рухнув на спину, он выбросил вперед левую ногу и, уперев ее в живот киллера, использовал как рычаг для броска через себя. Убийце, чтобы не вылететь с террасы, пришлось бросить оружие и ухватиться руками за перила.

Но едва Краух вскочил на ноги, как киллер ударил его ребром ладони, целясь в шею. Ганс нырнул и тут же коротким прямым снизу нанес удар в солнечное сплетение. Убийца охнул, присел и ответил сокрушительным ударом локтем в челюсть. Перед глазами разведчика вспыхнул кровавый фейерверк. Он отпрянул, пытаясь сориентироваться по-новой, но убийца не дал ему такой возможности, нанеся хлесткий удар ногой в голову. Этот удар не достиг цели из-за того, что разведчик пятился. Убийца торопился. Бросившись на Крауха, он хотел захватить его шею на удушающий прием. Гансу с трудом удалось вырваться из стальной хватки киллера. Он ударил того каблуком ботинка по ступне. От резкой боли убийца ослабил хватку. Краух, развернувшись, нанес прямой удар в голову. Но киллер был начеку. Он увернулся, и кулак попал в пустоту. Киллер тут же ударил разведчика насколько раз коленом в живот.

Ганс согнулся, пытаясь схватить открытым ртом воздух, и тут убийца, подпрыгнув, выбросил вверх левую ногу, и когда она опустилась, взметнулась правая… Удар пришелся прямо в лоб разведчику, его подбросило вверх, и, широко раскинув руки, Ганс рухнул спиной на пластиковый столик, с грохотом разломав его.

Убийца замер, вокруг было по-прежнему тихо. Переждав несколько минут, он направился за пистолетом. Потерявший сознание Краух медленно приходил в себя, сквозь кровавую пелену он видел удаляющуюся спину.

«Сейчас он меня прикончит», – мелькнула в его мозгу испуганная мысль. Именно эта мысль пробудила в нем инстинкт самосохранения. Не имея сил встать, Ганс перевернулся на бок и скатился по крутым ступенькам лестницы. Превозмогая боль, он на четвереньках засеменил в тень живой изгороди. Перемахнув через кусты, забился в них с другой стороны, прикрываясь зеленой шапкой листвы.

Киллер слишком поздно заметил исчезновение жертвы. Когда он выскочил наружу, там уж никого не было. Сжимая в правой руке пистолет, левой он достал из кармана пиджака небольшой фонарик. Прижав его к глушителю, включил. Бархат темноты разрезал узкий, как клинок, луч света. Бесшумно передвигаясь, убийца водил из стороны в сторону фонарем.

Ганс затаил дыхание. Убийца стоял над ним, высматривая следы беглеца. Казалось, протяни руки, и можно будет дернуть убийцу за ноги. Но Краух этого не сделал. Киллер был опытным профессионалом. Даже если бы удалось его сбить, падая, он успел бы пару раз выстрелить себе под ноги.

Еще некоторое время желтый луч фонаря нарушал темноту ночи, затем потух.

Тишина. Только со стороны океана доносился легкий шелест ночного прибоя. Время шло, убийца больше никак себя не проявлял.

«Учитывая, что он движется бесшумно, как кошка, – размышлял разведчик, – может, уже ушел или поднялся обратно в коттедж и там поджидает меня. Ясно одно – торчать во дворе он не будет, такая реклама ему ни к чему».

Ганс уже достаточно отлежался, и силы понемногу к нему вернулись. Лежать под кустами живой изгороди до рассвета не входило в его планы.

Выбравшись из своего укрытия, разведчик скользнул к коттеджу. Нырнув под террасу, он затаился среди опорных свай. Если киллер внутри, он как-то себя выдаст. И снова потекли минуты ожидания.

Пока было время, Ганс решил проанализировать случившееся.

«Ясно одно – меня подставил Борг, старая сволочь, а кто убийца?» – Разведчик напряг память, вспоминая недавнюю схватку. Убийца был примерно его роста, правда, килограммов на десять тяжелее. И лет на семь-восемь старше, но это отнюдь ему не мешало. Он был стремителен, как камышовый кот, и по свирепости был подобен этому зверю. Знание спецприемов говорило само за себя. Киллер был высококлассный специалист, а приверженность к допотопному «Вальтеру Р-38» подтверждала, что это специалист старой, послевоенной закалки. «Возможно, даже один из лучших», – мысленно размышлял разведчик, стараясь воспроизвести в мозгу портрет убийцы. «Первое – он белый, второе – возраст до пятидесяти (лет сорок пять – сорок семь), третье – круглый овал лица, рот большой, с чувственными губами, прямой нос, глаза? (черт его знает, какие у него глаза, темно было), лоб – большой, возможны морщины. Главное, волосы – для белого такие волосы здесь редкость. Черные с отливом, вьющиеся до плеч. Скорее всего испанец, итальянец или латиноамериканец».

За тревожными мыслями Ганс не заметил, как на небосводе появились розовые обводы – явный признак скорого восхода солнца. В помещении по-прежнему было тихо.

Выбравшись из-под коттеджа, Ганс поднялся на террасу. Сорванная противомоскитная сетка, сломанный пластиковый столик да пулевые отверстия в двери свидетельствовали о ночной схватке.

Краух с опаской заглянул в холл. Там было все, как до его ухода. Пройдя через холл, он заглянул в спальню. Тоже ничего не изменилось.

Раскрыв платяной шкаф, Ганс достал свой чемодан, который еще не разложил. И к нему чужая рука не прикасалась. Учитывая, что ночной гость аккуратно прошел вовнутрь, не попортив даже сигнальную метку, и то, что он ничего не искал, становилось ясно – у него было конкретное задание: ликвидация.

– Да, – неожиданно произнес вслух разведчик. Сейчас мысленно он проклинал сволочь Борга, неизвестного убийцу, который замыслил его убить, министров иностранных дел, которым приспичило собираться для какого-то пустякового решения, мозамбикскую службу безопасности, которая ничего не видит дальше своего носа, УНИТУ, которая наверняка замышляет какое-то коварство, и, наконец, свое руководство во главе с президентом Анголы, которые запретили ему пользоваться поддержкой спецслужб.

– Можешь все время проваляться на пляже и ни разу не вспомнить о задании, – передразнил вслух Краух своего начальника, полковника Мюллера, а про себя подумал: «Как же, дадут тебе забыть».

Он посмотрел на себя в зеркало. И ужаснулся. Скула разбита. На пол-лба шишка размером с гусиное яйцо, левая щека поцарапана. А глаза – как у больного конъюнктивитом. Про одежду и говорить не приходилось – сплошные лохмотья.

Тяжело вздохнув, Ганс побрел в душ. Кроме живительной влаги там была еще и аптечка…

– Значит, сорвалось, – задумчиво произнес мужчина в костюме кофейного цвета. На вид ему было не более сорока лет (магия пластической хирургии). Продолговатое лицо с выпуклым лбом, прямой нос, слегка заостренный, правильно очерченный рот, округлый, слегка выступающий подбородок, большие серые глаза с тонкими изогнутыми бровями. Крашеные каштановые волосы, аккуратно зачесанные назад, придавали мужчине респектабельный вид.

Держа руки в карманах брюк, мужчина о чем-то размышлял. Наконец он заговорил.