– Теперь я вам объясню правила построения предметов, – объявил Роман Александрович.

Я тоскливо посмотрела в сторону Светланы – вот человек дает, рисует себе и, видимо, полностью довольна жизнью. Она, поди, и в музее может зависнуть часа на три, если не на весь день. Да, художники, что ни говори, народ странный и мне непонятный.

– Вы слушаете? – осведомился Кузнецов, увидев, что я отвлекаюсь.

Я поспешила надеть на лицо маску заинтересованности и внимательности.

– Да-да, конечно! – заверила я преподавателя и повторила: – Вы мне про предметы рассказывать будете.

– Вы знакомы с методом построения геометрических тел? Прием визирования вам о чем-нибудь говорит?

– Нет, ничего подобного не знаю, – сказала я истинную правду.

Роман Александрович и виду не подал, что разочарован познаниями своей новой ученицы, и как ни в чем не бывало продолжил:

– Когда вы рисуете любой предмет, неважно, куб это, или кувшин, или даже лицо человека, первое, что нужно сделать, – это нарисовать его очертания, пока ничего не вымеряя, доверьтесь своему глазомеру. – Он начертил на листке кривой и косой кувшин, видимо, специально сделал линии неровными. – Далее нужно провести в предмете ось симметрии, она делит предмет пополам. Левая и правая части должны в итоге оказаться одинаковыми. Затем применяем метод визирования – вытягиваем правую руку с карандашом строго горизонтально и замеряем размер меньшей части предмета…

Я старалась вникнуть в объяснения преподавателя – ведь не стану я вечно наглеть и заставлять Свету рисовать за меня! Кузнецов быстро исправлял свои неровные линии, и буквально за несколько минут он изобразил прямой, красивый кувшин – как он и есть на самом деле, за исключением некоторых линий построения. Хорошо бы он так же нарисовал мне и тарелку с вороном – как-нибудь переведу его чертежи, а там, глядишь, Света мне поможет или сам преподаватель. Но Кузнецов, похоже, решил, что и одного кувшина для примера достаточно и, завершив свой набросок, протянул лист мне.

– Теперь возьмите чистый лист, пускай он будет альбомного формата, – велел он мне. – Попробуйте увеличить свой эскиз и построить так, как я вам показал, все детали постановки. Если у вас все получится, в четверг перенесете рисунок на холст.

– А если не выйдет? – тут же спросила я. – Что тогда делать? Я хочу скорее всему научиться!

– Если совсем все будет плохо, я вам дам домашнее задание до следующего занятия, – огорошил меня Роман Александрович. – Дома потренируетесь, руку набьете. Курсы посещать, конечно, хорошо, но без самостоятельной работы вы далеко не уедете, за два часа я не могу сделать из вас гениального художника. Живопись – это не обычные пары, которые нужно просто высидеть и что-то записать за лектором. Ваши успехи зависят целиком и полностью от вас, а не от преподавателя. То есть, если вы хотите научиться рисовать, нужно не выпускать карандаш из рук. Рисуйте каждую свободную минуту – людей, интерьеры, предметы быта, одежду… Хоть башмаки, в общем, все, что хотите. И только тогда возможен прогресс.

Ага, размечтался. Так я прям и стану возиться и тратить свое время на ненужные вещи. Вот достану снимки, где вы со Светланой милуетесь, и поминайте как звали…

Вслух я сказала совсем другое:

– Я сейчас работаю, у меня удаленная работа, только на занятия могу ходить. А дома я тексты редактирую, на это все время и уходит. Тем более самостоятельно я вряд ли что нарисую, может, у вас есть возможность почаще со мной заниматься? Не два раза в неделю, а скажем, каждый день?

– Сожалею, но это вряд ли получится, – отрицательно покачал головой Кузнецов. – К тому же вы больше времени потратите на дорогу, зачем вам лишние траты?

– Меня вдохновляет атмосфера вашего художественного заведения, – принялась я сочинять на ходу. – Вы можете мне давать задания, как сегодня, а я их выполнять. У меня дома нет подходящих предметов для рисования…

– Вы посуду полотенцем вытираете? – непонятно к чему спросил Роман Александрович. – Тарелками, чашками пользуетесь? Может, чайник кипятите, книги-журналы где завалялись? Из таких обычных вещей, которые найдутся в любом доме, можно составить вполне хороший натюрморт. Проявите свою фантазию!

Я хотела было брякнуть, что посуда у меня одноразовая, и вообще питаюсь я в кафетериях, но вовремя прикусила язык. Еще подумает, что я насмехаюсь, поэтому сказала:

– Есть, конечно, но мне мои вещи не нравятся. Нет никакого желания их рисовать. А тут уже готовые натюрморты, да и можно посмотреть, как другие люди рисуют. Пожалуйста, можно я буду заниматься у вас индивидуально?

– У вас так много денег? – прищурился Кузнецов. Я мигом ухватилась за эту фразу.

– Для искусства я готова отдать все свои сбережения! – получилось напыщенно и пафосно, но я решила не смягчать свою словесную палитру. – Назовите цену, за которую вы готовы заниматься со мной! Я много времени у вас не отниму, сама буду учиться. Хотите, ваше задание буду выполнять здесь, а показывать все на курсах?

Было видно, что преподаватель колеблется. Я подбавила масла в огонь:

– Секретарь говорила, что занятие с преподавателем на курсах стоит семьсот рублей в час. Я могу платить вам тысячу, хоть полторы, только позвольте ходить на уроки почаще!

Меркантильность победила – я увидела, что у Романа Александровича загорелись глаза, похоже, я угадала: возвышенную художественную натуру преподавателя волнуют такие приземленные вещи, как деньги.

– Хорошо, – кивнул преподаватель. – Приходите завтра, в два часа дня вам удобно? У меня как раз мало учеников, группа Светланы и несколько человек в другой мастерской на самостоятельном обучении. В другое время завтра я занят больше, поэтому два часа – самое подходящее для вас время.

– Конечно, я приду! – обрадовалась я. – Два часа – как раз мне удобно! – Я взглянула на часы в телефоне и довольно отметила про себя, что на разговоры с Кузнецовым у меня ушло практически сорок минут – вскоре занятие закончится, и можно больше не изображать из себя старательную художницу.

– Ой, я буду, наверно, собираться! – объявила я. – А то почти девять, мне по темноте добираться домой не хочется…

– Подождите, вы же не записали, какие краски нужны! – остановил меня Роман Александрович. – Есть куда записать? Итак, вам потребуется…

Перед новым уроком мне пришлось потратить едва ли не час на то, чтобы приобрести все краски и кисти из списка, продиктованного Кузнецовым. В магазине я сразу же растерялась при виде огромного количества тюбиков с экзотическими названиями и поняла, что без помощи продавца-консультанта рискую остаться здесь надолго. Я сунула бумажку с записями улыбчивой девушке, которая поинтересовалась, что меня интересует. Продавец быстро вытащила нужные тюбики, с сожалением сказала, что в настоящий момент умбры ленинградской нет, зато имеется умбра натуральная. Мне было абсолютно неизвестно, чем они отличаются друг от друга и махнула рукой: мол, давайте что есть, там разберемся. Девушка доверху заполнила корзинку, после чего мы отправились к кассе выбирать кисти, разбавитель и палитру. Покупка обошлась мне в кругленькую сумму денег – я попросила выписать мне товарный чек с намерением предъявить его Куприянову, пускай отдает мне деньги на непредвиденные расходы.