его при полном параде. Мякин, конечно, не в лесу провёл свою жизнь — повидал он много разных женщин, да и в кинематографе, в фильмах множество раз наблюдал разные дамские роскошества, но такой экстрасенши он ранее не видел. Глубокое декольте и обнажённые плечи, чёрное длинное бархатное платье и сверкающее ожерелье на шее, можно сказать, несколько ошеломили его. Он в своём скромном деловом костюме почувствовал себя крайне неуютно. Никакие воспоминания о юношеской обиде никак не влияли на выражение его лица, и он как бы изнутри ощутил свою удивлённую, глупую нелепость рядом с этим торжественным сиянием.

Танцы уже начались. Несколько пожилых дам уютно устроились в креслах вдоль стены и с великим любопытством наблюдали за одинокой парой, медленно двигавшейся в ритм музыке посередине зала. Седенький худощавый старичок вёл под музыку элегантную старушку. Они молча, совсем не замечая любопытных глаз, двигались строго в соответствии с ритмом, как бы показывая образец поведения танцоров на публике прошлого века.

Мякин с непонятным выражением лица настороженно приблизился к сверкающей экстрасенше, судорожно предчувствуя, что ему предстоит выдержать в ближайшие минуты на этом вечернем мероприятии. Увидев Мякина, экстрасенша подхватила его за руку, вывела в центр зала, поставила перед собой и, в ожидании его ответных действий, заявила:

— Хорошая музыка — можем потанцевать.

Но, как назло, музыка закончилась. Пожилая танцующая пара с достоинством прошла к стене зала и застыла в ожидании продолжения танцев. Ведущий засуетился возле аппаратуры, а Мякин стоял в нескольких сантиметрах от экстрасенши с опущенными по швам руками и, ожидая нового танца, угрюмо уставился на сверкающее ожерелье партнёрши. Краем глаза он видел, как оживились наблюдатели в креслах, как некоторые из них совершили срочные попытки незамедлительно обсудить друг с другом вновь появившуюся пару. Мякин на несколько секунд зажмурился и мысленно решил стоять до конца, до полного разгрома или победы, совершенно не понимая, чем может закончиться его существование в этом помещении.

Наконец-то ведущий расправился с аппаратурой, и в зале зазвучал быстрый фокстрот. Мякин открыл глаза, ухватился вытянутой правой рукой сбоку за талию экстрасенши, левую машинально отдал в её правую руку и повёл образовавшийся тандем, как образцовый дуэт, по малому кругу. Ноги Мякина, как бы самостоятельно от него, вспомнили необходимые движения, которые он разучил очень давно, ещё в школьном танцевальном кружке, куда по настоянию матери записался для развития застенчивой личности.

Гремела музыка. Мякин вёл партнёршу и скоротечно перебирал прошлые жизненные случаи, чтобы придать своему лицу подобающего выражения для данной ситуации. Понимая, что желаемое выражение на его физиономии как-то не закреплялось, он не смотрел на экстрасеншу и неожиданно остановился только тогда, когда она по собственной инициативе прижалась к нему и, коснувшись головой его уха, обдав Мякина незнакомым ему запахом, тихо сказала:

— Вы прекрасно танцуете.

Музыка закончилась, и они остались стоять в центре внимания сидящих пожилых женщин. Мякин отпрянул от экстрасенши и, чтобы вывести её из танцевального пространства, неловко подал ей руку. Она покорно подчинилась ему и, когда они оказались у выхода, произнесла:

— Пожалуй, я буду брать у вас уроки танцев. Вы не возражаете? А за вашу услугу я буду платить обучением экстрасенсорике. Вы согласны?

Мякин кивнул головой и ответил:

— Извините, мне пора.

— Прощайте, — сказала экстрасенша. — До завтра.

В уютном банкетном зале было практически пусто, за двумя дальними столиками разместилась тихая компания. Справа у окон за средним столом сидели уже знакомые ему фигуры пузатого и интеллигентки. Мякин осторожно приблизился к ним и негромко поздоровался:

— Добрый вечер!

— А, это вы! Добрый вечер, добрый вечер, — наперебой ответили ему сидящие. — Наконец-то, ждём, ждём! Присаживайтесь, располагайтесь.

Мякин уселся на свободный стул.

— Чего желаете? — спросил пузатый.

Мякин пожал плечами, огляделся вокруг и предложил:

— Может быть, просто водички.

— Просто водички! — усмехнулся пузатый. — Нет, «просто водички» для серьёзного разговора не годится. Вы согласны, мадам? — обратился он к интеллигентке.

— Вы, Алексис, действуйте, как считаете нужным, — ответила она.

Когда на столе появились бокал вина и два фужера с коньяком, пузатый взял слово.

— Ну что ж, начнём! Давайте выпьем за наш успех! За наш священный союз! За наше правое дело!

Чокнулись. Мякин сделал маленький глоток, поставил фужер на стол и замер в ожидании дальнейших слов пузатого.

— Алексис, — обратилась к пузатому интеллигентка, — объясните молодому человеку суть дела. Видите, как он сосредоточен.

— Сосредоточенность — это хорошо, — продолжил пузатый. — Она, эта сосредоточенность, нам очень может пригодиться. Дело, видите ли, в том, что мы вам предлагаем приобщиться к нашему общему делу. Вступить, так сказать, в наше тайное общество.

— Алексис, не пугайте молодого человека! Скажите просто, что мы боремся за свои права. Это ведь как игра, но игра по-серьёзному. Игра, приносящая пользу обществу.

— Да, мадам, вы, как всегда, правы, — согласился пузатый. — Мы за свои права, то есть мы «заправцы» — несём людям, обществу улучшения. Точнее, мы, как санитары, чистим и уничтожаем разгильдяйство и хамство, и тем полезны.

Мякин внимательно слушал, пытался уловить общую идею, основной смысл, но пока что всё услышанное представлялось ему какой-то бессмыслицей и бредом.

— Алексис, вы должны говорить проще! Молодой человек не совсем понимает ваши теоретизирования. — Интеллигентка отпила немного вина и добавила: — Объясняйте на практических примерах.

— Слушаюсь и повинуюсь, мадам! — покорно ответил пузатый и продолжил: — Вот вы давеча навели порядок в очереди…

Пузатый вопросительно взглянул на мадам. Она утвердительно кивнула головой и пояснила:

— Молодой человек ликвидировал нарушение со стороны хамоватой личности в очереди к кардиологу.

— Да, совершенно верно, ликвидация нарушений, — подхватил эту мысль пузатый. — Мы, можно сказать, ликвидаторы нарушений. Вы понимаете, что это значит?

Мякин кивнул головой и, оглянувшись по сторонам, почему-то почти шёпотом спросил:

— То есть вы боретесь с теми, кто всё время лезет без очереди?

— И не только, — ответил пузатый. — Видите ли, молодой человек, кто-то должен замечать недостатки — любые, вплоть до мелочей. Вот, к примеру, видите — левая штора чуть искривлена, то есть карниз несколько не горизонтален?

Мякин повернул голову влево и, присмотревшись, всё-таки заметил, что действительно, у одного из карнизов левая сторона на какие-то сантиметры ниже правой.

— Заметили? — спросил пузатый.

— Да-а-а-а… — протяжно ответил Мякин и неуверенно добавил: — Недостатков так много. Вас на всё не хватит.

— Нас? Нас хватит, если ряды «заправцев» будут множиться! — отреагировал пузатый.

Мякин поднял фужер, принюхался к содержимому и, не пробуя, поставил на место.

— Так что же делать с карнизом? — тихо спросил он. — У вас есть при себе инструмент, чтобы исправить ситуацию?

— Наш инструмент всегда с нами, — улыбаясь, ответила