От этой прохлады тело мгновенно покрывается мурашками, но всё это — весь мир вокруг — перестаёт иметь значение: медленно, сводя меня с ума, Алекс ведёт языком по моей шее, обводит ключицы, жалит самым кончиком кожу груди и только потом уделяет внимание там, где я больше всего в нём нуждаюсь.

Поочерёдно вбирает в рот соски, доводя до какой-то неведомой черты, заставляя выгибаться навстречу его поцелуям, жалобно всхлипывать, бессвязно стонать. Я не сразу замечаю, когда его рука уверенно ложится на мой живот и скользит ниже, касаясь влажных складок, ныряя кончиками пальцев в девственно-тугой вход.

Самой первой реакцией простреливает животный ужас, и я вздрагиваю. Кажется, даже пытаюсь отодвинуться в сторону. Это естественное движение никак не контролируется мною, но не укрывается — конечно! — от моего партнёра.

— Тише, тише, — он отрывается от моей груди, нависая надо мной, — идеально готова, малышка. Не бойся.

Он смотрит прямо в мои глаза, захватывая мой рот в сладостный плен. Все мои неясные попытки что-то произнести тонут в этом поцелуе, нежном, но настойчивом, искушающем, дарящем удовольствие.

Его руки везде. Порхают, вознося до самых небес, и я парю. Где-то за невесомой негой наслаждения я скорее понимаю, чем чувствую, как Алекс наполняет меня своей плотью, медленно растягивая и подчиняя, как идеальный сосуд, созданный по образу его и подобию.

Я чувствую нечто невообразимое: вся энергия скапливается где-то внизу моего живота, скручиваясь в тугой узел и взрывается от резкого толчка мужских бёдер. Жгучая боль, очищающая, освобождающая, лишь незначительно оттесняет чувство, которому я никак не могу найти название. Оно накатывает волнами, приближая мой самый первый в жизни оргазм, сотворённый кем-то, кто не является мной. И в это самое мгновение, в этот прекрасный миг, когда я слепну и глохну, распадаясь на крохотные частицы, и безостановочно шепчу сквозь слёзы его имя, бессвязно, захлёбываясь собственными всхлипами и стонами, Алекс сжимает моё бедро рукой, увеличивая амплитуду движений, и резко отстраняется со сдавленным стоном, орошая мой живот вязким семенем, не обрывая зрительного контакта между нами до самого конца, и наклоняется обратно, рвано дыша, чтобы покрыть моё лицо быстрыми и нежными поцелуями.

Самый идеальный мужчина сделал мой первый раз самым прекрасным, самым незабываемым, самым идеальным. Что бы не ждало меня в будущем, за одно это я буду вспоминать его с бесконечной благодарностью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Давай спать? — тихо спрашивает у меня Александр.

— Мне кажется, что я и так сплю. Не хочу закрывать глаза, мне страшно, — еле слышно шепчу в ответ.

— Болит? — напрягается он и пытается подняться, но я удерживаю его.

— Не уходи, мне не больно.

— А что тогда тебя беспокоит?

— Страшно проснуться. Страшно, что ты исчезнешь. Страшно, что это всё — ненастоящее.

— Я буду здесь. Рядом. Я не исчезну. Не бойся. — он сгребает меня в охапку, укутывая в одеяло, и я уютно устраиваюсь на его груди. — Спи, моя маленькая Алечка, спи, моя красавица. Теперь тебе нужно будет много сил, чтобы скорей восстановиться. Придумала тоже, исчезнешь! Куда же я от тебя теперь денусь? Разве оставишь такую сладость без присмотра?

Его мягкий голос обволакивает меня, и я засыпаю. И, возможно, всё это мне всего лишь снится.

Проснуться на рассвете в пустой постели — мягко говоря, не то, чего я жду от этого утра. Каждая клетка моего тела расслаблена, ни одной дельной мысли в голове, я не хочу строить планов. Всё, что мне нужно, — это окунуться в земляничный аромат и проспать ещё несколько часов.

Но для начала мне предстоит найти обладательницу этого самого аромата.

В душе шумит вода, и я иду прямиком туда. Тихо отворяю дверь, вижу её. Свернувшись калачиком, Аля сидит под струями воды, прикрывая лицо ладонями. Беззащитная и трогательная. Её плечи едва заметно подрагивают. Я вовсе не дурак. Прекрасно понимаю, что она плачет.

По большому счёту, я должен оставить её одну. Ей нужно немного времени, чтобы справиться с эмоциями. Жалеет она или нет — уже ничего не изменить. Она подарила мне право первой ночи. Лучшее, что случалось со мной за многие годы, если не впервые! И я надеюсь, что смог не ударить в грязь лицом.

Пусть это прозвучит с ноткой бахвальства, но я уверен, она не жалеет. Она получила то же невероятное удовольствие, что и я. Это что-то другое. С кем-то другим я бы не стал задумываться о причинах, но с ней получается само собой. Мне важно знать, что она в порядке. Что она не разочарована. Что ей не больно.

Я не силён в женском здоровье, но подозреваю, что неосознанно мог повредить ей что-то. Вероятно, мне стоит показать её врачу. Да, так будет правильно.

Но наперво мне нужно успокоить её. Женские слёзы после секса — тревожный звоночек. Женщины любят надумывать то, чего нет. И странным образом меня беспокоит то, что могла надумать эта конкретная маленькая женщина.

Захожу под душ и устраиваюсь рядом, притягивая её к себе. Целую макушку, и девушка осторожно всхлипывает. Проходит немало времени, прежде чем она успокаивается и перестаёт дрожать.

— Расскажешь, что успело приключиться за те несколько часов, что я спал?

— Это… не важно.

— Да, я так и понял. — не могу сдержать смешок. — Всё самое неважное всегда происходит на рассвете в ванной после самого удивительного момента моей жизни. И я надеялся, что и твоей тоже.

— Я проснулась, потому что захотела в туалет, — Аля отрывается от меня и шепчет куда-то в сторону. — Там, на кровати, осталось столько крови!

Я тут же подбираюсь.

— У тебя открылось кровотечение? Боли? Слабость? — она сжимается от каждого моего слова, вызывая страшные опасения. — Малышка, не молчи, пожалуйста! Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? Нам стоит вернуться в Лондон, у меня есть знакомый владелец частной клиники, я организую приём врача.

В импульсивном порыве я опускаю руку меж её ног и касаюсь, чтобы найти подтверждение своим страшным догадкам. Гладящим движением пробегаюсь по припухлости половых губ, касаюсь входа.

— Крови нет, — удивлённо смотрю на руку. — Совсем не кровит?