– Прямо как никотин.

– Перед поездкой в Чёрную Пустошь я, конечно, сделал прививку от этой отравы, но всё-таки мне бы не хотелось быть утыканным карапутскими стрелами. Мне не идёт наряд дикобраза.

– Вам повезло, – сказал Чуб, косясь на отравленную стрелу, едва не угодившую в арахнолога. – А вот нам – не очень. Нас заметили. Прошмыгнуть потихоньку явно не удастся.

– Неужели всё пропало?! – захлопал изумрудными глазищами Буч. – Неужели мы опоздали?! – Странно было наблюдать никогда неунывающего чубарика в таком подавленном состоянии.

Маруся на минуту задумалась. Применила методу, которую величала про себя «А как на моём месте поступил бы Ермолай Ковригин?»

Как известно, величайший искатель приключений и путешественник всех времён и народов никогда не искал прямых путей. Он любил приговаривать: «Раз через какую-то точку на местности нельзя пройти, то её завсегда можно… обойти!»

Эврика! Ну, конечно же!! О-бой-ти!!!

Маша обратилась к Лоппаку:

– Профессор, вот вы говорили, что ваша чудо-машина способна перемещаться и под землёй. Это правда?

– Естественно! – вспыхнул арахнолог. – Я всегда говорю только правду! Готов подписаться под каждым своим словом! Моя эксифибия уникальна – может передвигаться абсолютно в любой среде!

– Отлично! – потёрла ладони Маруся. – Мы в пещеру не пойдём, мы пещеру обойдём!

– Это моя прерогатива – разговаривать стихами! – надулся Буч. Но тут же остыл, заинтересовался предложением Спасательницы.

– Мы зайдём в царство карапутов с чёрного хода, – принялась объяснять суть своего плана Марусёк. – Через подземный тоннель, что пророет для нас эксифибия синьора Бенито.

– Грандиозус! – возликовал хозяин чудо-транспорта.

– Как я понимаю, – продолжала девочка, – охрана стоит лишь у входа в пещеру. Дальше, скорее всего, дорога не охраняется. А зачем, коль единственный ход надёжно перекрыт? Вот мы и зайдём им в тыл. А то и сразу – махнём прямиком в столицу этих ваших карапутов. Есть ведь у них какая-нибудь столица?

– Точно неизвестно, – пробормотал Чуб, – но поговаривают, где-то под землей у карапутов есть огромный город – Карапутжан. С дворцами, улицами, проспектами и даже фонтанами! Якобы в Карапутжане и располагается резиденция их королевы.

– Королевы?! – аж присвистнула Маша. – Карапутами, этими татуированными головорезами, управляет женщина?! Ну и дела!

– Да, королева, – подтвердил Буч. – Карапуты испокон веков исповедуют матриархальный культ Мансипа. Власть у мансипанцев передаётся исключительно по женской линии. И все карапутские королевы носят одно и то же имя – Зиновия. Если мне изменяет память, нынешнюю правительницу величают Зиновия XIII.

– Зиновия, – повторила Маруся. Вспомнила название одной из Дедушкиных книг – «Зина – королева воинов». – Зина, значит. Ну-ну. Нагрянем в гости к этой вашей тёте Зине.

Бенито Лоппак совершил отвлекающий манёвр. Чтобы усыпить бдительность стражей, сделал вид, что улетает в том же направлении, откуда только что прибыл. Затем, заложив приличный крюк, облетел скалу в виде головы дракона вне пределов видимости из пещеры, приземлился с противоположной стороны.

– А теперь, – объявил арахнолог, – небольшая трансформация!

Пробежался пальцами по пульту управления всюдуплаволётоходом, как пианист-виртуоз по клавишам рояля. Эксифибия словно ожила. Всё сразу пришло в движение, процесс, что называется, пошёл!

Лопасти винта сложились, точно телескопическая удочка, и быстро, как рожки испугавшейся улитки, втянулись в корпус аппарата. Как известно, свято место пусто не бывает: из отверстия, в котором только что скрылся винт, показался стальной наконечник бура. Со стороны это выглядело так, словно из гигантского яйца выклёвывается птенец с металлическим клювом. Тут же на меридианах, делящих корпус эксифибии от острого конца до тупого (как глобус от полюса до полюса), появились специальные винты – для уборки раздробленной буром породы, и маленькие шипастые колёсики – для передвижения по подземному тоннелю. Одновременно с проклёвыванием бура и появлением винтов и колёс, все люки и иллюминаторы, как по мановению волшебной палочки, сами собой задраились специальными металлическими шторками. Внутри рубки загорелось дополнительное освещение. Чудеса, да и только!

– Грандиозус! – спародировал Лоппака Буч. – Я многое познал-изведал, но такого мне ещё видывать не доводилось! Клянусь беретом с пýпочкой!

– Впечатляет, – согласился с товарищем более сдержанный в проявлении эмоций Чуб.

Маша воздержалась от восторженных восклицаний, скептически заметила:

– Бур, как я понимаю, расположен сейчас у нас над головой. – Профессор-арахнолог кивнул. – Тогда вопрос: что же будет с нами, когда он начнёт работать? Бурить-то он будет землю, а не воздух. А земля у нас под ногами, а не над головой. Нам что, придётся путешествовать вверх тормашками?

Лоппак расхохотался:

– Ну, что вы, синьорина Марусёк! С моей стороны было бы верхом бестактности, заставить друзей вояжировать, стоя на головах. – Объяснил, разъяснил, расставил все точки над «i»: – У меня всё продумано! Рубка, в которой мы сейчас с вами находимся, представляет собою специальную герметичную шарообразную капсулу, не меняющую своего положения в пространстве, вне зависимости от перемещения внешней оболочки аппарата. Эксифибия хоть кувырком может катиться под гору, словно мяч – рубка по-прежнему будет сохранять горизонтальное положение. Нас, ну разве что немного потрясёт.

Один раз уже «немного потрясло», припомнилось Маше перемещение в пространстве. Чуть наизнанку не вывернуло. Транспорт в Приключандии, конечно, суперский, можно сказать, сказочный, но вот трясёт в нём – безбожно.

– Я смотрю, учёные-пауковеды оснащены у нас лучше, чем военные, – добродушно усмехнулся Чуб.

Лоппак задрал нос к потолку, величественно скрестил руки на груди – стал похож на памятник самому себе.

– Я всегда говорил: затраты на войну, не должны превышать расходы на науку! В приоритете – знания и жизнь, а не тлен и невежество!

– Главное, – вмешался в разговор о выдающихся достоинствах всюдуплаволётохода Буч, – чтобы ваша чудо-машина не попала в дурные руки. К тем же карапутам, например. А то из идеальной научно-исследовательской машины получится совершенное орудие разрушения.

Арахнолог не на шутку встревожился:

– Сплюньте, друг мой! Не дай Бог!

– Ничего, – поспешил успокоить профессора Чуб. – Прорвёмся! Ведь с нами Спасательница!

Маше вновь стало немного не по себе. Ещё ничего не сделала, а на неё уже разве что не молятся…

Бенито Лоппак посмотрел на часы, ойкнул. Словно вспомнил что-то безотлагательно важное. Суетливо достал из кармана пузырёк без этикетки, высыпал на ладонь три ярко-зелёные таблетки, закинул в рот, проглотил не запивая. Виновато улыбнулся, как бы извиняясь, промямлил: