Витавший в классе гул мгновенно сменился тишиной. Многие из присутствующих слышали о пришедших на смену комплексах «Ред Ай» «Стингерах». Слышали, да подробной информации никто не имел. Потому и затихли. Ведь потери сводного полка действительно вызывали оторопь…

— По нашим данным в марте этого года администрация Рональда Рейгана приняла решение о начале поставок в Афганистан этих новейших ПЗРК.

— В штабе Армии считают, что недавнее происшествие на нашем аэродроме не обошлось без «Стингеров»? — отчетливо прозвучал в этой тишине вопрос командира полка.

— Абсолютной уверенности на данный счет пока нет, — мотнул седой головой разведчик. — Имеются лишь версии.

Крушинин кивнул, а генерал продолжил мысль:

— Имеются у нас кое-какие данные об этом «чудо оружии». Советую законспектировать, а позже выучить то, что сейчас услышите — пригодится.

Летный состав зашуршал блокнотами и рабочими тетрадями.

А высокий гость уже диктовал тактико-технические данные:

— ПЗРК «Стингер» разработан фирмой «Дженерал Дайнемикс». Состоит из следующих основных элементов: ЗУР (зенитная управляемая ракета, — примечание авторов) в ТПК (транспортно-пусковом контейнере, — примечание авторов). Оптический прицел для визуального обнаружения и сопровождения цели, а так же для определения дальности до нее; пусковой механизм; блок электропитания и охлаждения с батареей и емкостью с жидким аргоном; аппаратура опознавания «свой-чужой» которой носится стрелком на поясном ремне оператора ПЗРК. Масса комплекса в боевом положении — чуть больше пятнадцати килограммов. Так, теперь несколько слов о самой ракете…

Генерал глотнул воды из обычного граненого стакана, откашлялся, промокнул губы платком. И продолжил:

— Увы, но о ракете нашей разведке удалось узнать немного. Выполнена по аэродинамической схеме «утка», стартовый вес порядка десяти килограмм. Всеракурсная семидесятимиллиметровая, с автономным инфракрасным наведением. Твердотопливный маршевый двигатель обеспечивает разгон до двукратной скорости звука. Потолок на равнине — три с половиной тысячи метров; в горной местности — достигает четырех с половиной. Минимальная дальность пуска — полкилометра; максимальная — пять с половиной при стрельбе вдогон. Осколочно-фугасная боевая часть весит около трех килограмм…

Кто-то из офицеров присвистнул. На что генерал спокойно отреагировал:

— Не следует считать «Стингер» безукоризненным образцом инженерной и технической мысли. Есть у него и недостатки. В отличие от инфракрасной головки пассивного типа, пусковая установка оснащена активным радиоприцелом. Это означает, что вражеский стрелок перед пуском непременно себя выдаст. Согласны?

Сидящие за передними столами офицеры неопределенно закивали или попросту оставили вопрос без ответа.

Тогда, дабы не ставить начальство в неловкое положение, нашелся командир полка:

— Уверен, что это не единственный недостаток «Стингера».

— Я тоже так думаю, — вздохнул разведчик. — Но, к сожалению, мы не располагаем его детальным техническим описанием. Вот если бы кому-то из вас удалось захватить хотя бы один экземпляр… Если бы удалось!

— Захватим, — донеслось с задних рядов.

— Захватим! — уверенно поддержал кто-то слева. — Не мы так пехота или танкисты.

— Или спецназ…

— Что ж, надеюсь, так и будет, — невесело и, пожалуй, впервые улыбнулся начальник разведки. — В таком случае нам удастся избежать многих потерь.

* * *

Спустя пару дней возвращались в Джелалабад из соседней, северной провинции. Разведка обнаружила там идущий окольными путями с севера Пакистана небольшой караван. В две «восьмерки» загрузилась досмотровая группа, а моя пара «двадцатьчетверок» должна была прикрывать операцию по досмотру. Прибыли в заданный район, обнаружили искомую цель. Однако до посадки и досмотра дело не дошло: при появлении вертолетов охранение каравана огрызнулось автоматным огнем. Пришлось применить крайние меры.

В общем, через десять минут от каравана ни черта не осталось. Истратив весь боезапас неуправляемых ракет, мы для порядка сделали лишний круг — убедились, что приказ выполнен. И, довольные, пошли обратно, на базу…

Настроение отличное — дело сделано, потерь нет. А километрах в тридцати северо-восточнее Джелалабада вдруг слышу в эфире русскую речь. Кто-то отчаянно зовет:

— «Вертушки», я «Колокол». «Вертушки», ответьте «Колоколу»…

Кроме нас в районе никого из вертолетчиков нет. Значит, обращаются к нам. Отвечаю.

Нервный голос сбивчиво объясняет:

— Я «Колокол». Сижу на уступе скалы. У меня семеро «трехсотых» и три «двухсотых», а внизу «духи» — не дают ни спуститься, ни высунуться; наверх тоже выбраться не можем. Одна надежда на вас — помогите, парни…

— Где сидишь-то? — спрашиваю.

— На юг глянь. Метров пятьсот.

Осматриваюсь. Никого. Сплошное нагромождение серо-коричневых скал.

— Нет, приятель, не вижу. Подсвети ракетой, а лучше дымни шашкой.

Встаем в круг, ждем. Вскоре на одном из отвесных склонов глубокого ущелья появляется оранжевое пятно — дымит сигнальный патрон.

— Понял, «Колокол», вижу вас.

Интересуюсь у ведущего «восьмерок», сумеет ли он помочь в такой ситуации? Уступ, на который «духи» загнали наших ребят, с высоты кажется абсолютно неприступным и непригодным для посадки вертолета. Тот немного снижается, осматривает место…

— Попробовать можно, «340-й», — слышу доклад в эфире. — Только для начала надо пересадить моих пассажиров во второй борт.

Понятно. Во-первых, не хочет рисковать людьми; во-вторых, машину и впрямь лучше облегчить до минимума.

Так… появилась новая работенка. Жаль, что все ракеты истратили. С одними пушками будет трудновато отогнать банду. Но делать нечего — не бросать же на произвол судьбы своих спецназовцев!

Пока два Ми-8 ищут нормальную площадку для пересадки ребят из досмотровой группы, докладываю на КП суть неожиданно нарисовавшегося дела. Начальство мнется, пару минут жует сопли… Потом, наконец, советует действовать по обстановке.

Ладно. И без ваших советов как-нибудь разберемся.

Моя пара остается на высоте ста пятидесяти метров над обступающими ущелье скалами. «Восьмерки», закончив канитель с пассажирами, взлетают и подходят к ущелью. Ведомый крутится вдоль отрогов, ведущий аккуратненько снижается, протискивается в опасную скальную узость…

Десантура обосновалась метрах в пятидесяти от вершины — на небольшой «террасе». Размеры площадки настолько малы, что на самый край можно поставить лишь одно колесо. Да и то с большой вероятностью искалечить лопасти несущего винта об отвесную скалу. А это чревато катастрофой.

Опытный капитан из эскадры транспортников потихоньку подбирается к уступу. Благо теперь его вертолет пустой: ракеты закончились, в грузовой кабине — никого, а топлива осталось на полчаса. Машина медленно приближается к «террасе». Но внезапно раскачивается и просаживается вниз. Скользящий вдоль склона нисходящий поток настолько резко увлекает ее за собой, что командир едва успевает среагировать. Кое-как удержал, выровнял вертолет; опять крадется ближе…