class="p1">– Скажи, что меня нет.

– Я сказала. Она перезвонила через минуту.

– Иди, Леон. – Михал похлопал его по плечу. – Я подожду.

Леону не хотелось говорить об аварии. Но говорить о бочке на пого-стике хотелось еще меньше. Ну ладно, хотя бы оттянет разговор на пару минут. Он подошел к столу Илоны, поднес трубку к уху.

– Алло?

– Леон Новинский? – услышал он женский голос. Красивый голос.

– Да, это я.

– Отлично. Меня зовут Юлита Вуйчицкая. Я журналист портала Meganewsy.pl. Звоню по поводу аварии Рышарда Бучека.

Фамилия девушки звучала знакомо. Леон вспомнил текст, который показал ему Игнаций. Большие красные буквы, восклицательные знаки, фото раскуроченной машины.

– Угу. Я читал вашу статью.

– О? Видите ли, я хочу продолжить эту тему…

– Зачем? Дно еще не пробито?

Минута молчания, шумы в трубке.

– Я понимаю, что мой текст был написан специфическим языком желтой прессы, но клянусь, я всерьез намерена…

– Специфическим? – переспросил Леон. – Я бы выбрал другое прилагательное.

– Я понимаю и уважаю ваше мнение.

– В таком случае прошу больше мне не звонить. У меня нет ни малейшего желания с вами разговаривать. Я ясно выразился?

– Пожалуйста, подождите! У меня есть все основания подозревать, что…

– До свидания.

Бип, бип, бип. Юлита положила трубку и тихо выругалась. Набрала номер еще раз. Никто не ответил. Попробовала с другого телефона. Услышав ее голос, секретарша DietPol бросила трубку. Ну и ладно, найдем кого-нибудь посговорчивее. В другом видео с места аварии она видела припаркованный на обочине городской автобус. Можно пробить номер, позвонить в транспортное управление, узнать, кто в тот день сидел за рулем.

Юлита нашла видео с автобусом, начала перематывать запись. На заднем плане увидела знакомое лицо: Новинский. Мобильник возле уха, опирается на желтую “шкоду октавию”. Его собственный автомобиль. Юлита смотрела на экран, борясь с мыслями, а затем встала из-за компьютера и заблокировала клавиатуру.

Пришло время оторвать задницу от стула.

3

Выбор в итоге пал на бочку на роликах. Леон Новинский внес последние изменения в файл “sok_v22_ final_poprawki_2.psd”, после чего отправил его в типографию. Завтра с самого утра заработают печатные станки, выплевывая тысячи цветных этикеток. Игнаций вносил последние коррективы в план рекламной кампании. Человечка-бочку с челкой из капусты будут звать Дон Квашон, а его изображение со слоганом “Квась по-модному!” появится в спонсируемых фирмой DietPol скейт-парках в Седльце, Комине, Замостье. Пробиться в Варшаву или Краков они даже не пытались, понимая, что им никогда не обойти крупные международные концерны.

Леону не очень нравилось название “Дон Квашон”: игра слов, конечно, забавная, но что общего у их продукта с Испанией? Сложно себе представить напиток, менее подходящий Иберийскому полуострову, чем сок из квашеной капусты. Но ссориться с Михалом он не собирался. Все равно что сражаться с ветряными мельницами.

Леон сел в машину. Уже темнело, на улице моросило. Съезжая на Ягеллонскую, он включил дворники. Вдруг прямо перед его машиной на дорогу выбежала девушка. Мокрые волосы, плащ нараспашку, полные ужаса глаза.

– Ох черт… – прохрипел Леон, вдавив педаль тормоза в пол. Взвизгнули шины, по коврику перекатилась пустая банка, ремень безопасности вдавил его в спинку сиденья. Автомобиль остановился. Леон был весь в поту. И в бешенстве. Включил аварийку, открыл дверь.

– Ты охренела, что ли? – заорал он. – Еще чуть-чуть, и я б тебя раздавил к чертям собачьим! Что, до пешеходного перехода лень дойти? Да я тебя…

– Я ужасно извиняюсь. – Девушка глотала слезы и судорожно хваталась за живот. – Я… Мне пришлось вас как-то остановить… Мне нужна помощь.

– По… помощь? – Леон растерялся. Проезжающая мимо машина окатила его водой.

– Я… – Голос застревал у девушки в горле, рвался. – Аппендицит… У меня приступ… Мне прям сейчас надо в больницу, а я не могу дозвониться до “скорой”… Мне некого попросить…

– Понятно… Понятно… Конечно. Садитесь.

Леон взял женщину под локоть, помог ей сесть в машину. Ее трясло. Он пристегнул ее ремнем, проследил, чтобы тот не сильно давил на живот, аккуратно закрыл дверцу. Потом сел за руль, включил первую и выехал на проезжую часть, проигнорировав знак “уступи дорогу”.

– В какую больницу ехать? – спросил он, перекрикивая клаксон.

– На улицу Батальона Платерувок. Ай…

– Платерувок? Где это?

– Недалеко. – Девушка прислонилась лицом к холодному стеклу, стекло запотело от ее прерывистого дыхания. – Пок… Я вам покажу. Ох. Прямо, на круговой перекресток… На перекрестке надо развернуться…

Леон перестроился на полосу для поворота, втиснувшись между машиной доставки из Люблина и “бэ-эм-вэ” с затемненными стеклами. Через мгновение он был уже на перекрестке, проскочил под носом у бешено звонящего трамвая и развернулся.

– А теперь куда? – спросил он, переключая передачу. Вспотевшая ладонь скользила по рычагу.

– Прямо… Ай… До…

– Все в порядке?

– Да. Прямо, до торгового центра…

За окном мелькали неуклюжие тяжелые дома: бурые многоэтажки, двухэтажное офисное здание с треугольной надстройкой из голубой жести, склады с облупившейся штукатуркой. А за ними: жестяные ангары в серые и оранжевые полоски со светящейся рекламой магазинов на крыше.

– Вот здесь… Направо… – говорила девушка, делая глубокие вдохи между словами. – Приемная в самом конце… А-а-а-а-а…

Леон повернул на улицу Платерувок. Они ехали по прохудившемуся асфальту, потом по брусчатке; на каждой выбоине девушка прикусывала от боли губу. По обеим сторонам дороги тянулись пустые парковки.

– Так… Где эта больница?

– Там… За перекрестком…

Леон проехал еще метров двадцать, после чего остановился. Иного выхода у него не было: улица была тупиковая и упиралась в закрытые на ржавую цепь ворота. Здесь стояло одно-единственное здание, перед которым припарковались три фуры с белорусскими номерами. Надпись над входом гласила: “СКЛАД НЕРЖАВЕЮЩЕЙ СТАЛИ”.

– Наверное… – Леон вертел головой. – Наверное, мы куда-то не туда свернули?

– Нет, нет. Мы на месте, – девушка выпрямилась в кресле, чудесным образом исцелившись. – Мы с вами уже имели удовольствие разговаривать по телефону, но разрешите представиться еще раз: Юлита Вуйчицкая, Meganewsy.pl.

– Но… Аппендицит?

– Мне его вырезали в тринадцать лет. Простите, что я вас так обманула, но…

– Да ладно… Да ладно?! Ты что, совсем охренела?!

– Еще раз: простите, пожалуйста, за то, что…

– Да прекрати уже мне выкать, дура ненормальная! – Леон вскипел. – Проваливай из машины! Пошла!

– Конечно. Но сначала я бы хотела задать вам…

Леон не слушал. Включил заднюю, начал выворачивать руль.

Но автомобиль вдруг крякнул, остановился и заглох. Юлита затянула ручник.

– Ну нет. Это уже слишком… – Он умолк, пытаясь подобрать нужное слово. – Слишком, и все тут! Я звоню в полицию!

– И что вы им скажете? “У меня в машине сумасшедшая, отказывается выходить”?

Леон откинулся в кресле, подавленный и злой.

– Выслушайте меня. – Она говорила медленно и спокойно. – Я задам вам пару