– Про нас с вами?

– Выяснял, давно ли мы знакомы.

– Да пошел он к черту! Какое его дело?

– Примерно так я и ответила. Чейтер, правда, был очень вежлив. Он мне напоминает умницу-червяка! А после разговоров с умными червяками всегда хочется принять ванну!

– Наверное, вы с ним чуть не подрались, когда указали, что он лезет не в свое дело? – предположил Джон.

– Нет, в тот раз обошлось. Но потом он сказал: «Я слышал краем уха, будто ваш муж служит в армии?»

– Представляю… – пробормотал Джон. – Каков грубиян! Как он вообще тут оказался?

– Мне это тоже невдомек, мистер Фосс. Иногда лорд Эйвлинг приглашает странных гостей, но на сей раз превзошел себя: таких, как Чейтер, я раньше тут не встречала. Вы-то хоть знаете, что мой муж не служит в армии?

Джон кивнул, надеясь, что не краснеет, вспоминая рассказанное Тейверли.

– А кто вас просветил?

– Вы ведь и сами знаете?

– А, как же – Гарольд Тейверли! Он был одним из лучших друзей моего мужа.

– Был и остается.

Надин пытливо посмотрела на него и улыбнулась:

– Вы выразились изящно! Хотите знать, остается ли Гарольд Тейверли и моим другом? Нет, забудьте, я спрашиваю лишнее. – Она вздохнула. – Вот мы и расправились с королями и с капустой!

Она хотела встать с пуфа, но вместо этого слегка сгорбилась. Со спины съехала зеленая шаль. Надин полуобернулась, чтобы ее подхватить, и скользнула голым плечом по рукаву Джона.

– Ваше первое побуждение было верным, – заметил он.

– Какое?

– Разве вы не собирались уйти?

– Да, но решила остаться.

– Напрасно.

– Вы, случайно, не боитесь Чейтера?

– Еще чего, черт возьми! Прошу прощения…

– Мне нравится, когда бранятся по делу. Леверидж был в этом деле большой мастер! Тогда, может, боитесь меня?

– Не исключено. Но больше – самого себя. Так что вам лучше уйти.

– Это ничего не даст.

– То есть?

– Вам захочется, чтобы я вернулась.

Джон задохнулся. В этот момент он не мог решить, чудо она или заслуживает ненависти.

– А если предположить, что так и есть? – спросил он.

– Не надо предполагать. Жаль, что я вас сюда привезла. Это я и хотела вам сказать. А теперь мы можем смотреть правде в глаза. Если отказываться видеть факты, то они неимоверно искажаются или становятся бесплодными.

Все же она чудо, решил Джон. Мысль, чтобы не уклоняться от фактов, избегать привычных уверток, принесла ему облегчение, хотя он не представлял, куда это заведет.

– Тогда позвольте одно допущение, – попросил Джон. – Это кое-что объяснит. Я о своем поведении. Вы столкнулись со мной в неудачный момент, миссис Леверидж. – Он назвал ее «миссис Леверидж» на всякий случай, для пущего спокойствия. – Излишне говорить вам о вещах, касающихся только меня самого. Но прошу принять их как объяснение моего поведения и любых глупых просчетов. По-моему, вы правильно поступили, не послушавшись своего первого побуждения – уйти. Более того, я в этом уверен. Кое-что необходимо было сказать – мы не знали, что именно, – а теперь, надеюсь, это сказал я. Вы свободны, можете идти танцевать.

– Я не говорила о пылком желании возвращаться туда, – напомнила Надин.

– Тогда – куда хотите.

– Только не оставаться здесь? Учтите, если я не останусь, то не пройдет и нескольких секунд, как вы, забыв о ноге, вскочите и прыгнете мне на шею!

– Боже! Я категорически это отвергаю!

– Не отвергайте, лучше сделайте именно это, но так, как подскажу вам я. Я знаю о мужчинах гораздо больше, чем вы о женщинах. Так обычно и бывает, как ни трудно мужчинам в это поверить; о вас я тоже много знаю. Не перебивайте! Я вам расскажу, что знаю. Не даты и не факты. Мне не известен год вашего рождения, в каком доме вы живете. Ваш любимый спорт мне тоже неведом, хотя я уверена, что он существует и что это не охота. Вы не из тех, кому нравится убивать, вы стали бы делать это только во имя Англии. Судя по вашему виду, подобного безумия в вашей жизни тоже хватало. – Она вдруг запнулась. – Хотите, чтобы я продолжала? Я вас предупредила!

Джон кивнул. Надин затушила сигарету в пепельнице и продолжила:

– Не знаю, что за беда выгнала вас из Лондона в такую даль, как Флэншем, даже без адреса места, где переночевать… Между прочим, вы стояли за мной в очереди в билетную кассу в Лондоне. Можете сами поразмыслить, значит ли это что-нибудь и веселит ли оно вас… Но я знаю, что вы не поступили бы с ней подло, как бы ее ни звали. Хотите – считайте, что именно из-за этого знания – нет, интуитивного, неосознанного чувства – я проявила к вам больше внимания после вашей неприятности, чем следовало бы. Не стану утверждать – раз уж мы совершенно откровенны, – что это меня совсем не привлекло. Но я быстро поняла, что вы меня не преследовали.

Он смотрел на нее во все глаза, она смеялась.

– Забавно, как мало мужчины верят в женскую интуицию, – заметила Надин. – И как при этом сильно они от нас зависят! Вы действительно думаете, что… если бы из поезда выпал какой-нибудь Чейтер, то я и его переправила бы сюда?

– Уверен! – воскликнул Джон. – Вы не бросили бы Чейтера, как и любого другого, в такой дыре!

– Не идеализируйте меня! – взмолилась она шутливым тоном. – Я ведь вас не идеализирую… Просто считаю вас по-мужски прямым. Нет, раньше я не бросила бы Чейтера на произвол судьбы, но теперь даже насыпала бы над ним холмик. Я отвезла бы его к врачу и там оставила. Даже если я приуменьшаю в себе добрую самаритянку, даже если бы я привезла Чейтера сюда, то точно не ушла бы ради него с бала, не стала бы с ним курить и заниматься королями и капустой. Я путаю метафоры? А если мне так же необходимо предостеречь вас, мистер Фосс, как вам – меня?

В ее взгляде читался вызов. Джон отбросил догадку, что она, возможно, всего лишь насмехается над ним. Он знал, что это некчемная догадка. Теперь пришел к новому решению: лучшей самозащитой будет и дальше идеализировать Надин.

– Сдается мне, я вот-вот уйду с головой под воду, – пробормотал Джон.

– С кем не бывает!

– Верно. Жизнь – загадка. Но я готов признаться, что еще не успел приобрести достаточно опыта. – Он не исключал, что несет непростительную чушь, болтает, как мальчишка. – Понимаете, я пребываю в изумлении. С возрастом это, вероятно, пройдет, хотя мне бы не хотелось. Сегодня утром мне показалось, будто это уже прошло, но теперь я не уверен… – Он прервался, потому что его посетила неожиданная мысль. Надин придвинулась ближе, следуя не своему, а его настроению. Он поспешно продолжил: – Вас только что посетила поразительная догадка. Вы говорили о моей проблеме. Не знаю, что удивительнее – то, что вы догадались, или то, что я не стал возражать… Я не знал, что способен с кем-либо обсуждать ее. Когда мужчину отвергают…