– Кажется, да.

– Вот сейчас и проверю, кто ты такой. – Фронтовик поднялтрубку и набрал номер телефона.

– Соедините меня, пожалуйста, с Федором Александровичем, –попросил он, – скажите, что звонит проректор политехнического института ИванНиколаевич Зайченко. Я хотел бы с ним поговорить.

Виктор сидел, глядя себе под ноги. Что скажет про негоЗагорский? Они несколько раз встречались, кажется, Загорский знает его отца.

– Здравствуйте, Федор Александрович, – начал ветеран, – уменя тут сидит молодой человек из вашего города. Виктор Ермакович. Документыпринес, поступать хочет. Только меня его анкета немного смущает. Две судимости.Но мне он нравится, на крепкого мужика похож, может, действительно хочетучиться. Как вы считаете?

– Я его знаю, – ответил Загорский. – И всю семью его знаю.Он без матери вырос, крепким парнем стал. И отца его, ветерана войны, вернувшегосяраненым, все у нас знают…

– Ясно.

– Помогите ему, Иван Николаевич. Вся его жизнь у меня наладони. Тут ошибки вышли и в первый раз, и во второй. В первый раз его вообщеглупо подставили – мальчишку автослесаря обвинили в государственном хищении из-занескольких деталей. Мы уже писали и в прокуратуру, и в областной суд, чтобыотменили это решение. А во второй раз он друга своего спасал. Против четверыхбандитов один вышел, только немного не рассчитал, одного подлеца слишком сильноизувечил. Я ему за это благодарность дал бы, а ему – срок. Типичныепрокурорская и судебная ошибки. Ермакович из хорошей, работящей семьи. Они всеу нас в городе работают. Не повезло парню, такая несчастливая судьба у него,может, мы вместе ее поменяем…

– Я тоже так думаю, – ответил Зайченко.

В начале семидесятых слово «фронтовик» было символомфронтового братства. Проректор снова посмотрел на молодого человека.

– Убедились? – поднялся со стула Виктор, неправильноистолковав его взгляд. – У меня действительно две судимости. Я ничего нескрываю. А не хотите принимать, я в другой институт документы отнесу. Мнеучиться нужно. Или вы боитесь меня принять?

Иван Николаевич улыбнулся. И вдруг резко двумя рукамиоттолкнулся от стола, отъехал в сторону. Виктор с изумлением увидел, что егособеседник сидел за столом в инвалидной коляске. У проректора Зайченко не былодвух ног, которые он потерял на Курской дуге в августе сорок третьего.

– Я уже давно ничего не боюсь, – твердо проговорил ветеран,– меня испугать трудно…

– Извините, – пробормотал Виктор.

– Ничего, все правильно. Мне насчет вашей семьи Загорскийвсе рассказал. И насчет отца твоего фронтовика. И насчет твоих «преступлений».Что товарища спасал, хвалю. Правильно сделал. А в отношении своей анкеты ты ненапрягайся. Загорский говорит, что они письмо отправили и в прокуратуру, и вобластной суд, требуют отмены обоих приговоров.

Ермакович молча смотрел на сидящего перед ним инвалида.

– Будешь сдавать экзамены, – пообещал Иван Николаевич. –Только учти: поблажек никаких не будет. Сдашь – поступишь и будешь учиться, ане сдашь – сам виноват…

– Сдам, – твердо заявил молодой человек и протянулпроректору большую крепкую руку. – Спасибо вам.

Зайченко потом часто вспоминал это рукопожатие. Молодойчеловек не только поступил в институт, но и учился лучше всех. Вовремя сдавалвсе курсовые работы, зачеты, экзамены, поражая педагогов своим добросовестнымотношением к делу.

А через два года Виктор Ермакович встретил Лиду Сластенко. Внебольшом городке обычно все знают друг друга. Высокий красивый парень, сустоявшейся репутацией настоящего мужика, он привлекал внимание многих молодыхневест города. Но понравилась ему только она. Да и он ей понравился. Не мог непонравиться. Только в таком городке ничего утаить невозможно. Все всё про всехзнают. И про судимости его тоже все знали. Одни, подробно посвященные вперипетии событий, утверждали, что это были несчастные случаи в жизни молодогочеловека, другие, напротив, уверяли, что «дыма без огня не бывает».

Но когда молодые любят друг друга, им, по большому счету,плевать на любые разговоры. Если молодые сердца тянутся друг к другу, то будьони даже из двух враждующих кланов, живущих в небольшом средневековомитальянском городке, то и тогда остановить их невозможно. И уж тем более этоневозможно было сделать в небольшом украинском городке в середине семидесятыхгодов прошлого века.

У Лиды не было отца, и когда в доме узнали, что онавстречается с Виктором, мать и бабушка испуганно запричитали, начали ломатьголовы, что им предпринять. Но дед Лиды сразу и безоговорочно принял сторонумолодых. Он знал, почему Виктор Ермакович был дважды осужден. Соседями их семьибыли родственники Николая Кравченко. А те с понятным восторгом рассказывали омужественном поведении молодого человека, спасавшего своего друга.

В один из дней Лида решилась наконец пригласить Виктора всвой дом. Вопреки ее ожиданиям мать и бабушка остались довольны знакомством сбудущим зятем. Он произвел на них хорошее впечатление своей основательностью,зримой мужской силой. Ермакович понравился женщинам и с тех пор с их согласиястал чаще бывать в доме невесты. А вскоре молодые расписались. Свадьба былашумной и веселой, как много лет назад, когда в их поселке, и не мечтавшем тогдастать городком, отмечали свадьбу родителей Виктора Ермаковича.

Через год у них родился сын, а еще через три года – второймальчик. Когда Виктор оканчивал политехнический институт, ему предложили статьдиректором автобазы. Ермаковичу только-только исполнилось двадцать шесть лет.По строгим правилам, установленным на всей территории огромной страны, любогоруководителя должен был утверждать районный или городской партийный комитет. Ниодин человек не мог быть назначен на руководящую должность без согласования ссоответствующим территориальным партийным органом. В исключительных случаяхдопускались назначения беспартийных, но это были действительно редчайшиеисключения из общего правила. Таким стал и Виктор Ермакович. Его оценили поделовым качествам, единогласно проголосовав за него на бюро райкома.

Все эти годы он добивался отмены несправедливых приговоров,но только в семьдесят восьмом году решением областного суда наконец-то обе егосудимости были аннулированы. Президиум областного суда вынес решение одопущенных ошибках в обоих рассмотренных делах Ермаковича Виктора Викторовича.

Это был один из самых знаменательных дней в его жизни.Прошлое казалось кошмаром, который наконец-то можно забыть. Будущее выгляделорадужным. Через несколько месяцев молодого руководителя автобазы приняли вчлены партии. Это был уже знак доверия. С этого момент Ермакович былреабилитирован полностью и навсегда. Имея жену и двух сыновей, он смело смотрелв будущее. Ему казалось, что теперь он сможет в полной мере проявить все своиспособности. Откуда ему было знать, что впереди грандиозные потрясения в жизнивсей его страны? Приближались восьмидесятые годы.