экономики, ущерб от которых ежегодно составляет около четверти среднегодового ВВП, переводит проблему в политическую плоскость, делая нецелесообразным применение мер уголовного наказания ко всей совокупности нарушителей. Мы считаем, что лучше (более целесообразно), например, создать государственный орган по возврату похищенных средств и наделить его таким же правом, какое было определено в ст. 20 Закона о налоговой полиции (когда до 10 % возвращенных государству средств идет правоохранительным органам), сделав упор в его работе на процедуре деятельного раскаяния.

Ведь совершенно очевидно, что никто не захочет сидеть пять лет за банальные хищения и откаты и с радостью сдаст (в прямом и переносном смысле) любого коррупционера и украденные деньги в обмен на прощение. В конечном счете, цена вопроса окажется выше возможного выигрыша, который всегда носит кратковременный характер. А внедрение во все правоохранительные органы одних и тех же методов контроля над процессами формирования криминальных активов не позволит преступникам подкупить одновременно всех своих контролеров.

Выявленные закономерности указывают на логику формирования необходимых институциональных преобразований, изменений в макроэкономической стратегии и социально-экономической политике государства, налоговом, таможенном, валютном и бюджетном законодательстве, адекватных сложившейся ситуации. На наш взгляд, в сложившейся ситуации речь должна идти прежде всего не о наказаниях, а о нейтрализации потенциальных источников формирования криминальных активов.

Думается, государству не имеет смысла сегодня преследовать оставшиеся (87,9 % всех фирм) мелкие компании и фирмы из конца списка, похитившие всего 10 %. Однако на практике, к сожалению, как уже отмечалось, богатые сегодня практически неподсудны, тогда как за все отвечают только бедные или недостаточно богатые.

Так, большинство крупнейших российских финансово-промышленных консорциумов, начиная с первой буквы алфавита, характеризуются масштабной криминальной деятельностью, включая признаки хищения прибыли акционеров, в том числе и иностранных инвесторов, а также «отмывание» денежных средств, полученных преступным путем. Начиная с первой группы алфавита, в ведущих финансово-промышленных группах России, объем выявляемых нарушений может превышать 6,25 % от совокупного оборота. Далее по алфавитному списку у большинства других компаний и других владельцев выявляется аналогичная картина…

Подводя итог, мы можем констатировать: в ходе исследования финансовой деятельности организаций, использующих фирмы-однодневки, был выявлен ряд крупных публичных компаний с достаточно большим объемом сомнительных операций по признакам нарушения УК РФ в части ст.159 (мошенничество) и ст.174 (легализация). Под публичными компаниями мы понимаем такие, чьи акции котируются на тех или иных биржах. Таким образом, налицо признаки хищений не только у государства, но и у широкого круга акционеров этих компаний с использованием расчетных счетов фирм-однодневок, вовлеченных в «систему отмывания» российских банков.

Слабое звено

Таким образом, нами доказано: задача создания механизмов контроля и недопущения криминализации четверти среднегодового ВВП, в принципе, уже решена. А предлагаемые нами идеи могут быть использованы при разработке концепций деятельности национальных антитеррористического, антикоррупционного и антинаркотического комитетов.

Основой предлагаемой концепции является стратегия целенаправленной минимизации теневой составляющей отечественной экономики. Ее идеология заключается в последовательном исключении искусственно создаваемых в экономической цепочке между производителем и конечным потребителем криминальных звеньев (посредников). Выявление и нейтрализация коррупционно емких элементов экономического механизма позволят сократить количество масштабных нарушений в экономической сфере, включая коррупцию, легализацию теневых доходов и финансирование терроризма. А в целом — осуществить переход на качественно иной уровень борьбы с коррупцией и теневым сектором экономики.

Использование предлагаемой модели реальной интеграции надзорной и контрольной деятельности в область противодействия коррупции и формирования криминальных активов — единственный путь в условиях имеющихся сегодня ограничений (низкая эффективность работы правоохранительных органов и высокий уровень коррупции), чтобы преодолеть межведомственную разобщенность и получить значимый для государства положительный синергетический эффект. (Синергизм — комбинированное воздействие двух или более факторов, характеризующееся тем, что их совместное действие значительно превышает эффект каждого компонента и их суммы).

Предлагаемое комплексное решение предусматривает последовательное использование следующих подсистем мониторинга для выявления потенциальных источников формирования коррупционной ренты:

1) Выявление принципиальных финансовых схем извлечения коррупционной ренты и формирования теневого капитала посредством совершения преступлений в сфере экономики, разработка их типологизации.

2) Разработка и формализация критериев их обнаружения как учеными, так и специалистами ведомств.

3) Интеграция информационных потоков надзорных и регистрационных органов министерств и ведомств, необходимых для решения задачи противодействия коррупции и процессам формирования теневых капиталов; инициация межведомственных программ формирования дополнительных информационных каналов для надзора и контроля.

4) Создание эффективных механизмов мониторинга для выявления потенциальных источников формирования коррупционной ренты и теневых капиталов по первичным данным, а также информация надзорных и регистрационных органов различных министерств, ведомств и организаций, позволяющая обнаружить группы риска.

5) Практическое выявление конкретных фактов совершения тяжких и особо тяжких коррупционно емких преступлений в экономической сфере и соответствующих группах риска.

6) Механизм обратной связи и контроля использования информации о выявляемых нарушениях в сфере экономики и фактах коррупции, передаваемой профильным министерствам и ведомствам.

7) В обязательном порядке внедрение в компаниях с государственным участием или участвующих в государственных тендерах систем корпоративного аудита (аудита интересов).

Выявив же криминальные капиталы и их владельцев (распорядителей), как и сам факт совершения преступления, правоохранительным органам, в рамках своей компетенции, остается лишь связать их с конкретным видом тяжкого или особо тяжкого преступления в сфере экономики (в отдельных случаях — преступления средней тяжести). Обладая информацией о степени криминальности того или иного партнера государства, не представляет особого труда выявить и небескорыстно опекающего его чиновника.

Создание такого эффективного механизма противодействия коррупции, а также процессу накопления и последующего перераспределения капитала криминального происхождения, предусматривает целостный комплекс мер аналитического и оперативно-розыскного характера, который позволит перейти от традиционной борьбы с мелкими откатами к стратегии упреждения и системной нейтрализации коррупционно емких элементов экономического механизма и источников их финансирования.

Именно эта задача — системной нейтрализации механизма управления крупным теневым капиталом посредством последовательного выявления мест его накопления и каналов перераспределения — стоит сегодня