Они вернулись – Питер и его мама. Она стояла так близко, что Сара видела её глаза: чёрные, блестящие и любопытные. Медведица снова подтолкнула Сару носом, заставляя подняться на ноги. Сара послушно встала, и, похоже, медведица это одобрила. Она припала к земле, вытянула передние лапы перед собой и попыталась приподнять Сару, прижавшись к ней боком.

Сара неуверенно взглянула на Питера. Его мама хочет, чтобы она забралась к ней на спину? Питер подбежал к ней, упёрся лбом ей под колени и подтолкнул вверх. Сара уселась на спину медведице, сразу за лопатками. Она умела кататься верхом на пони, но сесть верхом на медведицу не получилось бы при всём желании – спина была слишком широкой: как будто сидишь на диване, на тёплом белом меховом диване, который умеет ходить. Когда медведица сдвинулась с места, Сара тихо ойкнула и вцепилась в густую шерсть. Питер радостно бежал рядом с мамой, глядя на Сару. Он то и дело забегал вперёд, катался по снегу или пытался поймать ртом снежинки, как озорной маленький мальчик.

Сара огляделась по сторонам. Уже почти стемнело, и опять пошёл снег, но не сильный. В небе сияли звёзды, и она грустно улыбнулась, вспоминая звёзды в дедушкином саду и у себя дома. Как ей вернуться домой?

Сара нахмурилась, глядя на небо. По нему протянулась странная зеленовато-белая полоса, и она становилась всё шире и шире. Небо как будто завесили полотном, сотканным из мерцающего света. В зелёном сиянии плясали фиолетовые прожилки. Сара радостно рассмеялась.

Медведица остановилась и запрокинула голову.

– Северное сияние, – прошептала Сара. – Дедушка о нём рассказывал. Вот бы скорее вернуться и рассказать, что я тоже видела северное сияние… – Она наклонилась вперёд и прижалась щекой к тёплому белому меху. Небо переливалось всеми цветами радуги. Теперь на нём проступили картинки… Два медведя, маленький и большой. Мама-медведица и её медвежонок. Сара опять рассмеялась и свесила одну руку вниз, чтобы погладить Питера по голове.

Питер ласково потёрся мордочкой о её руку и опять поднял голову к небу.

Теперь там сияла другая картинка. Сара протянула руку, как будто хотела коснуться небесных огней. Лицо её мамы… Она улыбалась…

* * *

– Сара? – Кто-то тихонько потряс её за плечо. Сара моргнула, не понимая, где она оказалась. Ещё минуту назад она лежала на спине белой медведицы, прижимаясь щекой к густой, слегка желтоватой шерсти. Девочка приподнялась на локте, тряхнула головой и запустила пальцы в мягкий мех у себя под рукой – в меховую подкладку дедушкиной тёплой куртки.

Она вернулась домой! Домой к дедушке!

Значит, это был только сон, грустно подумала Сара. Она не спасла медвежонка. Просто она тосковала по маме и слушала дедушкину историю, и эта тоска и история переплелись у неё в голове, и ей приснился такой странный сон.

– Я не думал, что ты заснёшь, Сара, – ласково проговорил дедушка. – Я рассказывал тебе историю и вспоминал о былом. Всё казалось таким настоящим. Наверное, из-за снега. Я словно заново переживал всё, что было. А потом гляжу на тебя, а ты спишь. Пойдём-ка в дом, Сара. Ляжешь нормально.

Сара кивнула, поднялась на ноги и поднесла руки к лицу. Да, это её старые вязаные перчатки, а не варежки из шкуры северного оленя. Наверное, так даже лучше. Ей было бы трудно объяснить дедушке, откуда взялись эти варежки. Она подхватила свой спальный мешок и пакет с сэндвичами.

– Мы их так и не съели, – сказала она с грустной улыбкой.

– Ничего страшного. Положу в холодильник. Может быть, завтра они пригодятся. – Дедушка забрал у неё пакет и кивнул с таинственным видом, но Сара его не слушала:

– Деда, смотри! Мой снежный мишка растаял!

На месте её медвежонка остался только бесформенный ком снега. Сара чуть не расплакалась. Почему-то от этого ей сделалось ещё хуже – у неё не осталось медвежонка, даже слепленного из снега! Она шмыгнула носом и заморгала, стараясь сдержать слёзы. В ярком свете луны что-то блеснуло в снегу рядом с иглу.

Сара подняла два зелёных морских стёклышка, которые были глазами её медвежонка. Они слабо светились, словно зеленоватые отблески северного сияния. Сара перевернула стёклышки на ладони и удивлённо ахнула. Они изменились. Свечение шло изнутри. Это были не блики лунного света на зелёном стекле. Форма стёклышек тоже переменилась. Теперь они напоминали отпечатки медвежьих лап – маленькой лапки и огромной, тяжёлой лапы.

Сара убрала их в карман.

– Деда, можно я оставлю себе эти стёклышки, которые были его глазами? – спросила она, улыбаясь своим мыслям.

– Конечно можно. Интересно, почему он растаял быстрее, чем остальной снег? – задумчиво проговорил дедушка, когда они с Сарой зашагали к дому. – Думаю, дороги расчистятся только к утру.

Сара уныло покачала головой, а потом до неё дошло, что сказал дедушка. Она так резко обернулась к нему, что уронила спальный мешок, который держала в руках.

– Дороги расчистятся? Думаешь, они расчистятся? И мы поедем домой?

Дедушка поднял Сарин спальный мешок и обнял внучку за плечи:

– Надо ехать. Пока ты спала, мне на мобильный звонил твой папа. Тебе нужно спешить домой и знакомиться с братиком, а мне хочется отпраздновать Рождество с обоими внуками. – У дедушки сияли глаза.

– Братик уже родился?! – ахнула Сара.

– Родился. Они назвали его Питером. – Дедушка улыбнулся Саре, когда они вместе вошли в тёплый дом. – Как моего белого медвежонка. Я же тебе говорил – твой папа тоже любил эту историю. – Дедушка положил спальный мешок на пол, присел на корточки и взял Сару за руки. – Он бы тебе понравился, Сара, мой медвежонок. Я понимаю, что это глупо, но как было бы здорово, если бы ты с ним познакомилась!

Сара кивнула и обняла дедушку за шею.

– Я с ним познакомилась… – прошептала она тихо-тихо.

О приключениях девочки Амелии, волчонка Инея и его мамы под Рождество читай в книге «Девочка с портрета»