полуосознанным участием. Паническая переброска в Антарктиду, только что вернувшихся из Норвегии и Арктики, была не такой уж неожиданной. Но первоапрельский День Дурака прошел и теперь эта шутка обернулась против меня. С таким чувством юмора как у бога, было бы трудно справиться.

Итак, рассуждал я в поезде, это, вероятно, Фолкленды.

По возвращении к тренировочным площадкам и серым современным зданиям базы КМП в Пуле, в лагере воцарилась суматоха. Аргентинцы, казалось, были готовы вторгнуться на Фолклендские острова, поэтому рота десантных судов, специальный лодочный эскадрон и батарея готовились к выходу. Гарнизонные войска Фолклендских островов, рота Королевских морских пехотинцев, известная как военно-морская партия 8901, находилась в середине процесса замены. Большая часть новой смены покинула базу в Пуле неделей раньше. Последние несколько солдат, которые должны были уйти, все еще были здесь, завершив свои шесть месяцев обучения и подготовки. Мы хорошо их узнали, так что, если Фолклендские острова будут захвачены, мы все примем личное участие в этом кризисе.

В Пуле было много людей, побывавших на Фолклендах. Несколько бывших бойцов ВМП 8901 работали там. Теперь они вышли на передний план, с картами, фотографиями и даже кинофильмами, снятыми там.

Мы смотрели телевизионные новости в прихожей офицерской столовой, пили чай и жевали тосты, наблюдая за развитием событий с недоверием, как и любой другой зритель, но немного затаив дыхание и с гораздо большим личным интересом. Когда были показаны первые телевизионные кадры вторжения, бывшие бойцы ВМП 8901 смогли точно указать нам на то, что мы видели, с ценными деталями. Мы видели фотографии наших друзей, распластанных на дорогах, которых под дулами оружия обыскивали аргентинские спецназовцы. ВМП 8901 была символической частью, не предназначенной для серьезного сражения. Но они сражались до тех пор, пока губернатор не приказал сдаться, когда подавляющее превосходство сил сделало дальнейшее сопротивление и гибель людей бессмысленными. Мы очень обрадовались, узнав позже, что все они благополучно вернулись в Великобританию. Характерно, что они яростно лоббировали их перевооружение и отправку на юг что и произошло.

Следующие несколько дней были хаотичны — мы обзванивали Британию в поисках снаряжения, которое нам либо не разрешалось иметь, либо оно должно было появиться в каком-то неопределенном будущем. Шлюзы были открыты и никаких проблем не возникло. Кладовщики, выдернутые из своих постелей в 4 часа утра, были не только вежливы и чрезвычайно любезны, но и спрашивали, не нужно ли нам чего-нибудь еще. Они даже организовали транспорт! Капитан Боб Хармс, наш офицер по административной части, яростно врал днями напролет, доставая нам оборудование, о котором мы раньше только мечтали.

Мы с удивлением следили за новостями: бронемашины двигались через Порт-Стенли и рождалась история отважного боя ВМП 8901. Было жутко видеть оружие, которое могло, в конечном счете, стрелять в нас и солдат, которые должны были стать нашим противником.

В отличии от беспорядка повсюду, было довольно просто подготовить 148-ю батарею к выступлению. Дежурный сержант обзвонил всех, и мы все прибыли, откуда бы нам не пришлось добираться. Капитан Вилли Маккракен и его группа были глубоко в новозеландском буше на учениях, так что прошло еще несколько дней. Наше личное снаряжение, массивные бергеновские рюкзаки и разгрузки с боевой выкладкой, были выстроены в нашем парашютно-тренировочном ангаре в соответствии с командами, в которых мы находились.

Но как только мы были готовы к развертыванию, началась неразбериха с бесконечным потоком противоречивых инструкций и вопросов. Какие машины мы должны взять если таковые имеются? Мы должны взять лыжи, волокуши и полное арктическое снаряжение, и нужны ли нам лодки? Единственный способ уменьшить эту неразбериху состоял в том, чтобы взять все как мы и сделали. Батарея никогда не имела традиции проводов, как таковых. Мы просто спешили присоединиться к различным кораблям и самолетам, обычно без особого предупреждения. Я помню, однако, собрание, на котором нам сказали (непопулярный и, я думаю, неудачно попавший на эту роль майор), что мы уезжаем по крайней мере на три месяца, которые будут потрачены на то, чтобы скучать в море. Он убеждал нас не вбивать себе в голову, что мы идем стрелять пулями в аргентинцев. Его последним обнадеживающим и пророческим замечанием было то, что если выстрелим хотя бы одним 4,5 дюймовым снарядом из корабельной пушки по Порт-Стенли, он «съест свои сапоги».

Я должен был быть первым, со своим заместителем Ником Аллином, кто сильно ошибся насчет своей группы на этот раз. Моя обычная группа, ПГН-1, уже была вместе некоторое время, но эта сильная и опытная группа была разделена тем, что я считал неуместной попыткой распространить ее опыт по всей батарее. Мы с Ником Аллином были этим недовольны — в частности, мы лишились нашего «матроса» Стэна Харди, который был еще и медиком, как раз в тот момент, когда он нам скорее всего понадобится. Я отправлял Стэна получить практический опыт в отделении травматологии в главном госпитале Пула, и он также занимался огнестрельными ранениями и другими травмами и болезнями, во время пребывания со мной на тренировках в джунглях Белиза, в Центральной Америке.

Однако бомбардир Ник Аллин остался моим заместителем. За последние пять лет мы много работали вместе и хорошо знали друг друга. На самом деле, его свадьба, была первым светским событием, на котором я присутствовал в батарее, когда я впервые к ней присоединился. Мы проводили много времени друг с другом, как на тренировках, так и в обществе. Ник веселый и шумный парень с очень острым чувством юмора, которое заставляет людей работать и развлекает их. Он родом из Окегамптона, и часто становится объектом шуточек на тему о своем «янни» акценте и недостатках деревенского парня.

Он отвечает на такие выпады очень резко и с соответствующими ссылками на происхождение критика, по части родителей или географическое. Ник также был чемпионом Королевского военно-морского флота по боксу в легком весе. Моим новым матросом стал радист 1-го класса Стив Хойланд, очень яркий и жизнерадостный северянин из Мидлсборо («Бурра», как он называл это место), имевший пугающую привычку вытаскивать передние зубы и ухмыляться с этой щелью. Он был радистом на нескольких больших кораблях КВМФ, прежде чем пришел к нам, недавно закончив все курсы, и ПГН-1 была его первой группой. Когда мы особенно замерзали, промокали и чувствовали себя несчастными, Стив с удовольствием мечтал снова оказаться на борту этих кораблей. Он рисовал картины, на которых «собачья вахта» бездельничает в тепле, заваривая себе чашечку кофе, а затем неторопливо прогуливается до своих милых теплых «ям» (коек).

Канонир «Дес» Никсон был йоркширцем, старше среднего