— А… мог бы я увидеться с вами?

С трудом выговорив эти слова, Берни почувствовал себяпоследним идиотом. Каково же было его удивление, когда он услышал в ответ:

— Я была бы только рада.

— Правда?

Изумление было настолько неподдельным, что она рассмеялась:

— Конечно. Может быть, вы приедете к нам наСтинсон-Бич?

Все это прозвучало легко и естественно. А ведь она моглаобставить все так, словно он едва ли не силой вырвал у нее это приглашение. Вголосе ее не чувствовалось ни малейшего удивления — только радушие.

— С превеликим удовольствием. Сколько времени вы тампробудете?

— Две недели.

Он стал прикидывать, какой день недели был бы для него самымудобным. Он вполне мог отлучиться из магазина в субботу, особых дел в этот деньу него не было.

— Что, если это будет суббота?

До субботы оставалось всего два дня. От волнения у Бернивспотели ладони.

Она на минуту замолкла, припоминая, кто и в какой деньдолжен был прийти к ним в гости. Суббота была свободной.

— Кажется, это… Да, да — отлично! Так и договоримся.Она улыбнулась, вспомнив Берни. Очень приятный мужчина, неженатый, но и непохож на гея. Не случайно же он и Джейн так понравился.

— Кстати, вы женаты?

— Господи, конечно же, нет! Как вы могли подумать! Ага.Вон оно как. Один из этих.

— У вас на женщин аллергия, да?

— Нет. Просто у меня очень много работы. Лиз былаоткрытым человеком и не скрывала своего интереса к нему. Сама она вторично вбрак вступать не собиралась — на то у нее были причины. Раз обжегшись, она нехотела рисковать вторично. Впрочем, может быть, этот человек тоже испытал нечтоподобное.

— Вы разведены?

Берни улыбнулся, поразившись этому вопросу.

— Нет, не разведен. К женщинам я отношусь нормально. Вмоей жизни их было две, но это уже в прошлом… Я не мог уделять кому-то слишкоммного времени, понимаете. Последние десять лет я был занят исключительнособственной карьерой.

— У вас никогда не возникало ощущения пустоты? —Она словно видела его насквозь. — Мне хорошо — у меня есть Джейн.

— Да, все верно. — Он замолчал, вспомнив вдруг одевочке, и решил оставить вопросы на потом. Глупо разговаривать с человеком,если ты не видишь его лица, глаз, рук… — Значит, увидимся в субботу. Что ядолжен взять с собой? Какие-то продукты? Вино? Еще что-то?

— Да. Норковую шубу.

Он засмеялся и повесил трубку. Настроение у него былопрекрасное. Голос Лиз дышал непосредственностью и теплом, чувствовалось, чтоона лишена всяческой корысти. Она не принадлежала и к породе мужененавистниц,по крайней мере впечатление производила именно такое.

В пятницу вечером, прежде чем отправиться домой, Берни зашелв гастроном, работавший при их магазине, и купил два пакета продуктов:шоколадного медведя для Джейн, коробку шоколадных трюфелей для Лиз, бри двухсортов, батон, доставлявшийся на самолете из Франции, маленькую баночку сикрой, банку с паштетом, две бутылки вина, красного и белого, и коробку сглазированными орехами.

Поставив пакеты в багажник машины, Берни поехал домой. Вдесять утра следующего дня он принял душ, побрился, надел джинсы, старую синююрубаху и видавшие виды теннисные туфли. Затем он направился в прихожую и достализ шкафа теплую куртку. Всю эту старую, но удобную одежду он привез с собой изНью-Йорка — в ней он ходил на стройку. Стоило ему одеться и взять в руки пакетысо снедью, как зазвонил телефон. Он хотел было проигнорировать звонки, но тутподумал о том, что позвонить могла и Элизабет: а вдруг у нее поменялись планыили она захотела попросить его купить что-то. Берни снял трубку, не выпуская изрук пакеты и куртку.

— Да?

— Так на звонки не отвечают, Бернард.

— Привет, мам. Понимаешь, я спешу.

— В магазин? Начинался допрос.

— М-м-м… Нет, на море. Я еду к друзьям.

— Я их знаю?

Вопрос этот следовало понимать так: «Они понравились бымне?»

— Нет, мам. Вряд ли. У тебя все в порядке?

— Все прекрасно.

— Вот и хорошо. Я перезвоню тебе вечером или завтраутром — из магазина. Мне надо убегать.

— Должно быть, это что-то очень важное, если ты неможешь уделить родной матери пяти минут. Это какая-то девушка?

Нет. Это женщина. Женщина с ребенком. И зовут ребенка Джейн.

— Нет, нет, мам. Я же сказал — я встречаюсь с друзьями.

— Смотри, Бернард, поосторожнее с друзьями. Люди, сампонимаешь, разные бывают.

Берни устало вздохнул. Ох, как он устал от этих разговоров!

— Все в порядке, мама. Я тебе скоро перезвоню.

— Ладно. Главное, не забудь надеть шляпу, а тозаработаешь солнечный удар.

— Привет папе.

Берни повесил трубку и поспешил покинуть свои апартаменты.Мать забыла сказать ему о том, что в море водятся акулы. Мать любилапредупреждать его о грозящих ему опасностях, о которых она узнавала из «Дейлиньюс». Испорченные продукты, от которых скончались два жителя Де-Мойна…ботулизм… болезнь легионеров… сердечный приступ… геморрой… интоксикация… Мирбыл полон угроз. Конечно, приятно, когда о твоем здоровье кто-то заботится, нотолько не с такой страстностью, как это делала его мать.

Он поставил пакеты на заднее сиденье машины и через десятьминут уже ехал на север по мосту Золотые Ворота. На Стинсон-Бич бывать ему ещене доводилось. Берни нравилось ехать по петляющей, извилистой дороге, шедшей похребту, откуда открывался вид на море, из которого поднимались могучие скалы.Все это походило на Биг-Сюр в миниатюре. Он въехал в маленький городок и сталискать нужную улицу. Дом, снятый Лиз, находился на территории общинногоземлевладения. Берни пришлось назвать охраннику, стоявшему у шлагбаума, своеимя, прежде чем тот пропустил его. Милое это местечко очень походило наЛонг-Айленд или Кэйп-Код. Нужный дом Берни разыскал в два счета. У крыльцастояли трехколесный велосипед и облезлая деревянная лошадка, каких Берни невидел с детства. Он позвонил в старый школьный колокольчик, висевший возлекалитки, и вошел во двор. Тут же его взору предстала Джейн, одетая в один изподаренных им бикини и махровый халат.

— Привет, Берни, — сказала она, сияя, вспомнивразом и о банановом сплите, и об их разговорах. — Мне так нравится мойкупальник.

— Он тебе очень идет. — Берни подошел кДжейн. — Тебя надо взять к нам манекенщицей. Где твоя мама? Только неговори, что она снова потерялась. — Берни шутливо нахмурился, на что Джейнтут же ответила звонким смехом. — Она часто это делает?