Неужели получилось?

– Господин, я думал, что если пойду с вами, то, может быть, мой отец мог бы…

– Не испытывай удачу, мальчишка, – губернатор произнес это таким тоном, что у меня по спине побежали холодные мурашки. – Мы подумаем о твоем отце, если ты не подведешь меня.

Дверь открылась, и я увидела того доброго стражника, что унес Мисс Ла.

– Иди с Фердинандом к конюху. Седлайте коней. – Губернатор повернулся к стражнику. – Проследи за ними. Если что не так, отправь обоих в Дедало. И пришли сюда Луиса, он мне понадобится. И вот что еще…

– Да, господин?

– Не разрешай ему увидеться с Риоссе. Мне там неприятности не нужны.

– Да, господин. Идем, мальчик.

Фердинанд вывел меня из комнаты в темный коридор, и голоса за спиной снова зазвучали в полную силу. Сработало. Я попала в отряд.

– Ты почему не сказал, что собираешься сюда, а? – поинтересовался стражник. – Могли бы подвезти.

Я понимала, что он хочет ободрить меня, но меня колотила нервная дрожь. Губернаторскому дому, казалось, не будет конца. Ковры на полах приглушали звук шагов.

Все вокруг было синим и голубым, даже потолки напоминали небо. Столько краски на ерунду. Па всегда приходилось экономить, а здесь синего было столько, что его хватило бы на большую карту со всеми реками Африки. На стенах висели картины, изображавшие корабли и суровых мужчин. Повсюду горели восковые свечи, хотя их свет был никому не нужен.

Наконец мы достигли места, напоминающего перекресток, где наш коридор пересекался с другим. В центре его имелась подъемная дверь с внушительным металлическим замком. У меня пересохло в горле. Вход в Дедало.

Стоявший у двери стражник нахмурился при нашем приближении.

– Что случилось?

– Тебя требуют в гостиную, – грубовато ответил Фердинанд.

Луис молча ушел. Как странно, подумала я, что они так послушно исполняют приказания – ни о чем не спрашивая, ничего не говоря.

Фердинанд снял с пояса ключ и склонился над замком. Ключ поворачивался медленно и неохотно. В конце концов замок со скрипом открылся.

Стражник выпрямился и с усилием – у него даже вены на шее набухли – потянул массивную дверь. Она грохнулась на пол. Снизу ударил сырой зловонный запах. В чахлом свете лампы я увидела уходящие в непроглядную тьму каменные ступеньки. От одного лишь взгляда вниз закружилась голова.

Фердинанд осторожно спустился на несколько ступенек, потом, вероятно вспомнив, что он не один, остановился, вернулся и снял с пояса цепь.

– Чуть не забыл, – сказал он и, перехватив мои руки цепью, закрепил ее конец на вколоченном в стену крюке рядом с тяжелым столом. Меня передернуло от отвращения и страха.

Скольких несчастных приковывали здесь перед спуском в Дедало?

Стражник двинулся дальше, вниз, туда, где томился Па, и вскоре свет лампы превратился в крошечное пятнышко.

Оглядываясь, я заметила что-то над столом.

На голубой стене сидела, расправив крылышки, большая бабочка. Крылья были переливчато-пурпурные, с черной каймой. Никогда еще мне не случалось видеть бабочек такого цвета и размера. Осторожно, чтобы не спугнуть ее резким движением, я наклонилась…

И лишь когда мое дыхание оказалось настолько близко, чтобы потревожить бархатные крылья, я увидела, что бабочка за стеклом и что сердце ее пронзила булавка.

Я прислонилась к ножке стола, спиной к бабочке, и стояла так, пока из темноты не появилось изнуренное лицо Пабло. Со связанными за спиной руками, в грязной одежде, он тяжело волочил ноги, а шагнув в коридор, прищурился от света в коридоре. Увидев меня, Пабло удивленно вытаращился, но, к счастью, ничего не сказал.

Фердинанд освободил меня от цепи, и мы молча проследовали за стражником через небольшой двор – к конюшне. Внутри обнаружилось девять лошадей, и я сразу поняла – это не те, к которым привык губернатор. Более того, одна из восьмерки сильно смахивала на ослицу.

– Чтоб тихо тут, вы, двое. Я буду там, – Фердинанд указал на еще одну дверь, из-за которой тянуло запахами готовки, и повернулся ко мне. – Не беспокойся, это не твоя курочка. Твоя в ящике. Пришлось поместить ее в отдельный – заклевала других. – Он кивнул в сторону составленных штабелем деревянных ящиков, а я состроила гримасу. Мисс Ла в тесноте определенно не понравилось, даже если она в ящике одна. – Нам понадобятся все, – продолжал Фердинанд.

Пабло вскинул бровь.

– Собираетесь брать с собой живых кур?

Стражник пожал плечами.

– Людям нравится есть свежее. А вот ждать они не любят.

Он развязал Пабло руки и ушел.

Я подождала, пока дверь за ним закроется, и тут же повернулась к Пабло.

– Как там Па?

– Ты зачем подрезала волосы?

– Чтобы попасть сюда.

Пабло хмыкнул.

– Получилось даже ничего.

– Мне неважно, как получилось. Что там Па?

Лицо его оставалось непроницаемым.

– Ты зачем сюда явилась?

– Как он?

– Неплохо. За ним Гораз присматривает.

– А Маша?

– Тоже ничего.

– Точно?

– Послушай, Изабелла, твой отец в порядке. Ты бы о себе лучше позаботилась.

Он начал выводить лошадей во двор, а я подошла к ящикам и попыталась отыскать Мисс Ла.

– Что там случилось? С животными? В ту ночь?

Пабло повернулся ко мне.

– Мы ни при чем! – с жаром заговорил он. – Мы не имеем к этому никакого отношения.

– Я знаю, но ты можешь объяснить… – Подходящих для описания случившегося слов не нашлось, и к тому же мне не хотелось его сердить. В прежние времена Пабло отличался горячим нравом.

– Не могу. Но в Дедало многие об этом говорят. Люди думают, там случилось что-то нехорошее.

– Это и так понятно, – фыркнула я.

– Нет, не так. Все не просто плохо, – он с усилием сглотнул, поиграл желваками. – Люди считают это дурным предзнаменованием. Говорят, животные бросились в море, спасаясь от чего-то плохого.

То же самое говорила его мать.

– А вы с Горазом ничего особенного не видели?

Пабло снова хмыкнул и принялся седлать лошадей. Дело он знал, и все его движения отличались точностью и размеренностью.

– В том-то и проблема. Мы вообще ничего не видели. Люди губернатора окружили нас в кромешной темноте. Я, когда пытался убежать, едва не свалился с обрыва, – Пабло на секунду прижался головой к густой гриве гнедой кобылы, из-за чего его голос прозвучал приглушенно. – Все было так ужасно.