Малигрис двинулся вперед, его огромный хвост, размахивая взад и вперед, выбрасывал в темный воздух целые горы монет.

— Тогда попробуй сыграть. Так или иначе, в конце концов, я получу удовольствие.

Сталеглазый, Бреннус, поднял руку и сказал:

— Мы здесь не для того, чтобы нападать на тебя, но и ты больше не нападешь на нас.

Малигрис остановился, но не потому, что человек приказал, он этого не сделал, а потому, что обнаружил, что фыркает от смеха.

— Ты угрожаешь мне? — Крошечные стрелы молний заплясали вокруг дыры на месте носа. — Правда?

— Мы не угрожаем. —

Это произнес тот, которого раздавил Малигрис. Он уже достаточно исцелился, чтобы сидеть прямо.

— Мы пришли поговорить.

— Поговорить? — Драколич присел на корточки и махнул когтем в пол перед собой. — Очень хорошо, вы можете преподнести свои подарки.

Два человека, шадовары, глянули друг на друга, затем Бреннус сказал: — Мы принесли не подарки.

— Никаких подарков? — ахнул Малигрис. — Еще интереснее. Обидно, но интересно. Как ты можешь просить без подарков? Как ты можешь унижаться, когда тебе нечего предложить?

— Мы здесь не для того, чтобы просить милостыню — сказал Кларибернус.

Он встал, так скоро после того, как его раздавили, и, прихрамывая, подошел к своему спутнику. — Но Анклав Шейдов действительно кое-что предлагает.

Малигрис почувствовал приближение Намирры в логове и повернулся ко входу. Некромант, лысеющая и морщинистая фигура даже по меркам млекопитающих, уже был внутри, шагая по золотому проходу между аккуратно сложенными чашами Малигриса.

— Вы, теплокровные! — прошипел он. — Вы все думаете, что мое логово – проходной двор?

Намирра сделал вид, что испуган, остановился, сложил кончики пальцев вместе и низко поклонился.

— Тысяча извинений, Святейший. Мне сообщили, что вы метали молнии и подумал, что вам может понадобиться помощь.

Некромант бросил многозначительный взгляд на шадовара.

— Ты думаешь, мне нужна помощь человека? — Малигрис усмехнулся. — Когда это случится, ты рассыплешь мои кости по всему Запустению.

— Как прикажешь, Святейший, — ответил Намирра.

Как и ожидал Малигрис, некромант погладил свой амулет, и весь гнев Малигриса испарился. Малигрис ненавидел это, действительно ненавидел, но с этим ничего нельзя было поделать. Он не успеет напасть на Намирру, как снова отрастит свою давно сгнившую шкуру и чешую. Он был существом некроманта от носа до кончика своего длинного хвоста, и тот факт, что хитрый старый теплокровный старался, чтобы это выглядело иначе, только добавлял оскорблений к ране. Тем не менее, Малигрис поймал себя на том, что говорит:

— Возможно, ты сможешь служить мне. Эти шейды... — Он махнул когтем в сторону шадовар. — Пришли с предложением.

Белые брови Намирры поднялись.

— Неужели? — Он двинулся вдоль бока Малигриса, довольно долгий путь, который занял большую часть минуты, и остановился напротив шадовар.

— И что же Анклав Шейдов хочет предложить могучему Малигрису, сюзерену Запустения и всех его змиев?

Два шадовара переглянулись, затем Кларибернус пожал плечами и сказал:

— Мы были бы счастливы убрать Джентарим из пустыни Анаврок.

— Убрать Джентарим? — прорычал Малигрис. Что будут есть мои последователи? Я бы, скорее, убрал вас.

— Что плохого в том, чтобы выслушать их, Священный?

Намирра снова погладил свой амулет, и снова на Малигриса снизошло оцепенелое спокойствие. На лице некроманта появилась ухмылка, и он спросил:

— А в обмен на эту маленькую услугу, чего хотят шадовары?

— Служба не маленькая, — сказал Бреннус, обращаясь непосредственно к Намирре, — и вот что мы ожидаем взамен: мир с драконами и их помощь в войне против фаэриммов.

Малигрис вытянул шею, чтобы посмотреть на Намирру.

— Идет война против фаэриммов?

— Разве я не предлагал тебе почаще выходить на улицу, Священный? — ответил Намирра. — Они сбежали из тюрьмы и захватили Шараэдим.

— Шараэдим Эверески? — Малигрис весело фыркнул. — Последнее Пристанище эльфов? Отлично, я скажу. Пусть фаэрримы его получат!

Намирра снова потянулся к своему амулету. Малигрис попытался взмахнуть когтем, чтобы остановить его, но обнаружил, что его нога слишком тяжелая, а палец совсем не гнется.

— Этот вопрос не так прост, как кажется, Могучий — сказал Намирра. — Фаэриммы представляют опасность для всех нас. Даже ваши поставки были вынуждены отклониться далеко на север или юг.

— А, поставки.

Хотя Малигрис понятия не имел, что имел в виду некромант. И даже если бы и знал, ему было бы все равно. Он поймал себя на том, что глубокомысленно кивает.

— Мы не должны позволить им помешать моим поставкам.

Намирра улыбнулся шадовару.

— Если Малигрис пойдет на это, то войско, которое он поведет на войну, не будет иметь соперников. Конечно, его помощь стоит больше, чем просто изгнать Джентарим из Анаврока.

— Что еще? — спросил Кларибернус.

Намирра посерьезнел. Малигрис хотел бы, чтобы они исчезли, стерлись с лица Фаэруна.

— Тогда пусть Малигрис сделает это сам, если его воинство так могущественно — сказал Бреннус. — Шадовары этого не сделают.

— Не сделают? — потребовал ответа Намирра. — Или не смогут?

Глаза обоих шадовар вспыхнули.

— Для тебя это одно и тоже, — проворчал Бреннус. —Мы вернулись на Фаэрун не для того, чтобы сражаться за Культ Дракона в его битвах. Если вы не заключите сделку, можете быть уверены, что это сделает Джентарим.

Намирра шагнул вперед, возможно, больше, чем следовало, доверяя внушительному поддерживающему присутствию Малигриса.

— Тогда почему ты говоришь не с Джентаримом, а со мной?

Кларибернус вытянул шею, чтобы посмотреть вверх. — Потому что у Джентарима нет Малигриса.

— Если ты ищешь моей помощи, то должен был принести подарки, — пророкотал Малигрис, рассерженный тем, что его так явно исключили из переговоров.

Он знал это так же хорошо, как и все, кто контролировал его, но настаивал на внешних проявлениях. У него все еще было столько гордости. — Тебе следовало бы умолять меня.

— В этом нет необходимости, Малигрис. — Намирра погладил свой проклятый амулет. — Это то, что я должен обсудить для тебя.

— Отлично — сказал Малигрис, и это было правдой. Шадовар ничего не ответил и уставился на Намирру.

Намирра несколько мгновений молчал, потом кивнул и сказал: