— Это от нашей бабушки! Она хотела, чтобы мы совершили этопутешествие. Так и сказала в своем завещании. На Дэна эта речь произвелавпечатление. К тому же это было не совсем неправдой. Нелли, не отрываясь,смотрела на украшения. Потом она взяла свой телефон и набрала номер. Дэн замерв напряженном ожидании. Что, если она позвонит в социальную службу, представилон, какой бы там эта служба ни оказалась, и примчатся какие-нибудь парни вбелых халатах, а может, и с сетью, поймают их и увезут в приют.— Алло? — сказала Нелли в телефон. — Да, пап, послушай, у менятут новая работа наклюнулась у Кэхиллов… Пауза. — Да, хорошие деньгиплатят. Так что я не смогу приготовить тебе ужин сегодня, как обещала. Нелливзяла со стола кольцо с бриллиантом, но Эми отняла его и положила на место.— Надолго? Ну… Мы тут уедем на пару недель. Может… месяцев. Она отставилателефон от уха на расстояние вытянутой руки. Из трубки доносился крик ее отцана энергичном испанском. — Пап! — сказала Нелли. — No, claro.[4]Осенний семестр начнется только через месяц, и все это будут скучные предметы.Я могу добрать больше часов весной и… Еще один взрыв брани на испанском языке.— Ну если бы ты разрешил мне пойти в школу кулинарии вместо этогодурацкого колледжа… Папин крик стал едва ли не громче взрыва атомной бомбы.— Que, papa? — прокричала в ответ Нелли. — Lo siento,[5] тыпропадаешь, я перезвоню, когда связь будет получше. Целую! Она отключилась.— Он согласен, — объявила она. — Я в деле, малышня!

* * *

Эми попросила Дэна взять с собой стольковещей, чтобы они уместились в одну сумку. Имелась в виду одежда, но Дэну одеждабыла неинтересна. Он осмотрел комнату, пытаясь выбрать, что взять из своейколлекции. Вещей было слишком много даже для целой комнаты, они едва помещалисьздесь. Около стены стояли его копии надписей на могильных камнях. Их пришлосьбы скрутить в рулоны или сложить, перегнув несколько раз пополам, чтобыупаковать, а это значило бы испортить их. Его шкаф был набит пластиковымикоробками с коллекцией открыток и альбомами с монетами — слишком много, чтобыможно было из них что-то выбрать. Под кроватью у него были коробки, наполненныеоружием времен гражданской войны, рыболовные причиндалы, автографызнаменитостей и куча прочей дребедени. Он взял в руки ноутбук, который купил ушкольного учителя информатики за триста долларов. Компьютер придется взять ссобой, потому что он нужен для поиска информации и заработка. Дэн знал, скольков Интернете стоит каждая мало-мальски ценная открытка. Он уже научилсяпродавать свои открытки-дубликаты в школе и в местных магазинах за чуть большуюсумму, чем та за которую он их купил. Это были небольшие деньги, но еслиповезет, Дэн мог заработать до ста долларов в месяц. И он зарабатывал! Ксожалению, он тратил эти деньги на редкие вещи сразу, как только получал. Онопустил ноутбук в черную спортивную сумку. Потом добавил три рубашки, брюки,нижнее белье, зубную щетку, ингалятор и — наконец — свой паспорт. Родителисделали им с Эми паспорта как раз перед тем, как погибли; Дэну тогда былочетыре года. Дэн не помнил, зачем эти паспорта были нужны, они с Эми никогдаими не пользовались. В прошлом году Грейс настояла на том, чтобы они ихпродлили, что тогда показалось Дэну немного глупым. А теперь ему пришло вголову… Он засунул паспорт на дно сумки. Места в ней уже почти не осталось.Нет, никакой возможности взять с собой хотя бы одну десятую вещей нет. Онпорылся под матрасом и выудил свой старый фотоальбом. Это был большой белыйальбом в переплете с самой важной коллекцией в жизни Дэна — фотографиями егородителей. То есть там была только одна фотография. Она обгорела по краям:единственная фотография, пережившая пожар. Его мама и папа стояли на вершинегоры, обнявшись, и улыбались в объектив фотоаппарата. На них обоих были надетыальпинистские гортексовские куртки и брюки, не пропускающие холод, вокруг поясаповязаны веревки. Вместо шлемов на головах у них были надеты бейсболки, так чтоглаза были скрыты в тени козырьков. Его отец, Артур, был высоким и загорелым, сволосами цвета соли с перцем и приятной улыбкой. Дэн думал, — интересно,будет ли и он выглядеть так же, когда станет старше? У его мамы, Хоуп, былитемно-рыжие волосы, как у Эми. Она была немного младше отца, и Дэн считал ееочень красивой. На ней была бейсболка с логотипом бейсбольной команды «Ориолз»,а у отца — «Ред Сокс». Дэн спрашивал себя — это случайность или это были ихлюбимые команды? И если да, спорили ли они когда-нибудь, какая из них лучше? Онне знал ответов. Он не знал даже, зеленые ли у них глаза как у него, потому чтокепки прятали их лица. Он хотел собрать другие их фотографии. Он хотел знать,где еще они путешествовали и что носили. Он хотел, чтобы у него былафотография, где и он с ними. Но собирать было нечего. Все, что было в их старомдоме, сгорело, а Грейс всегда утверждала, что у нее нет их фотографий, хотя Дэнникогда не понимал почему. Он внимательно смотрел на фотографию, пока непочувствовал, как у него все сжимается внутри. Он вспомнил про пожар в домеГрейс, про человека в черном, про мистера Макентайра, лежащего на дороге, продядю Алистера, уезжающего с сумасшедшей скоростью прочь, и про почерк его мамыв книге, написанной Бенджамином Франклином. Что могло быть такого уж важного вэтой книге? Дэн знал цену многим коллекционным вещам, но никогда не слышал обэкземпляре, из-за которого стоило спалить целый особняк. Должно быть, Грейсзнала, что делает, когда организовала это состязание. Она не предала бы их сЭми. Дэн повторял это себе снова и снова, пытаясь поверить. Раздался стук вдверь. Дэн вынул пластиковый кармашек с фотографией родителей из альбома иположил его в сумку. Потом застегнул ее на молнию, как раз когда дверьоткрылась. — Эй, придурок, — позвала Эми, но в голосе ее нечувствовалось издевки, — ты собрался, наконец? — Да. Да, я готов. Онаприняла душ и переоделась — на ней снова были привычные джинсы и зеленаяфутболка. Она нахмурилась, взглянув на его туго набитую спортивную сумку, потомпосмотрела на все коробки и вещи, что остались в шкафу. Дэн подумал, что она,наверное, догадалась, что он в них даже не заглядывал. — Ты мог бы… ну…взять еще рюкзак, — предложила она. — Если это поможет. Со стороныЭми это было неожиданно милое предложение. Но Дэн лишь долгим взглядомпосмотрел на шкаф. Почему-то он твердо знал, что больше сюда не вернется.— Эми, как ты думаешь, сколько денег мы выручим за драгоценности? Ее рукапотянулась к шее, и Дэн заметил, что она надела нефритовое ожерелье Грейс.— Ну… Я не знаю. Дэн понимал, почему она выглядит виноватой. Он не былэкспертом и не мог оценить стоимость драгоценностей, но он догадывался, что этоожерелье было самым дорогим из шкатулки. Если она не продаст его, денег ониполучат не так уж и много. — Нас обдерут как липку, — предупредилон. — У нас нет времени на то, чтобы все сделать правильно. И в любомслучае мы — всего лишь дети. Нам придется отнести драгоценности тому, ктозаплатит нам наличными и не станет задавать лишних вопросов. Возможно, мыполучим за них всего несколько тысяч