— Какое потрясающее место! —воскликнула Эми, вбегая в комнату. — Книги, — сказал Дэн. — Дауж. Он проверил компьютер, но на экране горело лишь слово «пароль», и дальшеэтого было не двинуться. Он подергал за ручки ящички столов, но все они былизаперты. Дядя Алистер осторожно снял с полки книгу в красном переплете. — Латынь.Поход Цезаря в Галлию, копия на кальке. Выглядит так, будто писали от рукигде-то — о! — в 1500-м. — Это, должно быть, целое состояние, —сказала Эми. Было видно, что Дэн внезапно заинтересовался: — Мы могли быпродать это? Например, на eBay?[2] — Ой, Дэн, замолчи. Эти вещи бесценны.Она пробежала пальцами по корешкам — Макиавелли, Мелвилл, Мильтон. — Онистоят в алфавитном порядке по авторам. Ищите секцию «С». Они нашли, но испыталиразочарование. Книги занимали десять полок, от первого издания Шекспира[3] до Полного собрания сочинений Брюса Спрингстина, но никого, чье имя было быРичард. — Что же такое… — пробормотала Эми. Имя Ричард С… в сочетаниисо словом РЕЗОЛЮЦИЯ не давало ей покоя. Была какая-то связь, но она никак немогла ее уловить. Когда она не могла что-то вспомнить, это сводило ее с ума.Она прочла столько книг, что порой они перемешивались у нее в голове. Потом онаоглянулась и посмотрела в проход. В конце, свернувшись на коробке на маленькомстолике, лежал старый друг. — Саладин! — воскликнула она. Кот открылзеленые глаза и издал звук «Мурр?» без особого удивления, как будто спрашивал:«А, это вы? Вы принесли мне мою красную рыбу?» Эми и Дэн бросились к нему. УСаладина был самый красивый окрас из всех, что Эми видела в своей жизни, —серебристый с пятнами, словно у миниатюрного снежного леопарда. Хотя… неочень-то и миниатюрного вообще-то, потому что для кота он был просто огромен, унего были большие лапы и длинный полосатый хвост. — Саладин, что тыделаешь тут, внизу? — Эми погладила его по спинке. Кот закрыл глаза изаурчал. Эми понимала, что это всего лишь кот, но она была так рада его видеть,что чуть не расплакалась. Словно частичка Грейс все еще была жива. — Эй,Саладин, — сказал Дэн, — на чем это ты лежишь, чувак?— Мрр, — пожаловался недовольно Саладин, когда Дэн его поднял. Подним оказалась отполированная шкатулка красного дерева с золотыми инициалами ГК,выгравированными на крышке. Сердце у Эми подпрыгнуло: — Это же шкатулка сдрагоценностями Грейс! Эми открыла ее, и внутри оказались личные драгоценностиГрейс, которые Эми любила с тех пор, как была маленькой. Грейс, бывало,разрешала ей поиграть с ними — с жемчужным браслетом, с кольцом с бриллиантом,с парой изумрудных сережек. Эми долго не понимала, что эти «игрушки» — настоящеесокровище, тысячи долларов. Она смахнула набежавшие слезы. Теперь, когда онанашла Саладина и шкатулку с драгоценностями, она чувствовала себя так, словнодействительно оказалась внутри самого заветного для Грейс места. Она такскучала по бабушке, что это причиняло боль. Потом она вытащила из шкатулкиочень знакомое украшение… — Боже мой, — сказал Алистер, — это жеее любимое ожерелье, да? Он был прав. Эми никогда не видела бабушку без этогоожерелья — двенадцать испещренных замысловатым узором янтарных квадратов сзеленым медальоном в виде дракона в центре. Грейс называла ожерелье своимталисманом. Эми прикоснулась к дракону в центре. И подумала, почему Грейс небыла похоронена в этом ожерелье. Это казалось неправильным. — Эй, —крикнул Дэн, — посмотрите-ка на это! Эми нашла его за углом. Он держалСаладина на руках и таращился на гигантскую настенную карту, покрытую булавкамис разноцветными головками. Цветов было пять: красный, синий, желтый, зеленый ибелый. К каждому из основных городов мира была пришпилена как минимум однабулавка. Некоторые районы были унизаны только красными булавочными головками,некоторые только зелеными или синими, в некоторых местах сочетались несколькоцветов. — Она колдовала, вкалывала булавки в земной шар, как в вуду! —сказал Дэн. — Нет, дурачок, — сказала Эми, — это маркеры,отметки — где что находится. — Например? Эми покачала головой. От видаэтой карты ее кожа покрылась мурашками. — Может, что-то, связанное сКэхиллами? Она посмотрела на Алистера. Он нахмурился: — Я не знаю, моядорогая. Очень любопытно. Но он не смотрел ей в глаза, и у Эми появилосьчувство, что он что-то скрывает. — Посмотри на Европу, — сказалДэн, — и на восточное побережье. Эти районы были утыканы всеми пятьюцветами. Эми едва могла различить названия городов под булавочными головками.Если эти булавки означают Кэхиллов, тогда выходит, что они были родом откуда-тоиз Европы, а потом распространились по всему миру, особенно по СевернойАмерике. Потом она подумала: Европа. Колонии. Северная Америка. Имя Ричарда С…снова возникло где-то в уголке памяти, пытаясь найти выход. Имя XVIII века,кто-то, кто писал резолюции… Внезапно она развернулась и побежала вдоль рядаполок. — Эй! — крикнул Дэн, и Саладин выскользнул у него изрук. — Эми, ты куда? — Секция «Ф»! — крикнула она. — «Ф» —в смысле «финиш»? Она подбежала к полкам, на которых имена авторов начиналисьна «Ф», и тут же нашла ее — крошечную книжечку, такую зачитанную, что онаразваливалась на части. Обложка была украшена красно-белой ксилографическойпечатью колониальных фермеров. Название было едва различимо, но она все жеразобрала его: «Альманах простака Ричарда», 1739 год, Ричард Сондерс. — Нуконечно! — воскликнул дядя Алистер. — Очень хорошо, моя дорогая,просто прекрасно! Против воли Эми покраснела от гордости.— Подождите-ка, — сказал Дэн, — если эта книга написана РичардомСондерсом, что она делает в секции «Ф»? — Ричард Сондерс — этопсевдоним, — объяснил дядя Алистер. Дэн сдвинул брови: — Ложноножка?Эми захотелось стукнуть его, но Алистер терпеливо сказал: — Нет, мой милыймальчик. Ты перепутал со словом «псевдоподия». Псевдоним — это вымышленное имя,nom de plume — литературный псевдоним, за которым прячется истинный автор. Этакнига была написана очень известным человеком. — Бенджамином Франклином, —сказала Эми. — Я делала доклад о нем в прошлом году. Она открыла книгу.Текст был набран печатными буквами без особой пунктуации, так что его труднобыло читать, но зато там были графики, таблицы, диаграммы, иллюстрации иколонки цифр. — Это самая известная из всех вещей, опубликованныхФранклином. Простак Ричард был героем, которого Франклин придумал сам. У негобыло много подобных псевдонимов. Когда он писал, он представлял себя разнымилюдьми. — Так что мы имеем делом с парнем, у которого было раздвоениеличности? — сказал Дэн. — Вот здорово! И разве альманахи бывают непро спорт? — Не такие, — сказала Эми. — В этом содержатсясведения для фермеров. Это как годовой календарь с полезными заметками истатьями. Франклин вставил сюда все свои известные цитаты, типа: «Кто раноложится, тот рано встает».