• Международный астрономический союз ввёл дополнительное требование для планет и звёзд (кроме Солнца): небесное тело должно быть достаточно мало, чтобы позже не превратиться в звезду.

• Планеты, обращающиеся не вокруг Солнца, а вокруг других звёзд, называются экзопланетами. Пока удалось открыть 240 экзопланет. Большинство из них во много раз больше Земли.

• В декабре 2006 года в космос отправили спутник под названием «Корот». Датчики, которыми он оборудован, позволяют обнаруживать экзопланеты гораздо меньшего размера – такие, которые всего в два раза больше Земли. Одну такую планету открыли в 2007 году – правда, другим способом. Она получила название «Глизе 581 с».

Джордж попятился, но стоявшая рядом Анни схватила его за скафандр и снова притянула к порталу.

– Внимание, будьте осторожны – приближается комета! – сказал Космос, словно объявляя на вокзале о прибытии поезда. – Пожалуйста, держитесь подальше от двери, комета движется на большой скорости!

Анни ткнула Джорджа под рёбра и ногой указала на портал.

– Пожалуйста, держитесь подальше от двери, – повторил Космос.

– На счет «три»… – одними губами прошептала Анни и подняла один палец.

Джордж видел сквозь портал, что прямо на них несётся огромный камень, намного больше того, который накануне врезался в окно.

– Комета следует без остановок, – продолжал Космос, – через всю нашу Солнечную систему и далее.

Анни выпрямила второй палец, что означало «два».

Серовато-белый камень приближался.

– Время в пути приблизительно сто восемьдесят четыре года, – вещал Космос, – с остановками на станциях Сатурн, Юпитер, Марс, Земля и Солнце. На обратном пути комета остановится также на станциях Нептун и Плутон. Станция Плутон в настоящее время не функционирует в качестве планеты.

– Милый, хороший мой Космос, когда мы окажемся на комете, ты её ускоришь, ладно? Иначе у нас целые годы уйдут на то, чтоб посмотреть планеты! – Не дожидаясь ответа Космоса, Анни с криком: «Три!» схватила Джорджа за руку и одним прыжком втянула за собой в портал.

До Джорджа донёсся голос Космоса, еле слышный издалека, будто за миллионы километров: «Не прыгайте! Опасно! Наза-а-а-ад!»

А затем наступила тишина.

Тем временем Ринго и его дружки на улице словно приросли к месту. Они так и не сделали ни шагу. Казалось, их удерживает некая невидимая сила.

– Чё это было? – выговорил наконец щуплый мальчишка по прозвищу Хмырь.

– Не зна-а-аю… – скребя в затылке, пробасил здоровяк, которого называли Танком.

– А я не испугался, – вздёрнул подбородок Ринго.

– И я! И я! – эхом повторили остальные.

– Жалко, что это чучело в скафандре испугалось и удрало, а то я б ему показал!

– Да! Да! – поспешили согласиться все. – Ты б ему показал!

– Так вот, – продолжал Ринго. – Я подумал и решил, что ты, – он ткнул пальцем в мальчика, только что принятого в шайку, – сейчас позвонишь в эту дверь.

– Я?! – вздрогнул мальчик.

– Но ты же сказал, что не боишься?

– Я и не боюсь! – пискнул тот.

– Тогда звони!

– А почему не ты? – осмелился спросить новенький.

– Потому что я первый сказал. Давай! – Ринго окинул его убийственным взглядом. – Ты хочешь вступить в нашу банду или нет?

– Хочу! – горячо подтвердил тот, гадая про себя, что хуже: пришелец из космоса с его Большим Инопланетным Проклятием – или гнев Ринго. Лучше всё-таки инопланетянин, решил он. Его, по крайней мере, не встречаешь каждый день в школе. Новичок нетвёрдыми шагами двинулся к двери Эрика.

– Давай, Прыщ, звони, – приказал Ринго, – а то вылетишь из банды, не успев вступить!

– Ладно, – буркнул новенький. Новая кличка пришлась ему не по вкусу.

Его палец завис над звонком. Остальные трое попятились.

– Ринго, – осмелился спросить Хмырь, – а что мы будем делать, когда он откроет?

– Что мы будем делать, когда он откроет? – передразнил Ринго, выгадывая время, чтобы придумать ответ. Он уставился в небо, словно в ожидании подсказки. Всегдашняя его самоуверенность куда-то подевалась. – Когда он откроет, мы… мы… А-а-а-а-а-а! – оглушительно завопил он, потому что кто-то схватил его за ухо и теперь с силой это ухо выворачивал.

– Что это вы тут делаете? – спросил суровый голос. – Почему болтаетесь на улице?

Это был доктор Линн – школьный учитель Ринго и Джорджа. Именно он, и никто другой, сейчас крепко держал Ринго за ухо и отпускать, похоже, не собирался.

Мальчики онемели от изумления. Никогда ещё они не встречали учителя за пределами школы. Им попросту не приходило в голову, что у учителя может быть своя жизнь и свои маршруты, кроме пути из учительской в класс и обратно.

– Ничё мы не делаем! – пропищал Ринго.

– Вы, должно быть, хотели сказать: «Ничего мы не делаем!» – поправил его доктор Линн специальным учительским голосом. – Однако это неправда. Вы явно что-то делаете, и у меня есть подозрение, что вы издеваетесь над ребятами поменьше – например, над Джорджем… – Доктор Линн буравил всю компанию взглядом, желая проверить, не вздрогнет ли кто из них при упоминании о Джордже.

– Нет, сэр, что вы, сэр! – зачастил Ринго, боясь, что ухо его оторвётся да так и останется в руке учителя. – Мы его и пальцем не трогали! Мы за ним бежали, потому что он…

– …забыл в школе свою коробку с завтраком! – нашёлся Хмырь.

– И мы хотели ему её вернуть, – добавил Прыщ, новенький.

– И вам это удалось? – с недоброй улыбкой спросил Линн, самую малость ослабив хватку.

– Мы как раз собирались отдать, – врал Ринго, извиваясь, – а он взял и зашёл вон в тот дом. – Он указал на дверь. – Тогда мы решили позвонить и…

Доктор Линн выпустил ухо Ринго – так неожиданно, что тот плюхнулся на землю.

– Он вошёл в этот дом? – переспросил Линн, глядя, как Ринго неуклюже поднимается на ноги.

– Да! – энергично закивала вся компания.

– В таком случае, дети, – медленно выговорил Линн, – отдайте мне эту коробку. Я сам верну её Джорджу. – Он порылся в кармане, выудил оттуда смятую купюру в пять фунтов и помахал ею перед их носами.