– Тебя долго не будет? – спросила опечаленная Хильди.

Они не разлучались с того самого дня, как ее сестра умерла.

– Много лет, – ответила сестра-призрак. – Я буду ужасно по тебе скучать.

– Не больше, чем я по тебе, – произнесла убитая горем Хильди.

Сестра крепко обняла ее; в призрачных глазах стояли слезы.

– Попытайся с кем-нибудь подружиться, – сказала она и исчезла.

Хильди попробовала последовать совету сестры, но у нее никогда не было живых подруг. Она приняла приглашение на вечеринку, но не могла заставить себя с кем-нибудь заговорить. Стараясь ее развлечь, отец пригласил к чаю дочь своего коллеги, но Хильди держалась очень скованно. Единственным вопросом, который пришел ей на ум, было:

– Ты когда-нибудь играла в елки-палки?

– Это детская игра, – ответила гостья, после чего ушла, сославшись на неотложные дела.

Хильди обнаружила, что предпочитает общество привидений компании живых людей, и решила завести призрачных друзей. Проблема заключалась в том, что общаться с ними было не так уж просто. Видите ли, дело в том, что привидения чем-то напоминают кошек – отсутствуют, когда нужны вам, и редко приходят, когда их зовешь.[15]

Хильди пошла на кладбище. Она провела там несколько часов, но ни одно привидение так с ней и не заговорило. Призраки недоверчиво наблюдали за Хильди издалека и даже не собирались к ней приближаться. Хильди подумала, что, возможно, они умерли очень давно и привыкли не доверять живым людям. В надежде на то, что подружиться с недавно усопшими будет легче, Хильди начала ходить на похороны.

Поскольку ее знакомые умирали нечасто, ей приходилось посещать похороны незнакомцев. Когда у Хильди спрашивали, что она там делает, она лгала, называясь дальней родственницей усопшего, и интересовалась, был ли он хорошим человеком и любил ли бегать по лугам и играть в елки-палки. Скорбящие родственники находили Хильди странной (а если честно, то так оно и было), а призраки, видя неодобрительное отношение родни, игнорировали ее.

Приблизительно в это время умерли родители Хильди. «Возможно, они станут моими призрачными друзьями», – подумала она, но нет – они отправились на поиски своей умершей дочери, оставив Хильди в полном одиночестве.

У нее появилась новая идея – продать родительский дом и купить вместо него дом с привидениями, с уже готовыми призраками! Хильди начала подыскивать новое жилище.

Она доводила до отчаяния агента по недвижимости, которому казалась странной (а если честно, то так оно и было). Всякий раз, когда агент показывала Хильди просто замечательный дом, та тут же спрашивала, не случилось ли здесь чего-нибудь ужасного, вроде убийства или самоубийства, а еще лучше – убийства и самоубийства. Не обращая ни малейшего внимания на просторную кухню и полную света гостиную, Хильди отправлялась осматривать чердак и подвал.

Наконец она нашла настоящий дом с привидениями и купила его. Но, уже поселившись в этом доме, обнаружила, что прилагающееся к нему привидение бывает тут лишь изредка, заглядывая пару раз в неделю, чтобы позвенеть цепями и похлопать дверями.

– Не уходи! – окликнула Хильди призрака, догнав его у двери, когда он уже собирался исчезнуть.

– Простите, но у меня несколько таких домов, – ответил призрак и поспешил раствориться в воздухе.

Хильди почувствовала себя обманутой. Ей нужно было больше, чем привидение, обслуживающее несколько домов сразу. Она столько сил потратила на то, чтобы найти дом с привидениями, но в том здании, которое она купила, их было совершенно недостаточно.

Хильди решила, что ей нужен самый густонаселенный привидениями дом в мире.

Она спросила у своего приходящего призрака, что ему об этом известно, точнее выкрикнула вопрос ему вслед – привидение перебегало из комнаты в комнату, спеша тут позвенеть, там похлопать дверью. (Призрак всегда выглядел так, будто опаздывал в какое-то другое, гораздо более важное для него место, и Хильди стоило больших усилий не принимать это на свой счет.) Привидение произнесло какое-то слово, похожее на «куимбра», и, как всегда, поспешно удалилось. Хильди выяснила, что на самом деле это город в Португалии и его правильное название Коимбра.

Как только она узнала это, было очень просто найти самый населенный привидениями дом в этом городе. Хильди вступила в переписку с живущим в Коимбре человеком, и он рассказал ей о том, что ему ни днем ни ночью нет покоя от странных воплей и падающих со стола бутылок.

Хильди ответила, что очень рада об этом узнать. Мужчине это показалось странным, но стиль ее изложения ему понравился. Поэтому когда Хильди предложила продать дом ей, он постарался отказать как можно деликатнее. Мужчина объяснил Хильди, что дом принадлежит его семье уже много поколений, и так должно быть и впредь. Это его крест.

Хильди почти потеряла надежду. В моменты отчаяния она даже подумывала о том, чтобы кого-нибудь убить, ведь тогда ее начал бы преследовать призрак жертвы. Но все же такой способ подружиться показался ей не очень удачным, и она отказалась от этой идеи.

Наконец Хильди решила, что, поскольку ей не удалось купить самый населенный привидениями дом в мире, она построит его сама.

Вначале женщина выбрала самое подходящее место – с ее точки зрения, разумеется. Это была вершина холма и одновременно кладбище, где были похоронены люди, умершие во время чумы. Затем Хильди закупила самые привлекательные для привидений материалы, какие только смогла найти: доски, выловленные из моря после кораблекрушения (во время которого никто не выжил), кирпичи крематория, каменные колонны работного дома (который сгорел, похоронив внутри сотни людей) и окна дворца безумного принца, отравившего свою семью. Хильди застелила полы коврами и обставила дом мебелью и предметами искусства (которые прежде находились в других домах с привидениями). Был среди них и письменный стол, присланный ее знакомым из Португалии. Каждую ночь ровно в три часа из этого стола доносился плач младенца. На всякий случай Хильди решила нанести последний штрих: целый месяц позволяла семьям, потерявшим близких, прощаться с усопшими в ее маленькой гостиной. Наконец она поселилась в новом доме, сделав это ровно в полночь, под зловещее завывание бури.

Надежды Хильди оправдались. Во всяком случае, поначалу. Привидения были повсюду! А если точнее, они с огромным трудом помещались в ее доме. Призраки заняли подвал и чердак, сражались за место под кроватями и в шкафах. Даже в ванную комнату постоянно стояла очередь. (Разумеется, привидения не пользовались туалетом, но им нравилось поправлять волосы перед зеркалом, чтобы они всегда были устрашающе всклокоченными.) Призраки все время танцевали на лужайке – не потому, что они любили танцевать, а потому, что люди, похороненные под домом, умерли от пляски святого Вита.[16]