– Выяснили. Но я ничего тебе не скажу. 

– Петь, пожалуйста. Обещаю, что больше так не буду. 

– Регина, блин! Я и так всегда тебя выгораживаю, но в этот раз на стороне твоего отца и за брак с Иманом. Поняла? Я всего лишь водитель. Хватит вить из меня веревки и зыркать своими глазищами. Больше не прокатит. Старикам своим в душу ими заглядывай, а лимит моего доверия исчерпан. Телефон дай, – требует Пётр, протягивая руку.

– Зачем?  

– Затем. Или сама пиши благодарность Ибрагимову, что оказывает тебе знаки внимания. Это распоряжение отца. 

– Сам ему пиши! А хочешь брачную ночь вместо... 

– Замолчи. Прошу, – перебивает Пётр, повышая голос. – Не перегибай палку. 

Он берет мой телефон в руки, быстро набирает сообщение и фоткает его. Возвращает сотовый и направляется на выход. 

– До завтра. И чтобы без выкрутасов, – бросает через плечо.  

– Скажи хотя бы фамилию парня, с которым я переспала. Я должна знать этого первопроходца, не будь таким бессердечным, Петь!

Клык останавливается и поворачивается. Расплывается в широкой улыбке, глядя при этом убийственно спокойным взглядом. Как всё-таки Свете повезло с мужем. Золотой характер! 

– Ты правда, что ли, не знаешь? – смеется он. – С первым встречным переспала?

Я киваю, а Пётр закатывает глаза и качает головой. 

– Багдасаров.

«Багдасаров», – повторяю про себя фамилию Эрика и тянусь к телефону, но тут же себя одергиваю. Глупая, гуглить, что ли, собралась? Не нужно мне это! 

– Отец ведь ничего ему не сделает?

Улыбка на лице Пети становится еще шире.

– Сергеич ничего ему не сделает, а вот Коля и Игорёша сделают. Всё, распутница. До завтра. Лично буду контролировать процесс восстановления потерянной чести. Если процедура омерзительной не покажется, Светку загоню. После десяти лет брака нужно как-то освежить чувства. 

Клыков выходит из палаты, а я нервно сглатываю. Коля и Игорь – два амбала, в прошлом бойцы СОБРа, а теперь охранники частного агентства. Отец их периодически нанимает, когда мы выбираемся в свет. Плохо дело. Прости, везунчик. Хоть правда беги за сигаретами. Или лучше за свечкой в ближайшую церковь. Я отключаю интернет на телефоне и запрещаю себе что-либо смотреть о своем дефлораторе. Хотя... кое-что всё же забиваю в поисковике и, удовлетворив любопытство, собираюсь выключить телефон и снова начать изучать тонны макулатуры, как звонит Даня. 

– Лёвич, ну ты как? – слышится бодрый голос брата.

– А сам как думаешь?

– Никак не думаю. Сижу в аэропорту и жду вылета. Огреб вчера по полной от твоего бати. А потом еще и от своего. Но с меня взятки гладки, я, как ты, нигде не свечусь, девственность первым встречным не раздаю. Отец позлился и на стакан упал. А вот Роман Сергеевич превзошел все ожидания. Бесился ужасно. Требовал имя мужика, с которым ты ночь провела, такой треш устроил! Я думал, что вместо Германии в дурку поеду. 

– И Жанне тоже досталось. Хорошо, что я правда ничего о том мужчине, кроме имени, не знаю, но его это всё равно не спасло. Петя сказал, что нашли его и отправили к нему Колю и Игоря. 

– Бля, хреново. Сочувствую мужику. Они же в прошлом в органах работали. Мало того что думать умеют, так еще и бить знают куда, чтобы следов не оставалось. Лёвич, я после этой истории не буду больше тёлок снимать. Клянусь. 

Чувство вины распирает грудь и мешает сделать полноценный вдох.

– Ты не в курсе, что у отцов за проблемы? Мой в порыве злости об этом немного обмолвился, а теперь как воды в рот набрал. 

– Впервые об этом слышу. 

Впрочем, неудивительно. Дане нет дела до компании отца. У него машины на уме, гонки, развлечения. Из нас двоих я больше в теме. 

– Ладно, пойду готовиться снова стать девственницей. Недолго я была аморальной глупышкой.

Но мне понравилось. Лишь спустя несколько дней осознала в полной мере, что хотела бы еще раз увидеться с Эриком. 

На следующий день Петя приезжает не один, а вместе с отцом. Не в моих правилах причинять боль близким людям, но в этот раз я превзошла саму себя. Отец даже не пытается скрывать своего разочарования моим поступком и того, как больно я ему сделала. Будто постарел разом лет на десять. Почему-то вспоминаются его слова, что он одной ногой в могиле. Думала, он сказал это для красного словца, а что, если нет? Что, если и впрямь чем-то болен? 

– Решил лично присутствовать при унизительной процедуре? – ерничаю я, а внутри обливаюсь кровью, глядя в потухшие красивые глаза отца. 

– Садись, Регина. Увидеть тебя захотел. Дома без тебя пусто, – миролюбиво произносит он.

Некоторое время мы едем в тишине, папа что-то делает в телефоне, а потом убирает его в пиджак и поворачивается ко мне. 

– Ты с детства отличалась от сверстников сообразительностью и, благодаря своему уму, экстерном окончила школу. Сейчас получаешь второе высшее образование, и у тебя впереди блестящее будущее. С семнадцати лет ездишь со мной в командировки, посещаешь все презентации, где я представляю наш продукт. У нас самая крупная фирма в России, которая занимается поставкой медицинских приборов в больницы. Ты знаешь специфику текущей работы не хуже моих замов. Да, тебе не хватает опыта и, как я полагал, смелости возглавить один из производственных отделов, но последнего оказалось у тебя в избытке. Так будь отважна до конца, Регина. Прими мой выбор, доверься ему. 

Хочу возразить, но отец отрицательно качает головой, делая знак, чтобы не перебивала.

– Недавно видел твои последние расчеты у профессора Климова. Я тобой безумно горжусь. Хоть и редко говорю эти слова, но люблю тебя. И рад, что ты выбрала нас с мамой своими родителями. Твое будущее мне небезразлично. Ты достойна большего, Регина. И я всё сделаю ради этого.

В сердце как будто забивают гвозди, а в голове что-то щелкает, отключая здравый смысл.

– Любишь? – Обнимаю себя в попытке подавить поднимающуюся внутри бурю негодования. – Тогда зачем заставляешь причинять тебе боль и делаешь больно мне? Ты же фактически продаешь меня, разве не понимаешь? Кто этот человек? Откуда он взялся? Как давно появился в твоем окружении?

– Ибрагимов всегда был в моем окружении, ты просто не обращала на него внимания. Иман надежный человек, но, как и у всех людей, достигших значительных высот в обществе, у него есть нравственные принципы. А учитывая, что Иман имеет восточные корни, эти принципы касаются и порядочности женщины, которая будет находиться рядом с ним. Девственность не была главным условием для заключения этого брака, но так получилось, что для Имана важна репутация будущей жены, а ты метко ударила в нужное место этим скандалом и своим аморальным поведением. Если бы у вас что-то было с Никитой и не было этой шумихи вокруг твоей недавней выходки, я бы никуда тебя сейчас не повез. Но ты сама вынудила пойти на эти унизительные меры. Сделаешь эту процедуру в первую очередь для себя и для того, чтобы будущий муж, воспитанный в других традициях, уважал тебя и ты всегда находилась у него на пьедестале и не ассоциировалась с этой грязной новостью, о которой трубят сейчас из каждого утюга. Я тебя прошу, Регина, прекращай сопротивляться моей воле. Не нужно сбегать, не нужно учинять новый беспредел. Твоя жизнь в ближайшее время изменится, но ты продолжишь заниматься любимым делом, жить насыщенной и полноценной жизнью, которую я вскоре обеспечить не смогу.