И мать выскочила за дверь. И уже в подъезде Эля услышала, как мама звонит в двери к своей лучшей подруге – тете Кате. Мама прожила в этом доме многие годы, и у нее со всеми остались теплые отношения. С тетей Катей они сдружились особенно крепко и даже ходили друг к другу в гости. Теперь мамочка просто не могла не переложить тяжкое горе на плечи бывшей соседки.

Просто удивительно, как мало надо, чтобы распустить худую весть. Вот хорошие новости так быстро не разлетаются, а какая-то ерундовая сплетня мигом облетела всех, кто окружал Эльвиру. На работе на нее смотрели с нескрываемым сочувствием. И когда Эля с улыбкой принималась объяснять, что ничего помимо аварии с ней не стряслось, коллеги кивали и тут же спрашивали:

– А того мерзавца-то хоть поймали? А то знаешь, все же страшно – у нас же дочки!

Соседи откровенно встречали ее вопросами:

– И как ты сейчас-то? Оправилась? Ты гляди, это, значит, он тебя по ребрам железякой, да?! А еще куда? Вот я слыхала…

Единственные, кто понял ее без долгих, нудных объяснений, были Динка и Аленка. Да еще мама. На нее насели все трое и силой заставили поверить в лучшее.

– Эль, да не обращай ты внимания, – махала рукой Динка. – Плюнь. Улыбайся, здоровайся да и все. Им скоро надоест.

Эля улыбалась, здоровалась, плевала, а соседям все не надоедало. И коллегам по работе тоже. В конце концов девушка попросту уволилась, а поскольку на дворе вовсю разворачивалось лето, она собрала вещи, сунула в сумку компьютер и унеслась на дачу.

Все лето она не появлялась в городе, с подругами виделась только по выходным – Динка прикатывала на машине и привозила с собой Аленку. Пару раз она приезжала на шашлыки с теми знакомыми парнями, для которых Эля хотела фаршировать ту злосчастную рыбу, но парни показались Эльвире ограниченными, их шутки плоскими, а рожи нахальными и похотливыми. А уж когда молодой человек, который считался Динкиным бойфрендом, прижал Элю на веранде, она попросила больше их не привозить.

– Так и останешься у нас в старых девах, – тяжко вздыхала Динка.

– Прямо хоть в газету пиши, – качала головой Аленка. – В службу знакомств.

Только Эля возмущалась:

– Да что вы меня хороните?! Можно подумать, мы без этих мужиков плохо живем! И потом, какая из меня старая дева, у меня «муж» был. Сам, правда, признавался, что он подлец, но какой-никакой…

Девчонки только разводили руками, уезжали, Эля опять оставалась одна. Глушила себя садовыми работами, пялилась в телевизор и, казалось, понемногу свыкалась со своей новой ролью – она себя видела теперь окончательно раздавленной тем самым трактором. Вспоминала Сотого, но как-то так… безнадежно, с горечью, и тогда сознательно садилась и думала – куда ей направить свои стопы, чтобы зарабатывать на хлеб. Обратно на работу, в прежний коллектив, возвращаться она не собиралась, а нового места ей никто не приготовил. И однажды от отчаяния Эля взяла и разместила в Интернете объявление: «Пишу замечательные гимны и слоганы для любых фирм и компаний. Дорого!» И как ни странно – на него откликнулись! И потек тоненький денежный ручеек. Элька так радовалась, что ее подруги не на шутку всполошились:

– Эля, тебе вполне серьезно надо обратиться к психологу, – посоветовала однажды Алена.

– Не дергай бровями-то! – поддержала Динка. – Смотри, вон чего придумала – нашла себе работу, чтобы вообще на улицу не выходить. Так всю жизнь и собираешься в норе прожить?

– Скажите, что вам завидно, – отмахнулась от них Эля. – Надо мной никаких начальников, никуда торопиться не надо, утром не нужно вскакивать, как сумасшедшей, – чем плохо-то?

– А тем! – чуть не кричала уже Динка. – Тем и плохо, что вообще у себя здесь в берлоге мхом покроешься! Как я тебя потом своим детям показывать стану?!

Но Эля только хохотала и отшучивалась.

Пролетело лето, и Эля уже давно вернулась в город, ее придуманный маленький бизнес начал резко набирать обороты, и она стала думать, что жизнь сложилась, что все в ней устроено и сама Эля вполне счастлива. Правда, одна маленькая деталь с каждым днем точила ее все больше – приближался день рождения, а такой день у подруг было принято отмечать в ресторане.

– Девчонки, я вам сразу говорю – я никуда не пойду! – в который раз говорила она. – Хотите – приходите ко мне, я стол накрою, только я вас умоляю – без ваших ухажеров!

– Ну что я тебе говорила? – обращалась Аленка к Дине. – Уже все – свихнулась без мужика.

– И главное – к психологу не пошла, – вздыхала Динка, – Ну ничего, я ей такое устрою! Уже придумала!

– Учти, Диночка, если ты мне вызовешь какого-нибудь мужа на час, я его спущу с лестницы, – весело предупреждала Эля.

– Не спустишь, – как-то хитро щурилась Динка и подмигивала Аленке сразу двумя глазами.

День рождения был в субботу. С самого утра Эля суетилась, накрывая на стол, четыре раза звонила маме, спрашивала, не забыла ли та, во сколько следует заявиться, и еще чтобы она не забыла купить черного хлеба и чтобы не приводила с собой всяких знакомых, и, конечно, чтобы не дарила ей нижнее белье, пусть лучше себе оставит. К назначенному часу Эля была готова и уже в который раз переставляла тарелки и перекладывала салфетки с места на место.

Девчонки, как всегда, опаздывали, зато мамочка заявилась вовремя. Правда, прибыла не одна, а наплевала на все запреты дочери и приволокла с собой трех здоровенных парней.

– Мама! Ну я же просила тебя – без всяких ухажеров! – прошипела Эля, когда они случайно оказались одни на кухне.

– Боже мой, Эля! А где ты видишь здесь ухажеров?! – искренне вытаращилась матушка на дочь накрашенными очами. – Сплошь нужные люди! Я тебя позже с ними познакомлю поближе!

– Поближе – только через мой труп! – заскрипела зубами Эля, но маменька ее сразу же весело перебила.

– А вот трупа не будет! Честное слово, можешь мне поверить! Потому что вон тот… видишь, в черной рубашке? Это Эдик! Он замечательный врач!

– А-а, поэтому он в трауре, да? – невесело пошутила Эля.

– Он в трауре не поэтому, – дернула головой маменька. – Он так одет потому, что обожает выглядеть элегантным… как рояль! Ну все, пойдем, а то я с тобой порчусь прямо на глазах!

И маменька легко упорхнула в комнату развлекать молодых людей.

Через час после назначенного времени в дверь позвонили, и на пороге показались обе подруги. Выглядели они как-то странно – не напыщенно-прекрасно, как обычно, а несколько запыхавшись и, что называется, взопревши. Позади себя они прятали какую-то сумку и, невзирая на всю прелесть именинницы, с места заверещали:

– Быстро садитесь за стол, мы сейчас подарок дарить будем! Ну быстрее!

– Что – даже с нашими гостями не познакомитесь? – несказанно удивилась Эля.

– Потом, – отмахнулась Динка. – Ну иди же за стол! Ты нам весь сюрприз испортишь!