– Разве он не нужен тебе самой? – мрачно спросил он.

– Не настолько, насколько мне нужна помощь. Трей знает о тебе, он поймет, что это я дала его тебе. Он поймет, что это знак. Пожалуйста, иди.

Без единого слова протеста Тибо вскочил на ноги. Крона качнулась вперед, не ожидав потерять опору в виде его тела. Но в следующий момент она тоже встала, поспешила к маске и привязала ее лентами к поясу.

Возможно, ей следовало отдать Шарбона Тибо, чтобы он передал ее регуляторам. В конце концов, в этом и заключалась ее работа – вернуть маску Хаоса, и она это сделала. Но она не могла отдать ее сейчас. Только не сейчас.

День свадьбы

Замок стал еще красивее. Его украсили белыми цветами с бирюзовыми лентами, рассыпанными по саду в беспорядке, как вошло ныне в моду у знати. По традиции, соединяющаяся пара встречалась наедине за складками шелкового свадебного шатра, до прибытия гостей, чтобы обменяться клятвами и подарками. После завершения их личных клятв занавес шатра открывали, и пара произносила клятвы в верности перед сообществом.

В шатре одновременно должны были находиться только два человека. Больше считалось плохой приметой. Даже если на церемонии соединялось больше двух человек. Даже если третьим был нерожденный ребенок.

Мелани старалась не думать о суевериях.

Не обращать на них внимания.

Она сжимала и разжимала руки, сложенные на коленях, пока мать трудилась над ее прической. Они занимали одну из гостевых спален на втором этаже главного дома. Кларисса разбрызгала по комнате туалетную воду с запахом меда, которая теперь туманом мягко окутывала невесту.

– Эти шпильки прям упираются изо всех сил, – хмыкнула Дон-Лин, поправляя один из локонов Мелани, прежде чем накрыть ее вуалью из камней радости. – Может, все-таки снять ферроньерку? Думаю, ничего не будет видно…

– Нет. Нет, – ответила Мелани, немного дернувшись, когда почувствовала, как острые как от иголок уколы эмоций сменились чувством легкости и воодушевления. Воодушевления, которое не было ее собственным, как ей бы хотелось.

Предполагалась, что почти все невесты должны нервничать из-за своей брачной ночи. Каким бы устаревшим ни было это представление, Мелани хотелось, чтобы именно это было источником ее беспокойства.

Но с тех пор, как регуляторы постучались в ворота замка Айендаров, в ее груди обосновался страх.

Дон-Лин взяла в руки нитку и иголку и закрепила несколько дополнительных бусин из камня радости к манжете платья Мелани так, чтобы они обвивали ее руки. Каждая представляла собой тяжелую каплю, вырезанную в виде бурлящего водоворота. Оглядев свою работу, она одобрила ее поцелуем в макушку дочери.

– Вот и все. Красавица.

Мелани улыбнулась матери. Щеки Дон-Лин были пухлыми и румяными, кожа сияла. Сейчас она выглядела прекрасно и вообще ничем не напоминала то хилое существо, которым была до встречи Мелани с Белладино. Что бы ни случилось с Мелани, кто бы ни узнал о ее метке в будущем, она никогда не пожалеет о том, что произошло. Потому что сейчас, сегодня Дон-Лин была здесь, вместе с ней, на ее свадьбе.

– Подожди-ка, вот еще один… – ее мать заметила выбившийся локон. – Ну-ка держись крепче.

Закончив наносить последние штрихи, Дон-Лин передвинула высокое позолоченное зеркало, чтобы Мелани могла получше разглядеть себя. – Прелестно.

– Почти все невесты прелестны, – сказала Мелани.

Слова выражали скромность, но благодаря камням радости наружу все же прорвалась гордость. Раньше она никогда не красилась, как делают знатные дамы, но старшая мадам Айендар настояла, чтобы обвести глаза черным, нанести немного розовых румян на щеки, а губы тронуть помадой в тон. Результат ее порадовал.

Яркое свадебное платье цвета морской волны ей очень шло. Ей не терпелось увидеть Себастьяна в костюме – она была уверена, что он тоже будет сидеть на нем как влитой.

Внезапно ее охватило волнение, поднимаясь от ног к груди. Пусть говорят камни радости, и пусть их слова будут правдой, сказала она себе.

Их прервал стук в дверь.

– Да? – Кларисса открыла дверь.

На пороге стоял Гэтвуд.

– У меня есть подарок для невесты, – сказал он. – Мне бы хотелось передать его наедине. Не оставите нас на пару минут?

Дон-Лин выглядела скептически. Мелани не раз и не два жаловалась ей на Гэтвуда.

– Все хорошо, ма, – заверила ее Мелани. – Сходи, посмотри, все ли там в порядке с шатром.

И Дон-Лин, и Кларисса ушли, глядя на Гэтвуда.

– Я буду здесь, в коридоре, прямо за дверью, – сказала Кларисса, явно пытаясь создать пути отступления для Мелани, если она того пожелает.

Мелани же хотелось, чтобы здесь был ее хозяин. Гэтвуд всегда избегал встречаться с ним. Но хозяин был внизу в саду, нянчился с Фибраном, который без конца впадал в бред.

Мелани смотрела, как Гэтвуд входит в комнату с высокомерной ухмылкой на губах, и вспоминала тот день, когда рот его так же высокомерно кривился, а голова склонялась в неискреннем поклоне. Тот день, когда она поняла, что обратиться к нему за помощью было ошибкой. Прошло больше двух лет, и вот он – стоит перед ней и ведет себя так, будто он действительно является хозяином ее жизни.

– Выглядете прекрасно, – сладко сказал он, оглядывая ее сверху вниз. – Похожи на мою жену в день нашей свадьбы.

Мелани сдержалась, чтобы не возражать. Она прищурилась, пытаясь понять, что он хочет сказать таким двусмысленным комплиментом.

– О, нет, не смотрите на меня, как на старого извращенца. Я просто хотел сказать, что, глядя на вас, вспомнил о приятном времени. Вы часто напоминали мне мою Фиону. С того самого момента, как мы с вами познакомились Не внешне, нет. Силой духа. Уверенность в себе, в своих силах освещала ее изнутри. Никто не мог отказать ей или удержать на расстоянии. Как и вы, она была личностью – сильной, решительной.

Гэтвуд редко говорил о своей жене. Отрывистое замечание здесь, краткое воспоминание там. Несмотря на настороженность, она не перебивала его. Возможно, Гораций Гэтвуд был чем-то большим, чем преследующий ее навязчивый бывший маг.

Он опустил руку, прижимая ее к груди.

– Конечно, у нее не было такой силы духа, как у вас. Она была нездорова. Какое-то время она провела в лечебнице для безумцев, прямо у края Долины, на севере. Знаете, где это? Нет? Страшное место, но выбора у нас не было.

Он задумался, на лицо упала грусть, брови приподнялись, придав ему хрупкий вид. Мелани кивнула на пуфик позади него, жестом предлагая ему сесть. Подхватив юбку, она тоже присела на тонкий деревянный стул.

– Вы никогда не рассказывали раньше.

– Она провела в лечебнице некоторое время, прежде чем мы поженились. Там она познакомилась с мужчиной – у меня никогда не возникало вопросов по поводу их отношений, хотя мне следовало бы их задать, – он выглянул в окно. – Простите. Никогда не думал, что мне придется рассказывать вам все это. Но сейчас это кажется правильным. Вы должны услышать это до того… – он замолчал, а взгляд его, казалось, уплыл в дальние дали.