– Точнее, не заработала, а немного состригла. В сущности, это не сложно. Разумеется, для подобных действий необходимы внушительные средства, но благодаря акциям Ранджита, которыми я управляла по доверенности, в моем распоряжении такие средства были. Так что с деньгами у меня все в порядке, они лежат на четырех счетах. Денег мне не нужно, Лин, – ни твоих, ни Ранджита. Мне нужна твоя помощь.

– Три миллиона! А я тебе советовал…

– Обосноваться в Лондоне, – улыбнулась Карла. – Мне очень понравился наш разговор. И…

– Погоди. Ты сказала, что тебе нужна моя помощь.

– Вернулся мой заклятый враг, – вздохнула она. – Мадам Жу.

– Я ее ненавижу, хотя мы встречались только раз.

– Это еще мягко сказано. Моя ненависть к этой женщине безгранична.

Уже не один десяток лет мадам Жу поставляла желающим сведения, выпытанные у влиятельных людей в ее борделе «Дворец счастья». Когда она завлекла в свои грязные сети Лизу, Карла дотла спалила «Дворец счастья».

– Она всем объявила, что разыскивает меня. На этот раз с ней не только близнецы.

Я однажды столкнулся в неравном бою с близнецами, телохранителями и постоянными спутниками мадам Жу, и уцелел только потому, что Дидье их подстрелил.

– И близнецов ненавижу, хотя мы встречались только раз.

– На этот раз она привезла с собой личных косметологов-плескунов, мастеров по обливанию кислотой.

В те годы кислота была весьма популярным способом расплаты за оскорбление, хотя обычно ее использовали для нанесения увечий в защиту чести. Впрочем, плескуны не гнушались и прочими заказами. Все зависело от размера гонорара.

– Когда она вернулась в Бомбей?

– Два дня назад. Она каким-то образом прослышала о смерти Лизы. Вдобавок, зная, что это я спалила ее поганый дворец, она хочет поглядеть мне в глаза и посмеяться надо мной, прежде чем кислоту плеснуть.

Стада звезд бродили по темным пастбищам небес. Слабый свет зари приплюснул тени, разбудил верхушки волн, и они вспыхнули сияющими белыми пиками.

Я медленно повернул голову и поглядел на профиль Карлы.

Ее душа изливала тревоги океану. Карла уже несколько дней жила в страхе и напряжении. Она обнаружила тело нашей любимой подруги, снесла побои полицейских, навсегда ушла от Ранджита – не важно почему, – а потом узнала, что за ней охотятся прислужники мадам Жу, и, в довершение всего, выяснила, что Ранджит последним видел Лизу живой.

Я не встречал женщин храбрее Карлы. Только сейчас сквозь вину и скорбь утраты пробилось осознание того, что мое место – рядом с ней. Я был ей нужен.

– Карла, я…

– Ну что, пора? – спросил Дидье, глядя на затухающее пламя. – Мы готовы.

Дидье и Навин собрали пепел, остудили его, и каждый из нас взял по горсти.

Печальные останки Лизы мы развеяли по ветру с угла крыши, выходящего к океану.

– Прощай и здравствуй, прекрасная душа, – промолвила Карла вслед улетающим хлопьям пепла. – Возвращайся к новой, счастливой жизни.

Ветер унес с собой и наши воспоминания о Лизе. Я отчаянно, без слез, проклинал злодейку-судьбу.

– Пожалуй, пора уходить, – сказал Навин, разбирая импровизированную печь. – Скоро уборщицы придут.

– Погодите, – сказал я. – Мадам Жу со своими приспешниками вернулась и разыскивает Карлу. Собирается облить ее кислотой.

– Кислотой? – с ужасом повторил Дидье.

– А кто это такая? – спросил Навин.

– Мерзкая тварь, – пояснил Дидье, отхлебывая из фляжки. – Представь себе паука размером с женщину.

– Пока мы от мадам Жу не избавимся, Карле нужна круглосуточная охрана. Надо…

– Спасибо, Дидье и Навин, я с радостью приму вашу помощь, – оборвала меня Карла. – Но ты, Лин, в этом участвовать не будешь.

– Как это?

– Вот так.

– Это еще почему?

– Потому что тебя здесь не будет. Ты уедешь.

– Уеду?

– Да.

– Когда?

– Утром.

– До свиданья, Лин, – вскричал Дидье, обнимая меня. – Я раньше полудня не просыпаюсь, так что твой отъезд пропущу.

– Отъезд куда?

– На гору, – объяснила Карла. – Две недели поживешь у Идриса.

– До свиданья, Лин, – сказал Навин и тоже обнял меня. – Я буду ждать твоего возвращения.

– Погодите…

Все направились к выходу. Когда двери лифта закрылись, Карла вздохнула:

– Всякий раз, как лифт закрывается, мне кажется…

Дидье протянул ей фляжку.

– А я решила, что ты все выпил, – сказала Карла, сделав глоток.

– Это запасная.

– Дидье, давай поженимся! Только сначала я разведусь с Ранджитом или убью его…

– Увы, я связан неразрывными узами со своими пороками, – ответил Дидье. – А пороки – ревнивые любовники, все до одного.

– Вот так всегда, – вздохнула Карла. – Все мои поклонники либо порочны, либо неразрывно связаны с пороком.

– А я? – спросил Навин. – Я ведь теперь тоже твой поклонник.

– А ты – и то и другое, – ответила Карла. – Именно поэтому я возлагаю на тебя большие надежды.

Мы подошли к лимузину. Рэнделл распахнул перед Карлой дверцу. Я решил вернуться за мотоциклом, оставленным у особняка «скорпионов». Карла отошла со мной к парапету набережной, попрощаться.

– Держись, – сказала она, положив ладонь мне на грудь.

Прикосновение ее пальцев раскрыло мне истину.

«Представь, что вот так – каждый день».

– Что-что, а держаться я умею, – улыбнулся я.

Она рассмеялась, будто зазвенел храмовый гонг.

– Я должен быть рядом, – сказал я. – На случай, если вдруг мадам Жу появится.

– Твой отъезд важнее, Лин. За две недели все успокоится. Вот увидишь, я все решу. Мне кое-что надо сделать в твое отсутствие. Я не хочу тебя в это впутывать. Так что побудь у Идриса подольше, если пожелаешь.

– Куда уж дольше?!

– Говорю же, если пожелаешь.

– А как же мы с тобой?

Она улыбнулась и поцеловала меня:

– Я к тебе приеду.

– Когда?

– Неожиданно, – сказала она и направилась к лимузину.

– А что с мадам Жу?

– Мы будем милосердны до тех пор, пока ее не отыщем.

Лимузин скрылся из виду. Я побрел по набережной. Редкие прохожие торопливо шли мне навстречу, пристально глядя под ноги, – только мелькали локти и короткие носки.