огонь в очаге дома Хранителя. Будто там, на пике самой высокой скалы, в обители из горного стекла и живёт Восьмой бог – Хранитель всего Окатана. «Сказки… Старые, детские сказки, – подумал он, возвращаясь мыслями к отари. – Она поведала Грасу, что её дом где-то там, в каком-то загадочном далёком мире. Но ведь в небесах могут жить только боги… И эта прекрасная песня Гая, которую мы слышали в Банкоре о синеглазой белокурой богине, что ходит по земле. Неужели это она?! Грас уверен, что она. Он чуть ли не молиться начинает, когда её вспоминает! Но ведь с нами в лесу эта девушка была другая… Как она могла пройти через райское поле и не погибнуть? Она показала Грасу шрамы на ладонях от травы и сказала, что это яд на неё так подействовал… И откуда она могла знать о тайном проходе за стеной в Банкорской тюрьме?! Эта странная девочка сделала то, что я сделать не смог, она вытащила из тюрьмы моего самого дорогого друга. Но как?! До сих пор думаю и не верю… Но ведь Грасу я верю… Верю как себе. Когда же приедет Олли?! Может, он всё-таки что-то узнал?! Добралась ли она до Латраса?! Дайкаран там, я приказал ему сидеть в городишке и ждать, ждать до весны. А новости из столицы плохие… Парни обрадовались, а вот мне это совсем не нравится. Моих двоюродных братьев они не знают… И если «любимый» дядюшка не доживёт до весны, то за престол такая грызня начнётся, что мало никому не покажется! А людей у меня не хватает, ещё недостаточно, чтобы попробовать переломить ситуацию и заявить свои права на престол, да и золота маловато… Странная болезнь Великого террхана может испортить все мои планы… Рано ещё, рано выступать в открытую, у нас не хватит сил. Ох, что ж делать-то?! А что я могу сейчас сделать?! Ничего… Нужно сидеть и ждать… Сидеть и ждать… К окончанию сезона штормов что-нибудь прояснится. Карина… Красивое имя… На моё похоже… Карелл и Карина… Старик Гун сказал, что она эн Матвэй, но ведь родовой метки на ней не было, и языка она не знала. Только после той травы, как Дайк рассказал, травы разума, она начала понимать нашу речь. А в гостинице всё тоже было очень интересно, хоть толком ничего и не удалось выяснить. Ну жила и жила, заплатила хорошо… Только почему в той комнате на первом этаже больше ангалинский дух ощущался, чем её запах?! Неужели с ящерами дружбу водит?! И люки под гостиницей, я знаю, есть. Ах, отари, моя дорогая! Как же хочется самому расспросить тебя! Кто ты?! Откуда свалилась на нашу голову?! И эта песня всё вертится в голове… Неужели ты и с Гаем знакома?! Одни вопросы и так мало ответов…»

Отвлёкшись от мыслей, Карелл понял, что замёрз окончательно, и побрёл в дом. Здесь, на северной окраине Восточных территорий, зима уже вступила в свои права. Наместник в городишке Элк был старшим братом матери Карелла и попал сюда по приказу террхана вскоре после войны. Великий террхан тогда убирал подальше от столицы неугодных ему пархонтов и членов Совета. Кто открыто осмелился проявить недовольство, вместо далёких ссылок оказался в тюрьме, а потом и на плахе. Остальные, менее смелые, вместе с семьями отправились в разные глухие углы и радовались, что ещё легко отделались.

Небольшой отряд Атамана обосновался на мысе Веры, в трёх десятках этье от Элка. В заливе водилось много жирной, вкусной рыбы, а окрестные леса изобиловали дичью. Места глухие, но на добычу богатые, было бы уменье. Время до весны тут можно пересидеть спокойно.

Грас тронул Карелла за плечо и тот сразу открыл глаза:

– Лодка в заливе, никак Олли вернулся.

Вскоре Мелкий уже сидел за столом и вовсю уплетал горячую похлёбку. Все, кто находился в доме, по очереди рассматривали, передавая друг другу, странную диковинку. Это был цветок. Со стебельком, листиками и крупным, полураскрытым бутоном, но только… каменный: твёрдый, рыже-оранжевый, с проступающими местами песчинками. По нему слегка постукивали, пробовали на зуб и даже нюхали.

– Почти все оставшиеся деньги потратил. Этот городской глава, фаэдр Балмаар, ни в какую не хотел продавать, хотя у него в вазе пять штук таких стояло. Карелл, я правильно сделал, что купил? От неё подарочек…

– Ты их видел? – спросил Грас.

– Нет, не успел. Стояли мало. Капитан очень торопился, а я боялся, что ни одной шхуны больше не будет.

Карелл кивнул и, взяв у Граса цветок, принялся опять его рассматривать.

– В Латрасе только о ней все и болтают, – продолжал Олли, хлебая мясную похлёбку. – Наследница дома Матвэй объявилась. Говорят, красивая, как богиня, глаза – синее неба в ясный летний день, и светлые волосы под платком прячет. А цветы эти… её. Дайк целую корзину привёз, несколько городскому главе подарил, а остальные местные разобрали. Посчитали добрым знаком иметь в доме цветок от наследницы рода. Как она их делает, никто не знает. Когда нашего Дайкарана спрашивали, то он сказал, что выращивает, больше ничего… – Олли отставил пустую миску и принялся за мясо. – Их называют «цветы Кари». Он живёт у неё…

Карелл, Грас и Лакр вопросительно уставились на друга.

– Ну, Дайк поселился в её доме.

– У неё есть дом в Латрасе?! – спросили они одновременно.

– Выходит, есть… Только дом этот не в самом городе, а неподалёку, у Белой скалы. Там ещё вонища такая, никто и жить в этом месте не хотел, а она приехала и почти сразу там и поселилась. Вскоре выяснилось, что она наследница и завещание откуда-то взялось, – Олли усиленно жевал. – Дед Дайка неожиданно уехал, никто не знает куда.

– И что? Они там вдвоём живут? – Карелл пристально смотрел на друга. – Всё рассказывай, включая слухи и сплетни.

– Ну как вдвоём… – Олли запнулся, проглатывая кусок мяса. – У них пара лошадей, коза и собака, щенок. Но один парень мне сказал за кружкой пива, что щенок этот уж больно на горного волка похож, только почему-то чёрный. Она в городе сама не появляется, потому что все местные псы её облаивают. А наш Дайкаран, как только дед уехал, быстренько к ней и перебрался, и сказал всем, что это его девушка. В город он сам всегда ездит, если что-то нужно, хотя продуктов немного покупает, в основном для скотины.

Карелл поднял с пола большой бурдюк, а Грас быстренько подставил кружки. Атаман дождался, пока промёрзший Олли сделает несколько больших глотков, и опять спросил:

– Это всё?