— Ты всегда подбираешь то, что плохо лежит? — спросил Эрик. — А, толстяк?.. А насилие приберегаешь на крайний случай, как последний довод. Или тебе не дают покоя лавры Лота, уже предавшего всех?

— А ты со всеми так неучтив? — огрызнулся пещерник. — Или только с теми, кто слабей?

— Исключительно с мерзавцами, — ответил Тигр, — независимо от силы.

— Ну топчите меня, вытирайте о меня ноги!.. Только сначала подумайте, надолго ли хватит вас самих.

— Ты о чем?

— А думаешь, мне это нравится? — спросил Бонш. — Когда-то, не очень давно, и я был таким же самонадеянным, гордым своею силой. Устройство мира мне не подходит? Тем хуже для мира — я переделаю его, а начну с собственного семейства… Но сразу и споткнулся: мир оказался сильней, он сломал меня. И теперь нет у меня большей радости, чем поставить подножку сопернику, чтобы обскакать его и подняться еще на ступеньку по этой бесконечной лестнице. И всегда есть те, кого давишь ты, но всегда найдутся и такие, которые топчут нас, — и вырваться из этого круга невозможно!.. Это Тор может тешить себя мнимой независимостью, но я-то вижу: Хранители сильней его, а над ними высятся Духи, а кто там дальше — уже не знаю, но кто-то есть наверняка, ибо так устроен мир. И все, что я могу, — это получше приспособиться к заведенному другими порядку… И разве не в этом истинная сила?

— В угодничестве?

— Да, и в ней — пока не подвернется случай свалить господина.

— Чтобы затем угождать следующему?

— Я же говорю: такова жизнь. Зато всегда можно отыграться на тех, кто ниже, — для них ты бог!

— А для других — раб?

— Что ж поделать: не будешь рабом — не станешь богом.

— А не проще ли отказаться от обоих званий?

— Как будто у меня спрашивали согласия!.. — хмыкнул Бонш. — Так уж вышло.

— Врешь, пещерник. Ты сам продал душу и, на свое несчастье, понимаешь это. Потому-то тебя и тянет к свободным, что с ними ты еще надеешься…

— Хватит! — рявкнул великан и через силу усмехнулся. — Расскажи это своим девочкам на досуге, если попросят, а с меня довольно… Что меня сейчас заботит, так это ближайшее будущее, — может, погадаешь, провидец?

Затуманенным взором Эрик снова покосился на странную парочку, так неожиданно и быстро сдружившуюся. Ласки у девушек стали уже обоюдными, причем поражало, с какой готовностью обучалась Ю, — впрочем, умелость наставницы впечатляла не меньше. Пожалуй, Эрик не отказался бы послужить пособием в этом умопомрачительном уроке, однако что-то раздражающе скребло и дергало его изнутри, предвещая близкие невзгоды. Уж не припас ли толстяк еще какую пакость?..

— Охотнее я бы тебя прикончил, — ответил Тигр пещернику. — Но пусть уж решает Нора — все-таки вы с ней…

В стене напротив вдруг с хрустом распахнулась дыра, и оттуда вырвалась безглазая узкая голова на жилистой шее. В первое мгновение Эрик принял пришельца за питона, но в следующее из норы возникли когтистые лапы и рывком выдвинули чудище еще на пяток локтей — так, что слепо раскачивающаяся голова нависла над оцепеневшими в озере девушками.

— Скалогрыз! — ахнула Нора.

Тут же голова нацелилась вниз и распалась надвое, выставив устрашающий набор треугольных зубов. Медленно Львица стала надвигаться на Ю, закрывая телом.

— Сюда! — рявкнул Тигр, выхватывая мечи.

Страшная голова снова дернулась на звук, затем чуть втянулась в плечи, и вдруг скалогрыз словно выстрелился из норы. Пролетев над бассейном и мимо посторонившегося Эрика, он с хрустом вгрызся в стену и повис на ней, погрузив в камень стальные когти. Одновременно мужчины атаковали чудище с обеих сторон, целясь по лапам, но если Тигр начисто рассек сустав, то меч пещерника увяз в жесткой кости. Мгновенно скалогрыз мотнул головой вбок, срезав Боншу руку по локоть, тут же оттолкнулся от стены и с шумом упал в воду, извиваясь гибким телом и угрожающе щелкая зубами. Эрик прыгнул следом, но зверь подтянул под себя лапы и вновь сиганул через всю пещеру, едва не протаранив раздавшихся по сторонам девушек.

— Ко мне, гадина! — свирепо крикнул Тигр, и скалогрыз прыгнул в третий раз.

Со всей силой Эрик метнул меч в распахнутую пасть и упал под несущееся на него тело, сторонясь смертоносных лап. Сейчас же вскочил, в два прыжка настиг бьющееся в судорогах чудище и точным взмахом отсек голову. Торжествующе рассмеялся: ну, кто здесь творит судьбу?..

— Эрик! — внезапно позвала Нора, и он круто обернулся.

Прижимая к груди девочку, вполне невредимую, Львица указывала на дверь, за которой Эрик разглядел качающуюся спину пещерника. Зажав здоровой рукой обрубок, Бонш уже набегал на сияющий проем и только погрузился в него, как свечение померкло, будто насытясь.

— Все-таки ушел, — с досадой сказала Нора. — Не упустил момент.

— Залечат-то его быстро, — отозвался Тигр, — но вот руку вряд ли восстановят. — И он кивнул в сторону, где под висевшей на стене лапой валялся тяжелый меч, еще сжимаемый пальцами сбежавшего Бонша.

— Ну что за мерзость. — Львица брезгливо покосилась на шевелящиеся останки скалогрыза, вокруг которых растекалась черная кровь. — Такое место испоганить, и так не вовремя!..

Со вздохом она поцеловала девочку в висок и по мелководью зашлепала к выходу. Нехотя завернулась в плащ, подсела к пульту. И почти сразу на экране возникло суровое лицо Тора.

— Ну что, образумилась? — без предисловий заговорил он. — Лучше не гневи меня, Нора!..

— Отложим, а? — поморщась, предложила Львица. — Я слышала, будто вы собираетесь навестить Лота.

— Так что?

— Возьмите меня с собой. — Женщина вкрадчиво улыбнулась. — Я так давно его не видела.

— Вы сговорились? — угрюмо спросил Глава. — Этого же добивается и Лот.

— Тем забавнее, — рассмеялась Нора. — Думаю, у нас найдется, чем удивить друг друга.

— Ладно, собирайся, — нехотя уступил старик. — Через полчаса зайду. И чтобы без фокусов, ясно?..

На этот раз Горн вступил в зеркальный лабиринт настолько легко, словно ему и в самом деле подготовили встречу, — однако не обнаружил здесь никого. И снова Горна удивило, что этот слой будто залегал под обычным, трехмерным пространством, тогда как следующий, светящийся, словно бы накрывал мир сверху. При этом казалось, что первый слой старается отгородить людей от второго, а потому прорваться на ментальный уровень непросто даже для бесстрашных. Похоже, этот подвал осваивался Безымянными давно и основательно, а может, даже строился ими — собственный этаж в здании Вселенной. Однако где же они сами?

— Что, теперь боитесь вы? — громко спросил Горн. — Ну выходите!..

Никто не отозвался, даже эхо не отразилось от закругленных зеркальных стен, как будто звук растекся по ним пленкой. Действительно, здесь не было ни плоских поверхностей, ни острых углов, а радужные разводы на стенках словно оживали при каждом движении Горна, однако в зыбкой пляске пятен и красок он не узнавал себя. Чудилось, что зеркала эти отражают видения далекие, потусторонние, — а может, это реальный мир воплощал здешних призраков? В самом деле, кто здесь кого моделирует, где первооснова?..