— Это будет нарушением всех правил ведения войны, — ворчливо заметил комендант первого оборонного кольца. — Такое пристало землянам, а не нам.

— Среди нас есть земляне, — сухо напомнил альдор.

— Простите, великий, и вы, лорд контаррен, — склонил седую голову комендант. — Я никоим образом не хотел огульно обидеть всех землян, тем более что благородный король Арман, прозванный Миротворцем, свято чтил обычаи и рыцарский кодекс. Но король Ричард... — он покачал головой. — Я просто хочу напомнить, что нам следует следовать установленным правилам.

— А ведь ты прав, сэр Нолвер, — улыбнулся альдор. — Мы будем следовать правилам и принудим к этому короля Ричарда, который итак уже не раз поставил под удар свою репутацию, и так кичиться своей рыцарской честью, что вряд ли сможет избежать этой ловушки.

— О чём вы, великий? — Беренгар обернулся к нему.

— Я о поединке перед боем, лорд контаррен. Этот старый обычай не применяется давно, но его никто не отменял. Мы можем потребовать проведения такого поединка, и сразу после его окончания королю Сен-Марко придётся вступить в битву. У него будет видимость того, что ему предоставлено время для подготовки, но оно будет ограничено моментом проведения поединка.

— Для этого нужно сделать так, чтоб время поединка назначали мы, — заметил контаррен. — Если мы направим ему такое предложение, то у него будет право назначить время.

— Он этого не сделает, — на лице альдора появилась довольная усмешка. — Он не знает, когда подойдёт его пешее войско и будет тянуть время. А мы подыграем ему, не назвав сразу имя нашего поединщика. Мы только выдвинем такое предложение и попросим его назвать своего воина, который будет биться за всех. Мы попросим его назвать это имя до конца светлого дня, что б мы могли найти воина, достойного его ставленника. Ему придётся согласиться на поединок и назвать имя, иначе будет считаться, что он отверг наше предложение.

— Это сработает, — уверенно кивнул барон Моример. — Ричард уверен, что собрал непобедимую армию и его рыцари — лучшие. Он понимает, что отказ будет считаться уклонением от боя и может быть расценен, как трусость, а трусость равна проигрышу! После поражения в восточных скалах он не сможет позволить себе такое.

— Пожалуй, мы предложим ему назначить время поединка, — добавил Беренгар. — Он решит, что мы тоже заинтересованы в том, чтоб потянуть время, особенно если создадим видимость некой непонятной для него активности, которая может быть расценена им как подготовка к сражению. Тогда он откажется от назначения времени.

— А если он просто скажет, что назовёт его позже? — забеспокоился принц Лорант.

— Оттягивать поединок — признак нерешительности, потому он, скорее, передаст это право нам, чем воспользуется им сам, — снисходительно улыбнулся ему альдор. — К тому же он не может назначить время, пока не названы имена поединщиков. Думаю, он будет ожидать, что мы назовём имя позже, и любая наша задержка будет ему на руку. Он будет уверен, что мы снова предложим ему выбрать время поединка, но мы сообщим его вместе с именем нашего бойца.

— И что? — принц непонимающе смотрел на отца. — Допустим, Ликар вернулся, мы называем имя и время поединка. А что если поединок закончиться не в нашу пользу?

— Мой мальчик, я огорчён твоим невежеством, — сухо проговорил альдор. — Неужели ты не изучал старые хартии войны и не знаешь, что результат поединка имеет значение только в том случае, если обе стороны признают его достаточным для определения победителя? Если побеждённая сторона пожелает отстаивать свои права в сражении, оно состоится.

— Простите, отец, — смущённо понурился принц. — Теперь я припоминаю, что читал эту хартию, но мне сказали, что она давно не применяется.

— Мы применим её сейчас, — заявил альдор. — Если энфер вернётся этой ночью, то мы назначим поединок на ближайшее светлое утро. Это самое удачное время для начала битвы. У нас будет в распоряжении весь светлый день до темноты.

— Да, ведь битва должна начаться сразу после окончания поединка, — припомнил Лорант, стремясь загладить свою неловкость.

Альдор кивнул ему и перевёл взгляд на Саймона де Толли, так же приглашённого на совет.

— Что мы можем затеять такое на глазах у противника, чтоб они решили, что это важно для нас, но для этого потребуется время?

— Как я понимаю, мы должны их заинтриговать, создав при этом видимость, что это очень важно для нас и опасно для них? — спросил Саймон и, получив утвердительный ответ, задумался. — Я полагаю, что мы должны продемонстрировать противнику, что готовы приложить максимум усилий для создания некоего объекта, причём при соблюдении секретности, но на виду. Значит, в этом должно участвовать много народа, объект должен быть достаточно объёмным, чтоб мы не могли построить его в городе и доставить наружу, и при этом нужно скрыть, что это такое. Я предлагаю просто вывести за стены позади линии фортификационных укреплений большое количество работников, привезти туда ящики с инструментами и доски, сколотить для начала щитовой короб, а потом делать вид, что основные работы проводятся внутри него. Высоту короба можно будет постепенно наращивать, чтоб казалось, что сооружение внутри растёт. Но в какой-то момент мы сделаем вид, что у нас что-то не получилось, например, конструкция рухнула, и примемся за её восстановление с удвоенной активностью. Наша суета вокруг этого короба будет хорошо видна с холмов, но совершенно непонятна врагу, и потому он будет нервничать. После грохота внутри короба он будет уверен, что теперь у него есть время, которое мы ему предоставляем.

Альдор одобрительно кивнул.

— Отлично, сэр де Толли, займитесь этим. Хоть мы и не собираемся сразу называть имя нашего поединщика, но можем уже сейчас подумать над тем, кого выставим? Барон Малар, вы активный участник турниров как в луаре, так и в Сен-Марко, видели много рыцарей в деле. Ваше мнение, кого мы можем выставить против королевского бойца?

— Вы правы, великий, — кивнул Эрон Малар, — не так давно я по приказу благородного энфера ездил в Сен-Марко и участвовал в турнире, который устраивал король. Должен признать, что мы потерпели поражение от рыцарей Ричарда. У него, действительно, есть сильные воины, которые отлично сражаются и пешими, и конными. Более всего я был поражён тем, что в