СУББОТА. После завтрака уборка корабля, ответственная – Хейзел. Капитанская проверка в 11:00. Стирка личных вещей после обеда.

ВОСКРЕСЕНЬЕ. Медитация, занятия, развлечения. Штопка и починка после обеда.

Хейзел ознакомилась с написанным:

– Куда мы, собственно, направляемся, Роджер? В Ботани-Бей? Ты забыл указать время порки крестьян.

– Это хорошая мысль.

– Возможно. Шесть против десяти, что твой распорядок и недели не продержится.

– Принимается. Покажите ваши деньги.

Близнецы с тревогой прочитали объявление.

– Но, папа, – выпалил Поллукс, – ты совсем не оставил нам времени на ремонт велосипедов – ты хочешь, чтобы наши инвестиции пропали?

– Я отвел тридцать часов в неделю для занятий. Вам остается сто тридцать восемь часов. Как вы их используете – ваше дело, если, как договорились, не будете отставать в учебе.

– А если мы начнем заниматься в восемь тридцать, – спросил Кастор, – и потом сразу после обеда? Можно нам будет пораньше закончить уроки?

– Не вижу препятствий.

– А если мы иногда будем заниматься по вечерам? Можно будет поработать?

– Тридцать часов в неделю, – пожал плечами отец, – и любые разумные поправки к расписанию допускаются, только записывайте в журнал точное время занятий.

– Теперь, когда вы утрясли этот вопрос, – сказала Хейзел, – должна с сожалением сообщить вам, капитан, что другой пункт сей прокрустовой программы невыполним – по крайней мере, в ближайшее время. Я бы рада посвятить наш цветочек в тайны астронавигации, но сейчас мне некогда. Учи ее сам.

– Почему?

– Почему? Он еще спрашивает! Кому и знать, как не тебе? «Бичи космоса», вот почему. Мне придется пахать как сумасшедшей недели три-четыре – надо наработать серии на несколько месяцев, пока мы не вышли из зоны радиосвязи.

Роджер с грустью посмотрел на мать:

– Я знал, что это случится, Хейзел, но не думал, что у тебя это начнется так рано. Умственная деятельность замирает, разум меркнет…

– Чей разум меркнет? Ты, молодой…

– Спокойно. Если оглянешься через левое плечо, посмотришь в иллюминатор правого борта и приглядишься как следует, то можешь вообразить, будто видишь «Бога войны». Он от нас не дальше десяти тысяч миль.

– А мне-то что? – подозрительно спросила Хейзел.

– Бедная Хейзел! Мы будем заботиться о тебе. Мать, по нашей орбите идут несколько больших торговых кораблей, и у каждого достаточно мощный передатчик, чтобы пробиться к Земле. Мы никогда не выйдем из зоны радиосвязи.

Хейзел уставилась в иллюминатор, будто там и вправду можно было увидеть «Бога войны».

– А чтоб я пропала, – выдохнула она. – Роджер, отведи меня в мою комнату – вот, молодец. Совершенно верно, это старческий маразм. Бери-ка обратно свой сериал – сомневаюсь, что смогу сочинять дальше.

– Ага! Ты позволила им продлить контракт, так что придется сочинять. А насчет этих самых «бичей» я все хотел задать тебе пару вопросов, и вот сейчас у нас впервые выдалась свободная минута. Во-первых, почему ты опять позволила втянуть нас в это дело?

– Потому что они потрясли у меня перед носом слишком большой пачкой денег – перед этим ароматом никто из Стоунов сроду не мог устоять.

– Я просто хотел, чтобы ты сама в этом созналась. Ты хотела снять меня с крючка, помнишь? А теперь сама его проглотила.

– Слишком жирная была наживка.

– Это факт. А теперь вот что: не знаю, как ты осмелилась взяться за продолжение, сколько бы тебе там ни предложили. В последней серии, что ты мне показывала, ты не только прикончила Властелина Галактики, но еще и оставила нашего героя в безвыходном положении. Насколько я помню, он сидит в радиоактивной батисфере на дне аммиачного океана на Юпитере. Океан кишит чудовищами, которые дышат метаном и все до одного по гипнотическому наущению Властелина Галактики так и рвутся съесть Джона Стерлинга, – а у него только перочинный ножик. Как ты его оттуда вытащила?

– Мы придумали, – сказал Пол. – Если допустить…

– Тише, дитя. Ничего сложного, Роджер. Сверхчеловеческим усилием наш герой вырвался из роковой ловушки и…

– Это не ответ.

– Ты ничего не понимаешь. Я открываю следующую серию эпизодом на Ганимеде. Джон Стерлинг рассказывает секретному агенту Долорес О’Шенахан о своих приключениях. Он описывает этот случай как какой-то пустяк, понимаешь? Благородство не позволяет ему хвастаться перед девушкой. Пока он с юмором излагает историю своего героического освобождения, действие начнет развиваться дальше, да так быстро, жестко и так кроваво, что наша невидимая аудитория не опомнится до самой рекламной паузы, а там уж им найдется, о чем еще подумать.

– Это литературное мошенничество, – покачал головой Роджер.

– А кто сказал, что это литература? Это просто способ помочь корпорациям снизить налоги. У меня три новых спонсора.

– Хейзел, а где сейчас наши? – спросил Поллукс. – Что там с ними?

Хейзел посмотрела на хронометр:

– Роджер, твое расписание уже вступило в силу? Или можно начать завтра утречком?

– Давайте завтра, – слабо улыбнулся Роджер.

– Раз уж мы открыли литературную конференцию, позову-ка я Лоуэлла. От него я получаю лучшие идеи: его уровень развития как раз соответствует среднему уровню нашей аудитории.

– На месте Вундера я бы обиделся.

– Тихо! – Хейзел взмыла к люку и позвала: – Эдит! Я могу одолжить твоего дикого зверька?

– Он у меня, бабушка, – ответила Мид. – Подождите, я тоже иду. – И тут же явилась вместе с Лоуэллом.

Лоуэлл спросил:

– Что, бабушка Хейзел? Будем играть в пятнашки?

– Нет, сынок, – она подгребла его к себе, – мы будем кровь проливать. Реки крови. Надо убить парочку злодеев.

– Круто!

– Насколько я помню – имейте в виду, я была там только один раз, – я их оставила в Черной туманности. Продовольствие кончилось, квантовое топливо тоже. Они заключили временное перемирие со своими пленниками-арктурианами и освободили их, потому что те – кремниевые существа и людей не едят. Но самим героям как раз приспело время этим заняться, вот только вопрос – кого зажарить на вертеле? А помощь арктуриан им нужна потому, что Космический Зверь, которого они захватили в прошлой серии и посадили в пустой бак от горючего, уже проел все, кроме последней переборки, и у него-то нет никаких дурацких предрассудков по поводу биохимии. Углерод там или кремний – ему все едино.

– Это как-то нелогично, – заметил Роджер. – Если его организм основан…

– Замечание не по существу, – отмела его реплику Хейзел. – Прошу вносить только конструктивные предложения. Пол, у тебя, кажется, что-то блеснуло во взгляде?